Ассоциация - Бентли Литтл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Устав утвержден, – объявил Колхаун.
Барри стоял как оплеванный и растерянно озирался. Домовладельцы замерли, жадно ловя каждое слово из председательских уст. Их всех загипнотизировали, иначе не объяснишь! Но Барри сам понимал, что дело не в этом.
Морин тоже казалась оглушенной. В голове не укладывалось, что вот так, без обсуждения, утвержден совершенно новый вариант нормативного документа, который может изменить жизнь каждого в поселке, и никто даже толком не знает, какие именно внесены поправки.
Барри все еще стоял. Колхаун указал на него молоточком:
– Мистер Уэлч, сядьте, пожалуйста!
Барри не дрогнул.
– Я требую ответа: почему поправки не обсуждались? Обычно голосуют каждую поправку отдельно и лишь после того, как все получат возможность высказаться!
– Мы с вами живем в Бонита-Висте, – ответил Колхаун, как будто это все объясняло. – Пожалуйста, сядьте и не мешайте вести собрание.
Со всех сторон на Барри нацелились сердитые взгляды. Морин потянула его за рукав. Сейчас явно не время для протестов. Барри сел, чтобы не злить окружающих. В конце концов, он рассчитывал привлечь их на свою сторону. Массовая солидарность жителей поселка с правлением пугала.
Тем временем кто-то из членов правления передал председателю записку.
Колхаун, проглядев ее, кивнул и обратился к собравшимся:
– Поступило предложение искоренить всех кошек в Корбане. Как вам известно, мы уже начали борьбу с собаками, но главная наша цель – истребить всех домашних животных в городе и в конечном итоге объединить Корбан с Бонита-Вистой как единую семью. Ввиду этого предлагается приступить к истреблению кошек. Ставим на голосование?
– Да! – заревела толпа.
И снова Барри пришло на ум сравнение с церковной службой. Происходящее напоминало какой-то загадочный ритуал. Еще больше его встревожила сама суть вопроса, озвученного председателем. Барри уже давно понял, что городских собак травит ассоциация, но ему представлялось, что это делается по приказу правления. А выходит, все жители проголосовали за такую бесчеловечную жестокость? Мозг отказывался это принять.
Может, они и убийства детей одобрили, тоже единогласно?
По коже поползли мурашки.
– Кто за включение котят и кошек в перечень домашних животных, подлежащих истреблению, прошу поднять руки!
Руки дружно взметнулись в воздух.
Барри очумело озирался. Тина не подняла руку, зато Майк поднял. Барри почувствовал, как сводит желудок. До него наконец дошло: все его соседи, даже те, кого считал своими друзьями, с кем откровенничал на вечерах у Рэя, – это тоже ассоциация. Он винил во всем правление, словно сам Барри и его друзья-домовладельцы ни при чем. Они в стороне, отдельно… Да ничего подобного!
Правление существует не в вакууме. Кто-то их избирает, одобряет и поддерживает. Эти-то люди и дают реальную силу ненависти, расизму, нетерпимости.
Отчасти можно их оправдать конформизмом, желанием быть как все, но и у конформизма есть предел. Люди не просто голосуют «за» – они делают это с энтузиазмом. Сейчас, собравшись вместе, жители поселка проявляют свои истинные чувства. Вот она, темная сторона демократии. Затерявшись в общей массе, легче поддерживать дурные веяния.
Теперь стала понятна враждебность Хэнка, Лайла и прочих из кафе. В каком-то смысле Барри действительно был частью этой гнусной организации, как и все жители Бонита-Висты. Пожалуй, такие, как они с Морин или Тина, даже хуже других. Они голосуют против отдельных предложений, но допускают само голосование. Тем самым они как будто придают большую законность действиям большинства: смотрите, мол, мы не подавляем своих противников, даем им возможность выразить свое мнение.
– Кто против? – спросил Колхаун.
Барри и Морин подняли руки, однако Тина, Лиз и еще несколько человек, кому хватило духу не голосовать «за», все же не решились проголосовать «против».
– Принято! – объявил председатель с довольным смешком. – Браво, мои дорогие, приятно видеть такое единодушие! А сейчас на повестке дня перевыборы правления. Как вы знаете, голосование тайное, так что если кому-нибудь не нравится стиль работы нашего мистера Геринга, – не стесняйтесь!
Старик, сидящий рядом с Колхауном, криво улыбнулся и нерешительно помахал рукой. Председатель хлопнул его по спине:
– Шучу, шучу!
В зале появились две молоденькие девушки, почти подростки, не то в бикини, не то вообще в нижнем белье, не разберешь. Девочки пошли по проходу, вручая всем сидящим с краю стопки бюллетеней для голосования и перетянутые резинкой пачки карандашей:
– Передайте дальше, пожалуйста.
Морин взяла у Лиз стопку бюллетеней, сняла верхний листок и передала остальные Барри. Как и предупреждал Рэй, против каждой из шести фамилий в списке стоял один-единственный квадратик: «Одобрить».
Барри сейчас же написал рядом с каждым именем: «Отстранить».
Колхаун стукнул молоточком.
– Начинаем прения! Кто-нибудь хочет высказаться?
Барри встал.
– Мистер Уэлч, правление вас слушает.
– Я хочу зачитать обращение.
– Пожалуйста, сэр.
– У меня три минуты, так?
– Совершенно верно, – улыбнулся Колхаун.
– Задача ассоциации домовладельцев, – начал Барри, читая по бумажке, – заботиться о благе домовладельцев, проживающих на территории данного поселка, а не карать их за несоблюдение несправедливых, неразумных и противозаконных правил устава. Я лично…
– Время! – гаркнул кто-то за столом правления.
Барри вскинул голову.
– На выступление дается три минуты!
– Время!
– Я лично подвергался преследованию…
– Время! Время! Время!
Все собрание дружно скандировало, заглушая Барри. Все вокруг, кроме Морин и Лиз, выкрикивали одно и то же слово, даже Майк и Тина присоединились к общему хору, весело улыбаясь, точно все происходящее было какой-то забавной игрой.
Барри ткнул пальцем в сторону президиума, стараясь перекричать общий гам:
– Вы убиваете животных, убиваете детей, вы калечите домовладельцев, которые посмели выступить против вас!
Члены правления снисходительно посмеивались.
– Почему вы не проводите нормальных перевыборов? Боитесь, что кто-нибудь выдвинет свою кандидатуру и у людей появится возможность выбирать?
Колхаун простер руку, указывая куда-то в глубь помещения.
– Позвольте вам представить Пола Генри, нашего пристава!
В ответ раздался общий одобрительный рев.
– Пол, будь так добр, проводи мистера Уэлча к выходу!
Человек в ливрее, дежуривший у двери, протолкался мимо Лиз и Морин и ухватил Барри за руку выше локтя. Тот попытался вырваться, однако хватка у пристава оказалась железная. Твердые пальцы впились в руку Барри, и он почувствовал, как его выволакивают в проход.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});