Рождение экзекутора - Марика Становой

Около десятка молельных ниш окружали статую, чтобы каждый мог найти себе место лицом к Богу. В храме стоял тихий гул от немногих верующих. Люди бормотали молитвы вслух, как будто так Бог лучше услышит.

Сзади статуи обнаружилось пустое молельное место с полупустой жертвенной спицей и опущенным сиденьем. Видимо, никому не хотелось обращаться к спине Императора. Стив убрал сиденье и преклонил колени на потертый валик, обтянутый синим бархатом. Набросил пятиимповое кольцо на спицу. Кольцо мелодично звякнуло, присоединяясь к ожерелью даров.

«Нет света без тьмы, нет жизни без смерти, нет счастья без горя. Я часть твоя навечно и пребуду с тобой всегда. Я суть воли твоей, ты смысл жизни моей, ты живешь мной и мной дышишь. Я — звук голоса твоего, я рука воли твоей, и движенье мое суть движенье твоё. Желания мои суть желания твои…»

— …Дай мне место сборщицы!

Стив прервался. Фигурно стриженная толстуха в будке справа проговаривала молитву, монотонно кланяясь в такт. Её слова самовольно лезли в мысли и сбивали.

— Бесконечна вселенная и вечен Джи — оплот судьбы и надежности наших жизней! Колесо жизни переменчиво, но благодарю тебя, Джи, что ведешь моё колесо своими руками! Благодарю тебя за создание ажлисс — стражей счастья моего. Пусть дознаватель Тах увидит, что я лучше Росарос, пусть эту выскочку переведут куда-нибудь далеко, и тогда Саакай будет со мной! Вложи любовь в его голову!

Было странно, что женщина молится ажлисс, он сам ажлисс… Это он сам страж ажлисс и их счастье… Благодарен ли он Джи за создание себя?

— Ты увидишь, что моё изобретение — это добро! — раздался вскрик спереди. Пожилой человек сидел во фронтальной нише и упирал взгляд в лицо статуе. — Это поможет сортировать пластинки. Люди не будут портить глаза на тяжелой работе!

Стив покосился на священника, собиравшего кольца с переполненных спиц, встал и пошел к выходу. Храм, а никакого уединения!

Старик продолжал бубнить:

— Нет, нет, я не хочу сказать, что работа вредна, но рабочие бы могли делать что-нибудь другое, более интересное, чем целыми днями искать невидимые дефекты! Признай, что это добро, дай мне вечную жизнь!

Люди считали, что в храме их слышит Джи. Записывает их жизни, читает мысли. Это не было абсолютной правдой и касалось только ажлисс. Кому нужно записывать жизнь человека? Какая глупость! И еще давать вечную жизнь за изобретение, которое создаст толпу безработных! Хотя вот он — экзекутор, ничего не изобретал, а стал ажлисс. Избранным. Но людей, которые могут стать экзекутором, мало. Хотя пока он бегал в степи, казнь на Гайдере провел еще один из избранных. И где тот «Марк» сейчас? Лежит в библиотеке, запакованный в кристалл? Джи сам экзекутор, а сколько их было за пятьсот лет Империи? Где они все? Джи убил всех? И пятьсот ли лет Империи? Есть только официальная история… Почему-то раньше такие вопросы не возникали.

В парке, на экспозиционных площадках, проходила очередная выставка домашних животных и пластпольных подвижных скульптур. Люди с кошками в клетках, собачками на веревочках и всякими чудесатыми любимцами народного генетического творчества заполонили дорожки и сидели на раскладных стульчиках и под тентами. Орали и бегали дети. Дразняще пахло горячим хлебом и жареным мясом. Стив повернул на боковую тропинку в лес — там меньше народу и можно купить что-нибудь поесть не в такой толчее. Вот, например, киоск с закусками. И всего один старикашка ждет, пока продавец уложит сочащуюся жиром колбаску между толстыми ломтями хлеба. На витрине вызывающе торчат витые палочки ярких цветов. Пакетики с соленым и копченым мясом, рыбные хрустящие шарики, сухофрукты. Генри никогда не разрешал ничего тут покупать: сладости слишком сладкие, колбаса слишком жирная, хлеб с искусственным ароматизатором. Нет, это не навредит его организму, это не вредно даже людям, но не полезно. Стив воодушевился и купил хлеб с колбасой и еще один с рыбным филе, выбрал наугад три сладкие палочки и бутылку газированной мятной воды. Мог купить сок или чистую воду, но зачем? Джи сказал, быть как люди! Прихватил тюбик с неострым соусом и побрел по лесопарку.

Киоски, закусочные, кафе и передвижные ларьки были везде. Стив наелся разноцветных конфет, напробовался быстрых завтраков — траекторию его неторопливого передвижения можно было проследить по едва надкусанным лакомствам в мусоросборниках.

На уютной лавочке между разлапистыми искривленными соснами открыл газировку — вода с радостным шипением выпрыгнула из бутылки… Зато умыл руки! Очередная бело-голубая сладость неожиданно оказалась кислющей. Прицельно отправил ее в урну. В красно-желтой залипали зубы. Прополоскал рот и открутил кусочек тянучки. Откинулся, вытянув ноги на посыпанную кирпичной крошкой дорожку, раскинул руки на спинку лавки. Глубокое вольное небо, облачка летят. Сколько раз он наблюдал за облаками в пустошах! Интересно, что сейчас делают кочевники? Ковыряются на огороде, улучшают фургоны, шьют одежду, гоняют овец… Мог бы попробовать дотянуться, но нет, все-таки это слишком далеко. Закрыл глаза, катая во рту конфету. Да, Генри был прав, целиком это он ни за что не съест… Раскинул сеть скана. Океан цветомузыки живых существ, плещущийся в серо-пресных очертаниях неживых предметов, тусклое сияние растений, искры животных и птиц, знакомое ощущение от ауры Рона… Резко сел.

Рон!

Ронах тут, в городе! Почему? Встал, выплюнул переслащенную мерзость, выбросил в мусор вместе с последней вкуснятиной и снова сел. Потянулся сканом. Проверил. Да, это Рон. Посмотрел его глазами — полутемный тоннель, стеллажи с садками. Рон выдвигает один прозрачный ящик за другим, выбирает застывшие на поверхности субстрата коричнево-рыжие коконы мясных мух. Фабрика! Что он здесь делает? У него же свадьба была на носу! В уме у Рона только счет: восемнадцать, девятнадцать, двадцать куколок, ящичек закрыть, поставить в ячейку тележки, взять следующий…

Это же почти через весь город! И пятый уровень промышленной зоны!

Лакстор и под землёй был красивый, огромный и светлый: тоннели с пятиэтажными домами вместо стен, маленькие парки и зеленые дворики жилых районов, а по бульварам с вечно-цветущими деревьями ездят байки и маленькие авто. Всюду солнечные светильники… Магистрали и промышленные этажи спрятаны на ещё большей глубине.

Город разросся вокруг откормочных шахт с мясными мухами — основной продукцией Лакстора. В детстве Хакисс там стало плохо. В учебной шахте за стеклом ползали крупные, с ладошку, насекомые-трупоеды с неразвитыми и мятыми, как будто прожеванными крылышками. Их личинки — ценный источник белка, рассылались по всей Империи, благо один из планетарных порталов был недалеко, на полдороге к имперской базе. Обезглавленные жареные в кляре личинки — всемирно известный деликатес. Но толстые, копошащиеся в отходах, полупрозрачные червяки выглядели невозможно мерзкими: жадно ели мусор, шевелились, как обрубки кишок, и гадили… Ей тогда показалось, что потолок начал неожиданно снижаться, мухи — расти, и Генри галопом вынес ее на поверхность.

Стив подскочил и быстрым шагом дошел до трамвайной остановки. Может, взять байк? Нет, трамвай к монорельсу доедет быстрее, хоть и по круговому маршруту.

Почти час угробил на дорогу, радуясь, что нашел, чем заняться до возвращения на базу. Пришел к выводу, что если бы Генри просто разрешил ему однажды облопаться закусками, то сейчас он бы не мучился от тошноты и обилия воды в желудке, необходимой для того, чтобы вывести всю эту дрянь из организма. В поезде зашёл в туалет и отмыл липкие руки. Время от времени придерживался за мысли Ронаха, чтобы убедиться, что тот никуда не ушел, и надеясь, что, может, поймает объяснение или хотя бы намёк, почему Рон оказался в городе. Это здорово, что Рон, благодаря которому он не свихнулся в одиночестве изгнания, тут! Но Рон упорно считал мух, наполняя уже третью тележку, и ни о чем больше не думал.

Информационная таблица под аркой Корпорации Природной белковой пищи сияла подсветкой и предупреждала, что пятый и десятый день каждой декады — экскурсионные дни и уважаемые посетители должны записываться заблаговременно. Сегодня был день третий и, конечно, никакой «Стив Марк» никуда предварительно не записывался! Стив побегал перед проходной, раздумывая, что, возможно, было бы проще обойти с другой стороны и проникнуть через фабричную ветку монорельса, вывозящего продукцию. А если его зарегистрируют камеры на складе или какие-нибудь датчики безопасности пути? Будет неприятный переполох. Да и он одет совсем не по форме рабочего, то есть в любом случае надо сначала войти с улицы, как обычному человеку. Застегнул рубашку на все петельки, чтобы не выделяться от приглаженных сотрудников и вступил в редкий поток на вход. Он помнил, что фабрика работала круглосуточно, пятичасовыми сменами. Зато совершенно не помнил пропускную систему. Ура, на проходной оказался человеческий охранник, который уснул на мгновение, а турникет за один проход миновали двое, тесно прижавшись друг к другу. В вестибюле Стив еще раз сориентировался. В промышленные цеха посторонних не пускают, для экскурсантов построено специальное отделение, чтобы не занесли мухам непозволительного. Но он-то пройдет куда угодно! Приклеиваясь невидимой тенью то к одному, то к другому работнику, Стив углубился в переходы и затормозил перед последними дверьми, оставшись наедине с уборщиком. Угловатый парень в наушниках, полуприкрыв глаза, слушал барабанный бой с повизгиваниями смычковых и меланхолично возил полотёром по и так зеркальному полу. А до Стива вдруг дошло, что такой родной и близкий Ронах, на самом деле никакого Стива никогда не видел!