Драконья доля - Надежда Кузьмина

Но самое удивительное, что мы с этим парнем сталкивались уже целых три раза. Хотя, похоже, о первых двух встречах он и не подозревает. Кстати, а как его зовут-то?

С луком я обломалась. Точнее, обломался лук. В буквальном смысле. Удар камня размозжил тёмное полированное дерево одного из плеч, да так, что сразу видно — это не починить. Правда — пощупала добротную, свитую из жил тетиву — можно попробовать сладить новый. Пусть не такой хороший, не боевой, но для мелкой дичи вполне сгодится.

Меч я еле нашла, потому что тот отлетел в сторону. Я была уже готова махнуть на раскопки рукой, когда, откатив очередной камень, заметила рукоять. Вытянула. Хороший, по виду дорогой. Хотя к чему он здесь? Волков я тут не видела, а против каменных гигантов этот клинок что зубочистка. Выходит, только за зайцами с мечом наперевес гоняться… Или я чего-то не разумею?

Но всё же надо узнать, как зовут моего гостя. И выяснить, откуда тот взялся. И вообще — где в этом дивном краю людей искать? Наверное, он знает?

— Слушай, тебя как зовут?

— Аа-а? — захлопала я глазами. Потому что вопрос задал мне он, сама я даже рта раскрыть не успела. Похоже, пока я копалась в осыпи, думали мы об одном и том же.

— Имя, говорю, у тебя есть? Я — Киршен. Можешь звать Кир или Шен, как будет удобнее. Меня так и эдак называют.

Имя? У меня? Ой, есть, и даже много. Кем я не была, как только не звалась: Син, Белёна, Линда, Суна, Хильда… Что, ещё одно изобрести? Хотя зачем? Мы одни-одинёшеньки тролль знает где. Стражи поблизости не сыскать, и в родные Красные Сосны он меня за косу не поволочёт, так есть ли смысл прятаться? Может, сказать правду, а то сама скоро позабуду, как родители назвали. Только ни к чему хвастаться, что во мне драконья кровь есть, ведь драконом мне не стать.

Посмотрела ему в глаза. Чуть лукавые, со смешинкой. А брови густые, тёмные, с изломом. И эта родинка словно поддразнивает… Симпатичный.

— Сиана я.

— Си-ана… — протянул он, словно перекатывая на языке леденец. — Ты паломник? А чего тогда дом построила? Или нашла это место по пути?

— Какой паломник? Ты о чём?

Кир на секунду нахмурился, по лицу будто тень пробежала, потом вздохнул:

— Ничего, это я так. Не бери в голову. Так как ты сюда попала?

Уловив недомолвку, почувствовала, что обиделась. Я его спасла, на себе приволокла, возилась, сорочку на бинты пожертвовала, свою кровать отдала, а он виляет…

— А ты сам? Рассказывай первым!

— Я? Иду сам не знаю куда. Ищу кое-что, а что именно, прости, сказать не могу. Права не имею.

И серьёзно мне в глаза смотрит. Взгляд честный и чуть виноватый.

Ну ладно, понимаю. Бывает так, что всё объяснить просто невозможно. Может, потом доверится, когда лучше познакомимся. Потому что со сломанной ногой по горам не попрыгаешь, а, значит, застрял он тут надолго. Попробую рассказать о себе:

— Я заблудилась… Шла-шла, ни людей, ни деревень. Прикинула, что зима скоро, вот и попыталась обустроиться, чтобы не замёрзнуть и с голоду не помереть.

Улыбнулся:

— Зимы в этих краях не бывает. А ты к делу капитально подошла, целый замок отгрохала.

Шутит, что ли? Но приятно…

— Я уж поняла, что не бывает. Хотела через три дня дальше трогаться, а тут на тебя и наткнулась.

— Выходит, я тебе планы поломал? — огорчился он.

— Не, всё равно, куда дальше идти, не знаю, — легко пожала плечами в ответ.

— Кстати, а как ты меня нашла? И ты что-то странное говорила о том, что ночью принесло, унесло…

— Крик под утро услышала, а как чуть рассвело, искать пошла, — ответила я на первую часть вопроса. — А принесло-унесло… Ты ночью никогда не чувствовал, как земля трясётся?

— Ну да, в этих местах бывает. Горы же. А что?

— А то, что не просто трясёт. Сами места перемещаются то туда, то сюда. Я тоже, пока шла, ничего не замечала. А как здесь обжилась, тут и выяснилось. Трясёт всегда по ночам, да? А наутро просыпаешься и видишь: где раньше была равнина — теперь гора стоит, а где вчера река текла — сегодня лес или поле.

— Да ты что?

Не верит, что ли? Решил, что выдумываю?

— Не веришь? Я тебя трижды видела. Первый раз ты вдоль реки шёл, песню пел. Я на другом берегу, на косогоре была. Сразу окликнуть побоялась, а пока за вещами сбегала, ты пропал.

— А второй?

— Примерно неделю назад на холмистой равнине. Только ты далеко очень был. Я закричала, да ты не услышал.

Кир задумался. Потом покачал головой…

— Я и не знал… А как ты вообще сюда попала?

— Река принесла, — вздохнула. — Я в неё прыгнула, когда от злого колдуна убегала.

Кир замотал головой:

— Парадокс на парадоксе! Где ты такого откопала? Императрица вроде порядок навела, Совет Магов за всем следит, и драконьи патрули есть.

Слово «парадокс» я слышала от Кона, звучит хитро, а на самом деле — просто «нелепица». Выходит, Кир тоже грамотный и не из простых?

Задумалась:

— Знаешь, высокая сосна и кустик клюквы растут рядом, на одном месте, а видят совсем разный лес. Я — клюква. И всякого уже насмотрелась. Ну что, обедать будем? А то я после того, как камни поворочала, жутко голодная.

— Ой, прости меня, Сиана! Пристал с болтовнёй, а за меч с луком даже спасибо не сказал!

— Пожалуйста, — улыбнулась и развела руками: — А лук — кряк. Можно с этой тетивой другой сделать, как думаешь?

— Наверное. Вот рука подживёт…

Вообще, судя по всему, Киру стало намного лучше. Увечная верхняя конечность висела на перевязи, нижняя, примотанная к палкам, неловко торчала, но лицо было нормального цвета, без испарины на лбу. И аппетит с любопытством вернулись. Быстро на поправку пошёл.

После еды Кир, который слопал две полные миски, нахваливая мою уху, устроился на краю кровати и сидел примерно час, гладил ладонью-лодочкой с сомкнутыми пальцами сломанную ногу. Я тоже попробовала, положила ладонь себе на битую коленку. Ну да, тепло от руки. И?

— Ты попытайся представить, что из центра ладони луч идёт, — посоветовал парень.

Какой такой луч? Но представила. И что? По-прежнему тепло… Схожу лучше к ручью, рыбы на ужин наловлю, раз она у нас так хорошо пошла.

Когда вернулась, Кир снова спал.

Решила, что в отместку напою его вечером ивовой корой.

Глава 20

Мы трудимся для того, чтобы стать кем-то, а не для того, чтобы получить что-то.

Прошло несколько дней.

Кир быстро, действительно очень быстро, шёл на поправку. Оласа говорила, что коли ломаешь руку или ключицу, те заживают месяц, а на этом всё зарастало, как на собаке. Правда, скакал он пока на одной ноге, опираясь на костыль, но руку уже понемножку пытался разминать.