Эльфийская лихорадка - Карен Монинг

— Когда мы впервые пришли сюда, ваша раса была похожа на остальную часть мира — дикари, животные. Но со временем у вас начал развиваться язык общения. Однажды даже собака перестанет вилять хвостом и лаять. Заговорит. Она поняла, что сделала из вас более высших существ. Она объявила вам ваши права и приказала нашим мирам сосуществовать. Но так, как она хотела, не получилось, но чтобы не уничтожать вас — как предлагало две трети ее совета — она разделила нас, наделив новыми правами.

Было очевидно, что, по мнению В’лейна, мы вообще не заслуживаем никаких прав.

— Извините, что нарушили превосходство вашей расы, — холодно сказала я. — Изначально, это был наш мир, помнишь?

Снег запорошил мне плечи.

— Ты часто повторяешь это. Но скажи мне, человек, что, по-твоему, это устанавливает? Судьба распорядилась так, что именно вы начали жизнь на этой планете. Это дает вам право называть ее своей? Когда мы заботились о вас, ваш мир процветал. Мы сделали его зеленым, для нас цвели цветы. Ваша раса лишь задымляет его, режет, бетонирует, а сейчас ваше население переполняет планету. Планета плачет. Ваш вид, не знает границ. А мы знаем. Вы не знаете терпения. Мы — самая терпеливая раса, с которой вы сталкивались.

Его слова охладили меня. Эльфы могли пытаться заключать в тюрьму своих темных братьев в течение тысяч лет, но человеческий род не будет жить так долго. Это еще одна причина, почему мы должны держать стены тюрьмы.

— Что Гроссмейстер собирается сделать, чтобы ослабить стены?

— Я не знаю.

— Но что мы можем сделать, чтобы укрепить их?

— Я не знаю. Между королевой и людьми были достигнуты соглашения, которые она скрывала и защищала. Люди должны соблюдать эти соглашения.»

— Они соблюдали, это не помогло.

Он пожал своим загорелым плечом.

— Чего ты боишься? Если стены будут разрушены, я позабочусь о твоей безопасности.

— Я беспокоюсь не только о себе.

— Я встану на защиту тех, о ком ты заботишься….Эшфорд, не так ли? Твои родители. Кто еще важен тебе?

При этих словах, я почувствовала, как кончик лезвия ласкает мой позвоночник. Он знал о моих родителях. Знал откуда я родом. Я презирала бы любого Эльфа, хорошего или плохого, которому известно о дорогих мне людях. Я осознала, как, должно быть, было тяжело Алине, когда она пыталась укрыть нас от темноты нового мира, который она встретила в Дублине, и от парня, которому она верила. Может, ее сердце тоже боролось с ее разумом из-за него? А, может, где-то глубоко она чувствовала, что он был злодеем, но соблазнилась его словами, чарами и поступками?

Он одурачил ее. Несмотря на то, что он утверждает обратное. Он, несомненно, использовал Глас на ней. Больше никак не объяснить то, что произошло.

— Я хочу большего, В’лейн, — сказала я. — Я хочу, чтобы весь человеческий род был в безопасности.

— Ты не веришь, что будет лучше, если количество людей уменьшится? Ты не читаешь ваши человеческие газеты? Вы обвиняете Эльфов в варварстве, в то время, как люди совершают гораздо большее зло.

— Я здесь не для того, чтобы спорить о мире. Это не входит в мои обязанности. Я просто пытаюсь спасти его.

Он был зол. Но и я была зла. Мы абсолютно не понимали друг друга. Когда он притянул меня в свои объятия, его прикосновения были нежными, но глаза — нет. В этот раз он занялся моим языком. Мне стыдно признаться в этом, но ответила на его поцелуй, потеряв себя. И испытала оргазм четыре раза, пока он возвращал на мой язык свое имя.

— По одному разу от каждого Королевского Дома, — с насмешкой сказал он и исчез.

Остаточный эффект от этих «поцелуев» был таким интенсивным и ярким, что мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, что что-то не так.

— В’лейн! — крикнула я в небо. — Мне кажется, ты кое-что забыл, — меня. — Хей! Я все еще в Канне.

Мне было интересно, он таким способом хотел заставить меня позвать его, чтобы он мог снова поместить свое имя на мой язык. Он бы сказал «Мои извинения, ши-видящая. Замотался — полно всяких других дел». О, черт. Если уж его разум такой обширный, как он утверждает, то таких оплошностей не должно быть.

Мое копье снова со мной. Люди уставились на меня. Я думаю, что они не каждый день видят девушек в бикини и с копьем, которая при этом разговаривает с воздухом. Я огляделась вокруг, осознавая, что именно мой наряд, а вовсе не копье, абсолютно не к месту. Я была так увлечена разговором с В’лейном, что не заметила, что нахожусь на нудистском пляже.

Мимо прошли двое мужчин и я покраснела. Что я могу сделать. Они были в возрасте моего папы. У них были пенисы.

— Ну, давай В’лейн, — я прошипела. — Вытащи меня отсюда!

Он заставил меня поволноваться еще несколько минут, только потом доставил в Книжный магазин. Конечно же, в золотом бикини.

Моя жизнь изменилась, превратилась в рутину другого рода.

У меня больше не было никакого желания работать в магазине или сидеть за компьютером или хоронить себя в кипах научно-исследовательских книг. Я чувствовала себя как умирающий пациент. Все мои предположения о том, как можно заполучить Синсар Даб, потерпели неудачу. Кроме того, помимо своей воли, я допустила мысль, что достать ее сейчас выше моих способностей.

Я ничего не могла делать. Только ждать и надеяться, что другие успеют выполнить свою часть дела и выиграют немного времени для меня, чтобы помочь мне решить, как мне выполнить свою задачу — если это в принципе возможно. Что знала Алина, чего не знаю я? Где же ее дневник? Как она собиралась заполучить Темную Книгу?

Осталось семь дней. Шесть. Пять. Четыре.

Я не могла избавиться от чувства, что прямо на меня надвигается нечто, смотрит мне прямо в лицо, а я его упускаю. Должно быть, у меня достаточные способности, чтобы осознать происходящее в моем маленьком провинциальном мирке, но чтобы понять и осознать то, что происходит здесь, сейчас нужно большее, чем есть сейчас.

Ближе к концу, я проводила дни, гуляя по улицам Дублина, закрывшись воротником против простуды. Я шла через толпы туристов, которые продолжали навещать город, несмотря на мрак, холод и высокий показатель преступности.

Проскользнув между Невидимыми, я втиснулась в кабак за горячим пуншем. Там я бесстыдно подслушала разговор, похоже, что говорили человек и Эльфоподобное существо. Затем я остановилась за углом, чтобы взять рыбу и чипсы, болтая с поваром на гриле. Постояла на тротуаре, проговорив с несколькими поставщиками газет, и случайно наткнулась на пожилого джентльмена, который показал мне направление Гарды, когда я только прибыла сюда. Он признался, что заголовки газет не врут. Древние возвращались.