Дети Империи - Олег Измеров

— Все нормально! — почему-то улыбнулся Ковальчук. — Это ваше право. Доброго вам пути!

Виктор повернулся и осторожно, боком пошел по площадке в сторону тротуара, кося левым глазом, не выстрелят ли ему в спину. Руку подать на прощание он тоже поостерегся. Но Ковальчук не собирался стрелять и только поднял на прощание открытую ладонь.

По тротуару уже спешили прохожие. "Ну, не думает же он меня ухлопать у всех на глазах" — подумал Виктор и смело зашагал вперед.

…Бревенчатая стена сарая вылетела прямо перед ним — он едва успел вытянуть руку, чтобы на нее не наткнуться. Виктор оглянулся по сторонам; он стоял во дворе одноэтажного деревянного дома с верандой, точнее, одной ногой во дворе, а другой ногой в сугробе на улице, представлявший собор ряд таких же деревянных домов; кусок забора в этом месте был снят вместе со столбами. С крыльца веранды на него удивленно вытаращились мужик в толстом свитере и женщина в накинутом на плечи пальто и сером козъем платке.

— Добро пожаловать в реальный мир, Нео! — раздался позади него знакомый голос Ковальчука.

2. Кто пишет учебник истории.

Главный герой повести — не всегда супермен.

Конечно, приятно сделать его суперменом. Чтобы он, как в компьютерной игре, лихо косил врагов от страницы к странице, обладал железными органами и быстро регенерировал.

Неплохо, когда главный герой напрочь сражает всех интеллектом и выкручивается из всех ситуаций. В семьдесят третьем половина страны ночь не спала, потому что люди не знали, как Штирлиц объяснит Мюллеру отпечатки своих пальцев на чемодане радистки Кэт в следующей серии. Это классика жанра.

Но в жизни так не всегда бывает. Никто не считал, сколько людей полагают, что они совершают свободный выбор, и в конце концов оказываются обманутыми. Независимо от того, что именно выбирают — мобильного оператора, одежду на рынке, мясо в супермаркете… читатель может продолжить. Вот и здесь главному герою предложили свободу выбора и не предупредили о самой малости — что точка перехода будет там, где он видит совсем другой путь.

Виктору было даже не на кого обижаться. В конце концов, он сам не спрашивал, где эта точка перехода находится.

Глаза у мужика на крыльце перестали быть такими округлыми и он выдавил из себя:

— Здравствуйте, товарищ космонавт! С благополучным прибытием, значит, вас на брянскую землю!

— Здравствуйте, товарищи брянцы! — в тон ему ответил Виктор. — Докладываю — полет прошел успешно! Посадка совершена в заданном районе! Готов к выполнению новых заданий Родины!

— А по ящику покажут? — спросила женщина, выглядывая из-за плеча мужика.

— Не уверен! Это еще пробный полет! Над многим надо работать. Но наши ученые отлично справятся с поставленными задачами!

К дому подъехало два грузовика: из одного выскочили солдаты, из другого стали разгружать детали нового забора.

— Тавалиса сталисый селзанта, делевянный стенка где стависа?

— Там, там забор ставить! Ефрейтор Чжан!..

"Черт, никак не привыкну, что в здешний СССР входит кусок Китая…"

— Думаю, можно ехать, товарищ Еремин? Вас ждут. — обратился к нему майор Ковальчук.

— Спасибо! — крикнула ему вслед женщина. — Прилетайте еще! У нас и сарай новый хорошо бы поставить!

— Ну вот, а вы еще спрашиваете, почему именно вы, — произнес Ковальчук, когда они шли к знакомому серому "Старту". В драмкружок ходите?

"Это чего, почти как из "Бриллиантовой руки" что ли?"

— В СТЭМе играл, в миниатюрах.

— Видно чувство юмора и склонность к импровизации. А это будет не лишнее.

В "Старте" мечтательно мурлыкало радио — "Там, за дальними далями, путь в небеса идет…"

— Куда едем?

— Пока в общежитие. Там переоденетесь в местное.

— В филиал я больше не возвращаюсь?

— Есть желание поработать? Скажите, а когда вы в детстве смотрели фильмы про разведчиков, у вас не возникало желания стать агентом?

— Нет. Почему-то такого не было.

— Правильно. Агента из вас никогда не получится. На каждом новом месте работы здесь вы развиваете такую яркую деятельность, что сразу видно, что вы не от мира сего. А агент должен быть незаметен. Так что в филиал возвращаться нет смысла. Вы его и так на четыре пятилетки вперед загрузили.

— Извините. Просто как почувствовал, что есть настоящее дело…

— Кстати, прогулка в ваше время дала возможность понять одну интересную вещь. Похоже, что ваш бизнес стремится деньги не столько делать, сколько делить. В основном развивают те деловые сферы, где квалифицированный персонал не нужен, и можно в любой момент любого выставить за дверь и привести другого с улицы. Или вообще закрыть дело и открыть новое и набрать так же с улицы. Разные конторы, где нужен офисный планктон, стройки, что держатся на гастарбайтерах… Странно, с рейхом вы вроде не так дружили, а слово прижилось.

— Советская пропаганда. В семидесятые за это в газетах ругали ФРГ…

— Понятно. Короче, все к тому, чтобы зарплату получали директор и главный бухгалтер, а остальные — как в исправительных лагерях. Кстати, в наших нынешних лагерях с моральным стимулированием лучше: портреты передовиков и ударников-заключенных печатают газеты на воле наряду с портретами свободных граждан. Да и материальное есть, только большую часть заработка откладывают на целевые счета, чтобы начать нормальную трудовую жизнь после освобождения.

— А вы, однако, неплохой агитатор.

— Располагать к себе людей, завоевывать доверие, влиять на их мнение — как нам без этого? Короче, знаете, что напомнил мне ваш бизнес? Рабовладельческий Юг. Который до определенного момента находит, на чем процветать — в Штатах, например, он на хлопке процветал, — но должен пасть перед индустриальным Севером. Если, конечно, у вас не возьмутся за ум.

— Вы так быстро изучили нашу экономику? Или читали в мыслях?

— У вас свои секреты, у нас — свои. Кстати, приехали.

Комната в общежитии была чисто убрана. Местная одежда висела в шкафу, на столе лежали часы — правда, на этот раз новые, с ракетой на циферблате, паспорт, удостоверение, местные деньги. В углу вместо холщового стоял портфель из кожзаменителя, коричневый, с двумя замками. На тумбочке был будильник и электробритва, в ванной — полотенце, мочалка, зубная щетка… в общем, все было готово.

— Ну что ж, в этой спокойной обстановке и можно ввести вас в курс дела. Как вы уже знаете, развилка нашей истории приходится на весну 1941 года, когда Гитлер внезапно решил отказаться от нападения на СССР. Подлинная причина это совершенно непредсказуемого шага выяснилась буквально в последние недели, когда некоторые представители секретных служб рейха, представляющие интересы лиц, близких к рейхсфюреру СС Гиммлеру, пошли на контакт с нашей внешней разведкой.

Ковальчук помолчал полминуты, потом спросил у Виктора.

— Не догадываетесь, что они сообщили?

— Гитлер узнал, что он в сорок пятом застрелится в бункере? От человека из будущего?

— Если бы не ваше прибытие, это считали бы блефом. Тем более, что какого-то резкого технологического скачка от этого не последовало. Хотя, возможно, контактер прибыл из достаточно близкого будущего — того же 1945 года — или оказался крайне несведущим человеком, который не смог сообщить ничего полезного. Кстати, недолгое пребывание в вашем времени подтверждает возможность второго.

— Ну что ж, если контактер был достаточно убедителен, это многое объясняет. Жаль, что этого не было в нашем времени.

— Так вот, Гиммлер хочет отговорить фюрера от плана "Атилла" и ему нужен контактер.

— А того они что?

— У нас нет информации.

— А это не может быть просто попыткой вытащить меня в рейх? После провала операции по моему похищению или уничтожению?

— Думаете, мы не проверяли эту версию? Потом, конечно, есть определенный риск. Но риск есть в любом случае. Вы хорошо представляете себе, что такое ядерная война, у вас было боевое применение этого оружия. Кроме того, не думайте, что я буду рисковать одними погонами.

— Вас при неудаче расстреляют?

Ковальчук пожал плечами.

— Во всяком случае, в живых не оставят. Но это детали.

3. Статист.

Виктор Сергеевич удивлялся своему спокойствию.

Приключения на шею, оказывается, только начинались. Ну ладно, съездить, поговорить с живым Берией — он, во всяком случае, оказался политик прагматичный и расчетливый. Нападение монстров — это похуже, но там хоть не один, его спасали. А здесь надо лезть черт-те куда в одиночку. Гитлер, Гиммлер… интересно, Мюллер с Борманом и Кальтенбрунер еще работают? Полный цветник из фильма про Штирлица. Правда, уничтожить такое количество советских людей они не успели и даже стратегическими партнерами были дольше. Но какая разница, если это не кино?