Обещание - Ольга Романовская

— Да, леди. В списках лиэнского дворянства моё имя фигурирует рядом с титулом графа. В моем ведении часть Лесов чёрных сваргов, ограниченная Джисбарле на юге и руслом Дикса на севере. Только, — улыбнулся Матиас, — прошу, не подавайте на меня жалоб на разгул преступности в этих местах — у меня слишком мало людей для того, чтобы покончить и с бандитами, и со сваргами одновременно.

— А Вы попробовали бы разобраться с чем-нибудь одним.

— Как же Вас всё-таки зовут, леди? Вы уже даёте мне советы, а я до сих пор не знаю, кого мне за них благодарить.

— Можете адресовать слова благодарности в адрес лиэнской принцессы Стеллы. — Теперь пришло её время улыбаться. Здесь, в этом городе, пожалуй, можно было не скрывать своего титула, тем более, она открывала его не абы кому.

Вопреки ожиданиям, граф Эмбер ничуть не смутился. Он лишь сделал неопределённый жест рукой и отвесил глубокий придворный поклон.

— Рад видеть Вас в наших краях, Ваше высочество. Вы желаете, чтобы на людях я обращался к Вам именно так?

— А можно и по-другому? — Она явно не поняла сути вопроса.

— Дело в том, что это небезопасно, — объяснил Матиас. — Быть может, разоблачённый нами шпион не единственный. По той же причине я прошу называть меня просто господином Эмбером.

— Хорошо, — кивнула девушка. — В таком случае называйте меня миледи.

— Как Вам будет угодно, миледи.

— Так что с этим шпионом?

— Он схвачен и ожидает своей участи в темнице башни.

— Какой ещё башни?

— Вы её еще увидите, — заверила её Алкмена. — Башня стоит на западе города, несколько на отшибе, поэтому Вы не заметили её, когда въезжали в Джисбарле. Там и хозяйничает наш уважаемый господин Эмбер, наш славный губернатор.

Губернатор? Принцесса и представить себе не могла, что губернатор может быть таким — простым, без увесистой золотой цепи на шее, в обычной одежде, а, главное, без всех этих придворных замашек.

Стелла непроизвольно внимательно посмотрела на Матиаса; тот поймал её взгляд и улыбнулся:

— Согласитесь, миледи, глупо одеваться, словно попугай, чтобы стать отличной мишенью для врагов.

Принцесса смущённо кивнула. Пора научиться прятать своё любопытство.

— Стелла, мы решили, что Вы должны присутствовать при этом, — мягко сказала Алкмена, пытаясь сгладить неловкость от затянувшегося молчания.

— Присутствовать при чём?

— При допросе, конечно! Господин Эмбер собирается допросить шпиона сегодня же, чтобы принять решение относительно его дальнейшей судьбы.

— А о чём вы спорили до того, как я вмешалась в вашу беседу? — полюбопытствовала Стелла.

— О том, как должен проходить допрос. Но сейчас вопрос уже решён. Правда, господин Эмбер? — Жрица лукаво улыбнулась собеседнику.

Тому пришлось без боя принять предложенные ею условия.

Шпион Маргулая оказался щуплым человечком с испуганно бегающими карими глазками. Сгорбившись, он сидел на одиноком стуле перед длинным сосновым столом. Судя по всему, его никто не бил — ни на лице, ни на одежде не было следов насилия.

Позади него стояли два вооружённых человека в штатском.

За столом сидели шестеро: граф, жрица, Стелла, высокий, плотного сложения судья (принцессе его представили, как господина Шалета), странный человек неопределённого возраста, облачённый в щеголеватую одежду тёмных цветов, и представитель торгового сословия по имени Фунлес. За отдельным столиком строчил пером секретарь.

— Итак, начнём! — Господин Эмбер призвал присутствующих к тишине. — Ваше имя? — обратился он к обвиняемому.

— Жоанес, Жоанес Крато, — испуганно пробормотал обвиняемый. — Да Вы и сами знаете, господин граф.

— Я ничего о Вас не знаю, — отрезал Матиас. — Род Ваших занятий?

— Я торгую материей на улице Феррет. Господин граф, я ни в чём не виноват! — Жоанес бухнулся на колени. — Я не хотел, я никогда…

— Извольте сесть на место — Голос Эмбера был подчёркнуто холоден. — Степень Вашей вины установит суд. Для этого мы и собрались здесь сегодня.

— Позвольте мне поговорить с ним, — неожиданно заговорил человек, сидевший между судьёй и господином Фунлесом. — Можно?

— Конечно, мэтр Арре, — вежливо ответил Матиас. — Делайте с ним всё, что хотите.

Мэтр Арре встал и подошёл к трясущемуся от страха Жоанесу. Тот замер в каком-то странном положении, словно не решив, стоит ли ему сесть или лучше постоять.

— Вас нанял Маргулай, любезнейший? — Голос у мэтра Арре был добрым и располагал к доверительным беседам. Стелле тогда подумалось, что это самый страшный род палачей и следователей.

— Да. — Шпион еле шевелил языком.

— Что Вы должны были делать?

— Сообщать о настроениях жителей и, по возможности, узнавать о намерениях жрицы.

— И как, Вы преуспели в этом?

Жоанес промолчал. Лицо его залилось краской.

— А что Вы делали вчера, когда мы взяли Вас?

— Пытался передать сообщение. Мне велели сказать, если здесь появиться девушка… Я думал… Я не виноват! — в отчаянье закричал он.

— Он не признался и в половине из того, что сделал, — обратился к Матиасу мэтр Арре. — Из-за этого человека погибло два купеческих каравана.

Как и предполагала принцесса, этот человек был намного опаснее для обвиняемого, чем губернатор: за вкрадчивым голосом, как за ширмой, прятался холодный рассудочный ум инквизитора.

— И что, мы помилуем его, господин Шалет? — обернулся к соседу господин Эмбер.

— Это в Вашей юрисдикции, господин граф, — пожал плечами судья. — В подобных случаях я предпочитаю держаться в стороне. У мэтра Арре несколько странные способы добычи доказательств, Вы же знаете…

— Вечно Вы уходите от ответственности, господин Шалет! — недовольно буркнул Матиас. — Может быть, госпожа жрица желает…

— Желает, — Алкмена поднялась со своего места. — Я хочу, чтобы это человек прошёл испытание в храме.

— Нет, только не это! — истошно завопил обвиняемый. — Я во всём, во всём признаюсь!

Он побелел и, если бы не стул, упал бы на пол. Двое стражников с бесстрастным видом подошли к нему, взяли под руки и потащили за пределы комнаты.

— Я не виноват, я не хотел! — повиснув у них на руках, продолжал вопить Жоанес. — Я боюсь, мне страшно! Смилостивитесь, господин граф, я не сделал Вам нечего дурного! Я ведь только изредка писал ему…

Его дрожащий голос продолжал молить о пощаде и из-за двери, а потом неожиданно резко оборвался на высокой ноте.

Стелле стало не по себе. Она никогда не присутствовала на допросах и понятия не имела, как поступают после него с обвиняемыми. А этот граф Эмбер… Он казался ей таким милым — а тут вдруг стал холодным и острым, как хорошо отточенный клинок.