Влюбленная Джейн - Рейчел Гивни

Глава 47

София, облаченная в зеленое платье, стояла на площадке одна.

– В чем дело? – спросила она гримера. – Я жду уже полчаса. Потею. Так с меня скоро стечет весь мой «макияж без макияжа».

Дерек, пожав плечами, обещал выяснить. Шла последняя неделя репетиций. София ожидала, что ее не сегодня завтра уволят. На этот день была назначена репетиция одной из ключевых сцен фильма – разговора миссис Аллен и Кэтрин перед балом. На площади за Насосной залой собрали массовку – пока только двадцать человек, но для съемок планировалось четыреста.

– Это Кортни, – прошептал вернувшийся Дерек. – Она не выходит.

София улыбнулась:

– Засела в своем трейлере? Капризничает? – Увидев Джека, она окликнула его: – Мистер Трэверс! Разберитесь, пожалуйста, со своей звездой!

Джек покачал головой:

– Кортни выйдет, когда будет готова.

– А нам всем так и стоять? А еще вот этот большущий софит, – она указала на солнце. – Ты же любишь, чтобы было много света. Когда этот прожектор погаснет, ты его уже не включишь.

Дерек и несколько человек из массовки усмехнулись. Джек, закатив глаза, удалился в направлении гримерных, но вернулся оттуда без Кортни.

– Она не хочет выходить, – прошептал он Софии.

Та подавила улыбку.

– Напомни ей о договоре. Мы не можем отрепетировать эту сцену без нее.

– Она говорит, ей плевать.

– Тогда пусти в ход свое обаяние.

– Мы поссорились, – признался Джек.

София закусила губу и все-таки не смогла не улыбнуться.

– Прости, плакать я не буду.

– Ты должна поговорить с ней.

– Я? – удивилась София. – Да она ненавидит меня сильней, чем Гитлера!

– Просто пойди и поговори с ней. Как женщина с женщиной.

– А у нее в трейлере нет острых предметов?

– Пожалуйста, Соуф!

У Джека был совсем несчастный вид. София, вздохнув, вручила свой солнечный зонтик Дереку и подобрала юбки.

– Хорошо, ради фильма я попробую.

Присеменив мелкими шажками к трейлеру молодой звезды, София постучала. Ответа не последовало. Тогда она подошла к окошку.

– Кортни?

– Уходите, – нечленораздельно произнес осипший голос.

София вытянула шею, чтобы увидеть происходящее внутри трейлера, но шторы были задернуты.

– Вы плохо себя чувствуете? – крикнула она, вздохнув.

– Я в шоколаде, спасибо. Уйдите.

– Пора начинать репетицию. Массовка уже стоит.

– Я не приду, – ответила Кортни.

– Ясно. А что мне сказать людям, которые вас ждут? Вы учитесь жонглировать палочкой? Или пишете речь для ООН?

– Вы были бы рады, да?

– Нет, я предпочла бы, чтобы вы вышли и начали работать.

Вместо ответа послышались рыдания. София поморщилась:

– Это вы? Или кто-то кошку мучает?

– Да оставьте же меня в покое!

– Я бы с радостью, дорогая. К сожалению, мне поручено вернуть вас на площадку. Либо впустите меня и расскажете, что стряслось, либо я буду осыпать вас оскорблениями снаружи. Их у меня много, на несколько часов хватит. Выбирайте.

Дверь резко открылась, София чуть не упала внутрь вагончика.

– Здесь что – Ганди стошнило? – пошутила она, обведя взглядом трейлер: стены завешены оранжевыми и красными шелками, кругом свечи и золотые статуэтки.

Заплаканная Кортни сидела, забившись в угол.

– Вы в курсе, что они из разных религий? – спросила София, указав на две фигуры. – Это Ганеша, а это Будда. Вы бы не ставили их рядом, а то еще апокалипсис спровоцируете.

– Заткнитесь. Если я в Оксфордах не обучалась, это не значит, что надо мной можно смеяться.

– Дорогая моя, я тоже не обучалась в Оксфорде. Я ходила в школу вместе с детьми алкоголиков. Тем не менее отличаю индийскую еду от китайской. Ну а ваш прагматизм мне даже нравится: это разумно – на всякий случай молиться нескольким богам сразу. Я тут во всем чую Джека. – София взяла ароматическую палочку. – Он тоже увлекается идолопоклонством.

– Он всегда так делает?

Пол был закидан скомканными бумажными платками. Кортни подобрала один из них и высморкалась.

– Как – «так»? Кстати, вы уверены, что эта салфетка чистая? – София указала на комок мокрой бумаги, который Кортни держала в руке.

– Вчера мой агент прислал мне «Кожу и кости». Черновой монтаж.

– Не слышала о таком фильме, – сказала София, пожав плечами.

– Это биография комедийной актрисы, которая умерла от расстройства пищевого поведения. Звучит глупо, я знаю.

Кортни бросила платок, который настолько промок, что расползся на клочки, и вытерла нос рукавом.

– Рада бы с вами согласиться, но, по-моему, звучит интересно, – сказала София.

– Я тоже так решила. Сценарий выглядел классно, и сниматься мне тоже понравилось.

– Тогда в чем же проблема?

– Я показала монтаж Джеку. Мне ужасно не терпелось услышать, что он скажет. А он посмотрел минут пятнадцать и не сказал ничего. Раньше я ни в чем подобном не снималась. Это для интеллектуалов, у меня так много текста… Джек до самого вечера молчал. Сидел и ковырялся в компьютере. Я думала, он ищет что-то, чтобы мне посоветовать. Может, насчет техники игры. А оказалось, он себе «Ролекс» покупал на «И-Бэе» – типа как Уоррен Битти носил в семидесятые. Тогда я напрямую спросила, что он думает о фильме. А он и говорит: «Я думаю, тебе надо подправить нос».

София невольно посмотрела на нос Кортни.

– Прекратите пялиться!

– Раньше я ничего особенного не замечала, – сказала София.

– Вы с ним согласны, – всхлипнула Кортни.

– Честно говоря, дорогая, носик у вас немаленький. И на нем есть горбинка, которая до сих пор не бросалась мне в глаза. Очаровательно!

– Конечно, вы-то рады!

– Дайте договорить. У вас крупный нос с горбинкой. Но это элегантно. В старые времена такой нос назвали бы патрицианским. На вашем лице он смотрится хорошо, придает ему индивидуальность. Сейчас вы красивы и популярны, а после пластики ваша карьера может пойти прахом.

– А вы и хотите, чтобы я провалилась.

– Я хочу, чтобы вы провалились, но про ваш нос говорю вам правду. Переделаете его и станете такой же, как сотни звездулек. А вы, моя дорогая, не звездулька, вы звезда.

– Тогда зачем Джек мне это сказал?

София вздохнула:

– Он режиссер. У него преобладает зрительное восприятие. Указывать людям на их физические недостатки – часть его работы.

Кортни кивнула, не переставая рыдать.

– Он же мой бойфренд! С его стороны нехорошо было так говорить!

– Конечно, нехорошо.

София встала и направилась к выходу. Она не испытывала ненависти к Кортни за то, что та пыталась ее уничтожить. Напротив, она, пусть и неохотно, отдавала сопернице дань уважения. Зная, как легко киноиндустрия жует и выплевывает людей, особенно женщин, нельзя было не понять стремления молодой актрисы любым способом укрепить свои позиции. София тоже когда-то пользовалась всеми возможными рычагами и воспользовалась бы ими сейчас, если бы они у нее были.

В дверях она остановилась.

– Что такое? – спросила Кортни.

– Со мной он тоже не всегда деликатничал.

– Правда?

София кивнула.

– Перед выходом первого «Бэтмена». Мы пошли на предпоказ, и Джек сказал мне, что я выглядела бы лучше, если бы похудела.

– Фильм был классный, – сказала Кортни, – и вы там смотрелись отлично. А вот я теперь ужасно жалею, что снялась в «Коже и костях»! Мне казалось, будет круто, но, видимо, получилось паршиво.

– Думаю, вы напрасно переживаете, дорогая. Судя по тому, что вы мне рассказали, вас