Влюбленная Джейн - Рейчел Гивни
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Разве? Что же еще ты хочешь обо мне узнать?
Джейн молчала. Для того чтобы стать перед ней на колено, Фреду пришлось потратить немало сил. Волосы, упавшие ему на лицо, слиплись от пота. Она убрала их со лба на виски.
– Если ты даришь мне это кольцо только затем, чтобы я не уходила, то я не уйду. Я останусь и буду ухаживать за тобой столько, сколько будет нужно. Я позабочусь о тебе, и ты поправишься. Все это я сделаю и без кольца.
– Я действительно хочу, чтобы ты осталась, но не в качестве сиделки. Мне нужна не твоя помощь, а ты сама. Я люблю тебя.
У Джейн перехватило дыхание.
– Я тоже тебя люблю, – прошептала она.
Фред улыбнулся, но улыбка тут же сошла с его лица. Джейн сказала ему еще не все, чего он ждал. Она почувствовала, как по спине пробежали мурашки. В глазах стало мутно от слез.
– Ты уверен?
– Я будто знаю тебя всю жизнь. Ты проникла в мою душу. Да, я уверен. Ты станешь моей женой?
Слова эти были так бесхитростны и так прекрасны, что Джейн, по-прежнему потрясенная их внезапностью, все же могла дать лишь один ответ:
– Да.
Фред радостно улыбнулся, она обняла его и помогла ему встать.
Часть третья
Глава 49
Настал день крестин Мэгги, дочки Пола. Фред был крестным. Джейн и София тоже пришли, с цветами. Джейн надела желтое платье, которое София подарила ей в честь помолвки. Фред сказал, что она выглядит великолепно, и поцеловал ее в щеку.
– Я должна тебе кое-что показать, – сказала Джейн Софии, когда они положили цветы на алтарь. – Идем, это здесь. Я почти забыла. Тебе понравится.
Они подошли ко входу в ризницу. София сощурилась, глядя на стену в бело-серых разводах.
– Не совсем понимаю, что тут должно меня заинтересовать. Хорошая работа строителей?
Джейн, потрясенная, молчала.
– Можно, я теперь пойду, дорогая? – спросила София. – А то мы стоим и пялимся на стену.
– Здесь была табличка, – сказала Джейн.
– Табличек здесь предостаточно. – София указала на многочисленные мемориальные доски из латуни и бронзы: – Вот они: по всем стенам развешаны, пыль собирают.
– Но еще одна висела именно здесь.
Джейн указала на пустое место. София повернулась к ней и изменившимся тоном спросила:
– А какая была надпись?
– «Здесь молилась Джейн Остен».
* * *София и Джейн ушли из церкви, когда другие приглашенные только начали собираться. Фред великодушно поверил в то, что его сестре захотелось надеть шляпку побольше (хотя та, в которой она пришла, была размером с тележное колесо). Дамы заспешили домой, пообещав вернуться к началу службы.
– Возможно, я просто вообразила себе эту табличку? – спросила Джейн со слабой надеждой.
– Возможно, – ответила София.
Они вышли с церковного двора и всю дорогу почти не разговаривали. Очевидно, София поняла, почему Джейн вдруг так заспешила домой: она хотела проверить содержимое стеклянного шкапчика.
Повернув за угол и скрывшись из поля зрения тех, кто пришел на крестины, дамы припустили бегом. Преодолевая ярд за ярдом, Джейн ощущала нарастающий ужас. Наконец подруги, с трудом переводя дыхание, остановились перед дверью белого коттеджа. София трясущимися руками достала ключ. Джейн, внешне более спокойная, взяла его и отперла замок. Обе бросились в гостиную, а оттуда – к буфету.
Там, где сначала лежала стопка из шести книг, потом из пяти, четырех и трех, теперь было пусто. София опустилась на пол и взялась за голову.
– Джейн. Ваши книги исчезли.
Джейн села рядом.
– Потому что я их не написала и уже не напишу, – ответила она, глядя в стену.
София сходила к себе в спальню за другой шляпой, а вернувшись, сказала:
– Я передать тебе не могу, как мне жаль!
Джейн пожала плечами:
– Чего еще мне следовало ожидать? Не могла же я одновременно остаться здесь и вернуться домой, чтобы писать книги! Если я здесь, значит, там я ничего не напишу. Твои опасения наполовину оправдались, София. Вселенную я не уничтожила. Я уничтожила только себя.
Поскольку ничего лучшего они не придумали, а на крестинах ждали их возвращения, София и Джейн зашагали обратно к церкви. Проходя мимо здания, где раньше был музей Джейн Остен, они увидели на том самом месте кондитерскую. Потом на всякий случай заглянули в библиотеку. За столом сидела та же библиотекарша, что и в прошлый раз.
– У вас есть что-нибудь Джейн Остен? – спросила София.
Женщина включила стоявшую перед ней машину.
– Как вы сказали?
Джейн с болью в голосе произнесла свою фамилию по буквам.
Библиотекарша потыкала куда-то пальцами.
– Такого писателя нет.
София охнула и закусила губу. Джейн кивнула. Поблагодарив женщину и выйдя из библиотеки, они решили в последний раз проверить, не спят ли они обе и нет ли у них галлюцинаций. При помощи устройства, именуемого «телефоном», София «позвонила» своему агенту.
– Макс, – сказала она, – я тут получила вызывной лист на съемки «Нортенгерского аббатства»…
– Какого аббатства? – отозвался мужской голос.
София уронила голову.
– Я про экранизацию Остен…
– Первый раз слышу! – сказал агент и, помолчав, прибавил: – С тобой все в порядке, София? – Она молча кивнула. – София? – опять послышалось из стальной коробочки. – Что еще за Остен? Писательница? Хочет, чтобы ты помогла ей раскрутиться?
София, не ответив, сунула телефон в карман.
– Думаю, все ясно, – сказала Джейн. – Мы можем успокоиться. Джейн Остен исчезла.
– Что ты теперь намерена делать?
– Не знаю. В самом деле не знаю.
– Как же Фред?
Джейн кивнула, мысленно повторив: «Как же Фред?»
– Что ты мне посоветуешь? – спросила она у Софии.
– У тебя два варианта. Вернуться в свой мир и стать великой писательницей или не возвращаться туда и стать счастливой, верно? Если уж говорить совсем откровенно, то второй вариант – это для меня катастрофа. – Она мрачно усмехнулась: – Нет написанных тобой книг, нет музеев, нет памяти о тебе, значит, нет и экранизаций твоих романов. А я так рассчитывала на фильм по «Нортенгерскому аббатству»… Не исключено, что теперь моей карьере капут.
Джейн ахнула:
– О господи, София! Выходит, ты тоже страдаешь от всего этого?! Я так перед тобой виновата!
Бросив взгляд на ее скорбное лицо, София пожала плечами и улыбнулась:
– Не вини себя. Есть вещи поважнее карьеры.
– Я очень немного знаю таких вещей, которые были бы для меня важнее, чем преуспеяние женщины в избранном ею деле, – ответила Джейн и слегка выпятила подбородок.
София взяла ее под руку и, прокашлявшись, сказала:
– С другой стороны, вернувшись домой, ты напишешь свои романы, но разобьешь Фреду сердце. И себе тоже. Да уж, дилемма! Боюсь, я тебе не слишком помогла.
Джейн понурилась.
– Ты любишь его? – спросила София.
– До сих пор я никогда и ни к кому не испытывала подобного чувства, – сказала Джейн, глядя себе под ноги. – София вздохнула. – Могу я подумать еще некоторое время? – нерешительно проговорила Джейн, пожав плечами.
– Если остаешься, то
