Люди и нелюди - Олег Бубела

– Живьем! – крикнул я на орочьем и метнул кинжал в мечника.

Убийца отреагировал на мой крик и успел увернуться от клинка, летевшего ему в пах, но именно это движение позволило девушке наконец-то найти брешь в его обороне, поймав на замахе, и плашмя врезать одной из сабель по уху, второй отведя в сторону меч противника. Большего мужику не потребовалось. Он упал в траву, а я, понимая, что два проникающих ранения в грудь и арбалетный болт в ноге быстро бегать не позволят, крикнул Вике:

– Убей арбалетчика!

Моя жена отреагировала, как хорошо обученный солдат, без промедления бросившись выполнять приказ. Но до стрелка было чуть меньше ста метров, и хотя орчанка сразу набрала скорость, которой позавидовало бы большинство земных спринтеров, я не сомневался – он успеет перезарядиться. А вот удастся ли Вике уклониться от летящего болта – неизвестно, поэтому, схватив свой меч, я кинулся… нет, правильнее будет сказать, поковылял следом, надеясь если не помочь, так хоть отвлечь внимание последнего боеспособного противника на себя. Ведь не просто так первый залп пришелся по мне. Выходит, есть шансы, что кодекс убийц велит им сперва устранять мишень, а уже потом заботиться о собственной безопасности.

Бежать было тяжело, нога, в которой засел болт, подчинялась неохотно и при каждом рывке награждала острой болью, в груди снова разгорелся пожар, во рту стало солоно, а после пары десятков шагов я начал задыхаться. И все же, несмотря на появившийся перед глазами веселый хоровод ярких цветных пятен, мне удалось увидеть, как выстрелил арбалетчик. Вика кинулась в сторону, закрыв лицо скрещенными клинками, и, как мне показалось, с успехом ушла с траектории полета болта, а затем швырнула одну из сабель в противника. Для метания это оружие было не предназначено, поэтому убийце не составило труда увернуться, но в следующий миг ему в грудь вонзился один из метательных ножей орчанки. Мужик еще попытался достать свой кинжал, но девушка преодолела последние разделявшие их метры и нанесла точный удар саблей, поставивший жирную точку в схватке.

Остановившись, я сплюнул кровь и попытался отдышаться. Получалось это не ахти, но через полминуты мне удалось утихомирить дыхание, успокоить сердцебиение и избавиться от ярких пятен перед глазами. Это дало возможность увидеть подошедшую супругу, которая обеспокоенно поинтересовалась:

– Ник, ты как?

Осмотрев девушку, я понял, что ей тоже неслабо досталось. Левый рукав куртки успел пропитаться кровью, на правом бедре виднелся длинный, окрашенный темным, разрез, а небольшая рваная дырка на левом плече у подмышки свидетельствовала о том, что арбалетчик не промазал.

– У меня к тебе будет аналогичный вопрос, – хрипло сказал я и закашлялся, чувствуя, как в груди вспыхнул вроде бы потухший огонь.

Вика подскочила ко мне, обняла за плечи и нервно приказала:

– Ляг на землю и не двигайся, а я сейчас сит принесу и тебя перевяжу. У вас с Даром камиш есть? При таких ранах он не помешает.

– Есть, не суетись, – шепотом ответил я. – Лучше помоги засунуть клинки в ножны.

Нет, мне действительно досталось настоящее сокровище! Уверен, любая другая женщина на месте Вики принялась бы спорить, настаивать на своем, убеждать меня, что мои ранения серьезнее, чем кажутся, а вот орчанка послушно взяла из моих ладоней голубые клинки, стерла с них кровь платочком и вложила в перевязь. Просто идеальная жена!

Благодарно улыбнувшись, я принялся осматривать раны и понял, что мне снова очень крупно повезло. Во-первых, болт, попавший в грудь в самом начале боя, прошил меня насквозь, поэтому теперь Вике не придется осваивать профессию хирурга. Во-вторых, последний угодивший в меня снаряд ударил в один из ножей, который я не успел метнуть. Он-то и спас мне жизнь, расколовшись от удара пополам, но сумев погасить скорость болта и согнуть его зазубренный наконечник, из-за чего тот пробил перевязь, но так и не достиг сердца, застряв между ребер.

Выдернув болт из груди, я отбросил его, после чего с шипением и сочными матами на русском принялся извлекать железку из ноги. Та вонзилась в кость и поддавалась неохотно, а я не хотел оставить в своем теле отломанный наконечник и действовал очень осторожно, поэтому неприятных ощущений получил море. Когда же болт оказался в моей руке, я с ненавистью поглядел на него и осознал, что напрасно ругал Дара. Его магическая защита, может, и была надежной, вот только боеприпасы убийц оказались не совсем простыми – на хвостовике железяки красовались несколько маленьких черных паучков. Надо же, подготовились, уроды!

– Вика, тебя сильно задели? – спросил я.

– От потери крови в ближайшее время не сдохну, – ответила орчанка.

– Тогда не могла бы ты позаботиться о пленнике? А то он может очнуться в любой момент.

Девушка кивнула и поспешила к валявшемуся в нокауте убийце, а я поковылял к Дариту. Эльф лежал неподвижно и признаков жизни не подавал, но во мне еще теплилась надежда на лучшее. Опустившись на колени перед Ушастиком, я попытался нащупать его пульс. Не сразу, но мне это удалось. И хотя сердцебиение было слабым и медленным, а дыхание практически отсутствовало, я обрадовался. Забыв о своих ранах, я схватил рюкзак, нашел в нем склянки с камишем, открыл одну и осторожно вылил ее в приоткрытый рот Дара. Целебное зелье мгновенного результата не принесло – эльф все еще не приходил в сознание, хотя я отметил, что его пульс участился. Вспомнив полезный совет, услышанный когда-то на Земле, я принялся массировать уши своего учителя. Спустя минуту к нам подошла Вика, успевшая крепко связать убийцу. Принявшись копаться в своей сумке, она спросила:

– Ну что, жив твой ушастый?

– Жив. Только он не мой, а наш – привыкай считать Дара частью семьи!

Орчанка на это заявление только скептически хмыкнула. Достав мешочек сита и какие-то тряпки для перевязки, она принялась раздеваться, а я решил сменить тактику и похлопал эльфа по щекам – никакой реакции! Тогда я схватил пальцами мочки его ушей и сильно сжал. Это помогло, через несколько секунд Дарит вздохнул и слабо застонал, а вскоре открыл глаза.

– С возвращением, Спящая Красавица! – радостно поприветствовал я его. – Ты соображать можешь? Если да, говори, чем помочь.

С большим трудом сфокусировав взгляд на мне, Ушастик вяло прошептал:

– Сумку…

Я сунул ему в руки требуемое. Дар, которому, судя по движениям, становилось все лучше, развязал ее и нашарил в недрах какой-то маленький стеклянный пузырек с черной жидкостью. Пока он ее не выпил, я счел нужным предупредить:

– Учти, в тебе уже сидит бутылка камиша.

– Не страшно! – заявил эльф, зубами выдернул пробку из пузырька и сделал глоток.

Судя по эмоциям, появившимся у меня в сознании, его химия являлась мощным стимулятором, который даже в малых дозах был способен устроить организму такую адреналиновую бурю, что мама, не горюй! Полежав немного с закрытыми глазами, Дар вернул пробку на место, сел и огляделся. Увидев валявшиеся тела убийц, Вику, занимавшуюся своими ранами, оценив мою окровавленную одежду, он спросил:

– Что произошло после того, как меня оглушили?

– Ничего интересного, – ответил я, вспомнил о необходимости перевязки и достал флягу с водой. – Лучше расскажи, чем тебя приголубили, и как ты умудрился это допустить. Неужели та светящаяся гадость, прежде чем растаять, успела разрушить твою защиту?

– Разумеется, нет, мой узор выдержал бы и не такое. Просто имперский негатор может пробивать щиты любого уровня сложности, а я издалека не сумел его распознать и надеялся выстрелить первым.

– Негатор? – задумчиво повторил я, промывая рану на ноге. – Значит, эта штука способна валить магов?

– Она и предназначена для нейтрализации одаренных, так как воздействует на ауру, лишая их способностей, – поправил меня Дар.

– А ну-ка поподробнее!

Дырка от болта уже перестала кровоточить и собиралась через полчасика затянуться сама собой, однако я все же посыпал ее ситом, слушая объяснения Ушастика. Оказывается, данный амулет работал по типу кувалды, которая била по ауре выбранной цели. Глупо и очень расточительно с энергетической точки зрения, как не преминул сообщить Дар, заметив, что у эльфов имеются иные, менее затратные способы гуманного выведения противника из строя.

– Зато действенно! – сказала бинтовавшая себе руку Вика.

Ушастик не нашелся, что возразить, и просто сообщил, что негатор лишил его возможностей оперирования силой минимум на два дня.

– Постой, я не понял, как соотносится удар по ауре и способности одаренного, – удивился я. – Ведь первая является своего рода энергетическим вместилищем, а силой управляет разум мага!

– Нет, Ник, все куда сложнее. Аура – это не только носитель силы, но и важная составляющая организма, которая влияет на правильность его работы. Именно поэтому, приняв удар, я мгновенно лишился сознания, хотя не получил никаких физических повреждений. Именно поэтому мне нужна пара-тройка дней, чтобы вновь получить возможность магичить – раньше моя энергетическая сущность просто не сможет, образно выражаясь, прийти в себя.