Люди и нелюди - Олег Бубела

Эльф не стал терять драгоценные мгновения на крепкие выражения (хотя его раздражение я ощутил), он четким и быстрым движением достал из колчана новую стрелу. Однако убийцы сделали ответный ход – решив пожертвовать скоростью, они принялись метаться из стороны в сторону, тем самым мешая Ушастику прицелиться. И этот маневр принес результат – следующая стрела вонзилась одному из арбалетчиков в левый бок, чуть ниже ребер. Ранение было явно не смертельным и не помешало стрелку остановиться, вскинуть свое оружие и выстрелить, практически не целясь.

Одновременно с ним два других арбалетчика, видимо, пользуясь тем, что Дарит доставал очередную стрелу, поступили аналогичным образом, заставив меня на краткий миг усомниться в их профессионализме. Ведь стрелять сразу после долгого и быстрого бега глупо! Задержать дыхание невозможно, руки трясутся, сердце готово выпрыгнуть из груди, а потому ни о какой точности не может быть и речи. Но этот миг прошел, и я осознал, как жестоко ошибся. Убийцы не являлись идиотами, они знали – прицелиться в таком случае нереально, но если стрелять навскидку, натренированные годами упорных тренировок рефлексы могут сработать должным образом.

Так и вышло – все три выпущенных болта попали в цель. В меня. Да, несмотря на то, что вооруженный луком эльф являлся самым опасным противником, троица арбалетчиков единогласно выбрала в качестве мишени мою бедную тушку. Первый болт угодил в левую ногу, чуть выше колена, второй острой бритвой резанул по щеке и полетел дальше, стукнув на прощание по рукояти меча, а третий вонзился в грудь. Эти попадания разделяли доли секунды, поэтому я не успел ни отреагировать, ни уклониться, только покачнулся и застонал от резкой боли, окатившей правый бок. Рядом коротко выругался Ушастик, которому наверняка досталась толика моих ощущений, и послал еще одну стрелу в раненого.

На этот раз выстрел был точным – арбалетчик рухнул на землю с торчавшим из глаза оперением, а я покосился на свою горевшую огнем грудь. Хвостовик в окрашивающейся кровью дырке на моей рубашке был не виден, видимо, снаряд застрял у меня в теле. Что ж, теперь из меня хреновый боец. Наверняка болт пробил легкое, поскольку во рту появился мерзкий металлический привкус, и стало тяжело дышать. Эх, зря я понадеялся на обещанную Даритом магическую защиту. Стоял себе, вытянувшись во весь рост, на радость убийцам, вместо того, чтобы лечь на землю! Ну не дурак ли?

Пока я занимался самобичеванием, второй арбалетчик остановился, присел и принялся заново взводить оружие, а третий бросил самострел и на бегу выхватил из кармана какую-то штуку, по форме очень напоминавшую земной пистолет. Его эльф и выбрал новой целью. Тихо тренькнула тетива, отправляя в полет очередную стрелу, но арбалетчик успел выстрелить прежде, чем та пробила ему череп. Из дула странного оружия вырвалось полупрозрачное, наполненное странным голубоватым светом магическое… нечто, по форме напоминавшее пляжный мяч, и стремительно понеслось ко мне. В полете оно развернулось в огромного спрута, раскинувшего щупальца в разные стороны, поэтому я понял, что с его пути мне не уйти – болт в ноге не позволит.

Но мне повезло. Метрах в трех от меня магический спрут налетел на невидимую стену и размазался по ней гигантской голубоватой кляксой, которая принялась стекать на землю, теряя свое свечение и быстро истаивая. Бросив взгляд на Ушастика, я догадался, что это его рук дело – эльф замер, полуприкрыв глаза и закусив от напряжения губу. Тем временем оставшиеся в живых противники продолжали приближаться. Сейчас нас разделяло не больше полусотни метров – скоро можно будет включаться в игру. Достав пару метательных ножей, я оценил диспозицию и заметил, что крайний на левом фланге убийца вытянул в нашу сторону толстый короткий жезл.

– Дар, осторожно! – крикнул я и закашлялся, ощущая, как рот наполняется кровью.

Зря я надрывался, справившийся с магической дрянью Ушастик и сам заметил опасность. Вот только отреагировать не успел. Да, он развернул в сторону убийцы лук, но в следующий миг из жезла вырвался сверкающий луч, мгновенно преодолел дистанцию, ударил в грудь эльфа и исчез, будто впитавшись в его тело без остатка. Дар сдавленно охнул, сорвавшаяся с натянутой тетивы стрела не причинила нападавшему вреда, пролетев далеко в стороне, а мою руку внезапно охватил холод, распространяющийся из татуировки на запястье.

Выронив нож из онемевших пальцев, я увидел, как оседает на землю Ушастик, и обреченно подумал: конец. Достали-таки, уроды! Но прошла секунда, прошла другая, Вика швырнула в подбежавшего мечника кинжал, ранив того в плечо, и выхватила свои сабли, а я все не умирал. Холод из метки распространился по телу, однако, схлестнувшись с жаром в пробитой груди, начал отступать, к пальцам вернулась чувствительность.

Не теряя времени на поиски разумного объяснения случившегося, я сосредоточился на убийцах, которые были совсем рядом. Один из них уже замахивался кинжалом, планируя добить меня издалека. Левой рукой я метнул нож, но неудачно – он даже не оцарапал мужика. Зато заставил отшатнуться, и поэтому брошенный им клинок лишь пропорол мою куртку и скользнул по ребрам, оставив на коже глубокий порез. Второй мой бросок оказался результативнее. Тот тип, который оприходовал Дара из одноразового пистолета-амулета (он выбросил его сразу после выстрела) и подбегал ко мне с короткой саблей, получил нож в брюхо и подрастерял свою прыть.

Что, урод, неудобно бегать со сталью в животе? Понимая, что в случае следующего промаха у меня не останется ни секунды на извлечение оружия, я решил сразу достать мечи. Мысль была верной – едва я обнажил «брата» с «сестрой», меня достиг мужик с мечом. Он сделал широкий замах и попытался лихо разрубить меня на две неравные части, однако я успел подставить под удар один из клинков, судорожно вцепившись в его рукоять.

Того, что произошло в следующий миг, не ожидали ни я, ни убийца. Встретившийся с голубой сталью меч, тонко звякнув, переломился, оставив в ладони мужика рукоять с коротким обрубком. Бо́льшая часть лезвия, продолжив движение, угодила мне в бок, распорола куртку и, судя по ощущениям, оставила царапину возле печени. Не обратив внимания на боль и не дав убийце толком удивиться, я прыгнул к гаду, полоснул «сестрой» его по животу, а уже «братом» смахнул голову с плеч. Играючи и совсем не ощутив сопротивления. Я обожаю свои мечи!

Глядя на то, как обезглавленное тело рухнуло на колени, а из распоротого брюха на землю вывалился ворох осклизлых кишок, я не удержался от улыбки, так некстати вспомнив недочитанную книгу. Возможно, именно эта гримаса удержала от нападения убийцу с саблей, который к тому времени успел извлечь нож из своего живота и подойти поближе. Застыв напротив меня, он не решался атаковать и ждал моих действий, хотя мог бы попытаться метнуть болтавшийся на поясе кинжал или достать еще один боевой амулет.

Сделав вывод, что этот убийца не был мастером на все руки и на точный бросок не рассчитывал, а его магическое снаряжение ограничивалось чудо-пистолетом, я услышал громкий и частый металлический лязг. Это Вика устроила спарринг со своим противником. Сообразив, что помощи мне не дождаться, я сделал шаг навстречу мужику, но в следующий миг ощутил сильный удар в грудь и острую боль возле сердца. Мать вашу, последний арбалетчик! Я совсем забыл о нем, а этот урод спокойненько перезарядился, дождался удобного момента и произвел точный выстрел… Хотя не совсем точный, раз я до сих пор жив.

Увидев, как я пошатнулся, убийца сделал резкий колющий выпад, пытаясь нанизать меня на саблю. Но она оказалась слишком короткой, а расстояние между нами довольно приличным, поэтому я успел отклонить клинок «сестрой» и вонзить «брата» в солнечное сплетение подставившегося противника. По правде сказать, я метил в сердце, но вышло тоже неплохо, ведь после попадания убийца выпучил глаза от боли и угрозы больше не представлял. Как, впрочем, и ценности для допроса, поэтому, войдя во вкус, я легонько махнул «сестрой» и отделил его тыковку от тела. Да уж, работать голубой сталью одно удовольствие!

Мельком поглядев на арбалетчика, снова занявшегося перезарядкой, я подумал, что пара секунд у меня есть, и решил помочь орчанке, до сих пор возившейся с мечником. Воткнув «брата» в землю, я вытащил кинжал и краем сознания отметил, что Вике достался очень умелый противник. Несмотря на ранение, мечом он владел виртуозно, не позволяя девушке себя задеть и успешно отклоняя все ее удары. Но и орчанка была достаточно подготовленной, поэтому ловко отражала контратаки убийцы, вертясь волчком и размахивая саблями.

– Живьем! – крикнул я на орочьем и метнул кинжал в мечника.

Убийца отреагировал на мой крик и успел увернуться от клинка, летевшего ему в пах, но именно это движение позволило девушке наконец-то найти брешь в его обороне, поймав на замахе, и плашмя врезать одной из сабель по уху, второй отведя в сторону меч противника. Большего мужику не потребовалось. Он упал в траву, а я, понимая, что два проникающих ранения в грудь и арбалетный болт в ноге быстро бегать не позволят, крикнул Вике: