Всегда вместе Часть І "Как молоды мы были" - Александр Ройко

— Здравствуй, Люба! — поздоровался, одновременно удивляясь, Виктор. — Сегодня же воскресенье, нерабочий день.

— Это у вас нерабочий день. А мы работали. Телеграммы то люди очень часто по выходным отправляют, да и междугородние переговоры тоже удобно вести в выходные. К тому же у нас вчера был большой завоз почты. Нужно было рассортировать её по сёлом.

— Понятно. А когда же ты отдыхаешь?

— В другие дни — по скользящему графику.

— Ясно. Что нового, кого из наших видела?

— Летом, как ты знаешь, многих видела, да и с тобой встречалась, — улыбнулась Денисова. — А сейчас мало кого вижу. А из вас, студентов — ты на сегодня первый.

Они обменялись своими нехитрыми новостями, а потом Люба, что–то вспомнив, обратилась к однокласснику:

— Слушай! Я совсем тебе летом забыла сказать об одной новости. За общими разговорами на встрече совсем выпустила из виду.

— И что за новость?

— Ко мне летом на работу, где–то за неделю до встречи приходила моя тёзка Великанова со своей младшей сестричкой.

— И чего её к тебе занесло? — как–то грубовато спросил удивлённый Виктор.

— Здравствуйте, вам! Она что, не может ко мне зайти, к своей однокласснице?

— Он извини, Люба. Просто вырвалось. Конечно, может. И что она хотела?

— Виктор, — теперь уже удивлялась Люба, — ты, что с Луны свалился? Что значит — что она хотела? Поговорить хотела, пообщаться со своей одноклассницей. Мы же до того целый год не виделись. Она ходила по городу, не встретила никого из наших, вот и зашла ко мне на работу. Она, кстати, о тебе спрашивала

— Что спрашивала? — насторожился Виктор.

— Да ничего особенного. Не видела ли я тебя, как у тебя дела. А ты, что, с ней так и не виделся?

— Нет! — коротко отрезал Виктор. — И не собираюсь.

— Ну и дурак.

Уже второй раз менее чем за год Самойлова так называли. Весной так его при встрече в Киеве назвала Донченко, а сейчас вот Денисова. При этом он подумал, что по какому–то роковому совпадению его так называют, включая ту же Великанову, исключительно Любы. В классе у них было четыре тёзки с именем Любовь. И надо же такому случиться, что как раз три из них (четвёртую — Любу Андрущенко он давно не видел) и давали такую оценку действиям Самойлова. Странным было ещё и то, что при этом у Виктора не было обиды ни на Донченко, ни на Денисову, а вот свою любимую девушку он никак не мог простить за такой невинный, в пылу раздражения высказанный по–дружески, по–материнскому упрёк.

— Ладно, Люба, замёрз я что–то, — не хотел продолжать беседу на эту тему Виктор. — Пойду я, наверное, домой греться. Всего тебе дорого! Если увидишь кого–нибудь из наших, передавай от меня привет.

— Хорошо, обязательно передам. И Великановой тоже? — улыбнувшись, спросила Люба.

Самойлов как–будто не услышал последней фразы Денисовой, коротко бросил: «Пока!» и направился к входной калитке, ведущей в его двор. Ноги у него, кстати, вновь давали о себе знать, выйдя из тёплого помещения, согревшись, они вновь окунулись в атмосферу среднеянварьского холода. Эта пора года к таким долгим прогулкам явно не располагала, особенно, когда ты к подобным экскурсиям не готовишься основательно.

* * *

Великанова, между тем, тоже была уже дома. Именно дома, потому что, приехав вчера, она, пока что, в центр города не выходила. Умудрённая горьким летним опытом, когда никого из одноклассников на улицах не встретила, она не спешила и сейчас, те более, что было холодно. Чего бесцельно бродить по улицам. Может быть, через пару дней немного потеплеет, тогда она и прогуляется.

В институте у Любы складывалось всё нормально. Сессия была успешно сдана, будет она получать стипендию и в следующем семестре, как получала все три семестра до того. Занятия ей, как и Самойлову, давались легко. Правда, она была довольно усидчивой девушкой, и прочитанный на лекциях материал повторяла не от час от часу, а регулярно. Свободного времени было достаточно на всё — и на подготовку к занятиям и на активный отдых. Правда, таким уж активным его назвать можно было с небольшой натяжкой, поскольку какая уж тут активность — сидеть в удобных креслах или же на таких же стульях в театрах, кинотеатрах или концертных залах. Но посещать такого рода увеселительные мероприятия Люба, как и большинство студентов, не забывала. Да и когда же их посещать, если не в студенческую пору. Как то оно сложится когда каждый из них будет уже обременён работой, семьёй. На все эти виды отдыха Люба ходила в компании подруг и друзей. Компании могли быть маленькими — 2–4 человека или побольше. Но одной Люба никуда не ходила, скучно на таких мероприятиях, даже на простом сеансе кино, сидеть одной, не с кем даже словом переброситься, и, уж тем более, обменяться мнением об увиденном. Не ходила она в театры или на концерты и вдвоём с каким–нибудь парнем. С подругой, чаще всего это были Надежда или Валентина, посещала и театры и концертные залы, а вот с парнем никуда не ходила. И не ходила по одной простой причине — не было его у неё. Она считала, что ходить куда–нибудь с парнем, это означает подавать какие–нибудь надежды тому. Но, поскольку ничего серьёзного у неё с ребятами пока что не было, то не хотела она их и обнадёживать — ей это казалось нечестным. И хотя, как уже говорилось, за Великановой пытались ухаживать многие, предпочтение она никому не отдавала, все они оказывались у неё в ранге хороших друзей, но не более того.

Валентина, реже другие подруги по комнате, ещё долгое время вели нравоучительные беседы на эту тему, по потом и Валентина махнула рукой:

— А, бессмысленно с тобой разговаривать. Сколько не погоняй, а воз и ныне на месте.

— Вот и не погоняй, — отвечала Люба. — Всему, как говориться время, видимо, пока что мой черёд не пришёл.

— Всё принца ждёшь?

— Да причём здесь принц. Просто жду своего парня, понимаешь, своего. А эти пока что, как я чувствую, не мои.

— Ты имеешь в виде своего — это школьного, что ли?

— Не знаю, Валя, — грустно отвечала Великанова. — Честно тебе говорю, сейчас я этого не знаю. Но не волнуйся, в старых девах я сидеть не собираюсь. Придёт когда–нибудь и мой черёд. Без любви ни один человек обойтись не может. Любовь — это самое главное, без чего человек не имеет права считать, что он жил.

— Но это будет когда–то. А сейчас же ты не живёшь полноценной жизнью.

— Почему это?

— Ты не проводишь полноценный отдых. Полноценно — это означает равноценно и в компании девчонок, и в компании парней.

— Так, Валя, не утрируй. Я как раз равноценно провожу время в обеих компаниях. И ты это прекрасно знаешь — и в кино, и в театр, и на концерты ходим вместе. Я как раз не отношусь по–особому ни к кому — будь то парень или девушка. Другое дело, что я не позволяю ничего лишнего и не даю некоторым личностям напрасных надежд.

— Но разве это нормальная жизнь. Ты надеешься жить по–настоящему когда–то, а не сейчас.

— Ничего подобного. Я именно сейчас нормально живу. Я живу сейчас как раз сегодняшним днём. Но я его проживаю полноценно, так как я это себе это представляю. И хорошо запоминаю прожитый день. Вообще, к сегодняшнему дню нужно относиться как к самому счастливому в жизни. Вот тогда это и будет полноценная жизнь. А с парнем или без него — не важно.

— А, — махнула рукой Валентина. — Бесполезный разговор. Тебя не переубедишь.

И это был, наверное, последний их спор на подобную тему. Валентина действительно прекратила «доставать» Любу, только иногда укоризненно качала головой. Впрочем, подругой она была хорошей, и лучше других понимала Великанову. Поэтому в других вопросах у них никаких разногласий не было.

Выбралась в центр родного города Люба, действительно, дня через три, правда, так и не дождавшись потепления. Да и какое могло быть потепление, когда шло время крещенских морозов. Она тепло оделась на прогулку, но сестричку с собой не брала — не ровён час простудится. Да и сама Люба не планировала долго ходить по улицам. Встретит кого–нибудь из одноклассников — хорошо, не встретит — что поделаешь, на нет и суда нет. Она ещё только планировала забежать к Панасенко, если только та сейчас дома, хорошо та в самом центре живёт. Люба только прошлась центральной улицей до школы и назад. По такому морозу, учитывая неблизкий путь из дому и это было немалое расстояние, у неё даже озябли щёки. Никого из своих одноклассников она так и не встретила. Да и вообще на улицах были только одинокие прохожие, торопящиеся куда–то по своим делам, но уж никак не прогуливающиеся. На обратном пути Великанова таки заскочила к Лене. Та была дома и очень обрадовалась приходу подруги.

— Как хорошо, что ты заскочила ко мне. Давай раздевайся и проходи. Ты молодец, выбралась на улицу в такой мороз, а я вот не отважилась. Уж очень неуютно там.