Однорогая жирафа (сборник) - Виктор Сапарин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Снова послышалось жужжание в воздухе — на этот раз особого непривычного для меня тона. Мощный геликоптер поднялся откуда-то снизу из долины, повис над плато, пошел вертикально вниз и сел на траву. Высокий человек с седыми усами вышел из кабины. Увидев меня с аппаратом в руках в толпе встречающих, он усмехнулся.
Вместе с Чибисовым прибыло еще несколько человек.
Профессор очень радушно поздоровался со мной. Первым делом он спросил, успел ли я увидеть прилет станции. С большой похвалой Чибисов отозвался о строителях литых зданий — «воздушных замков», как назвал он их, добавив, что эти здания в основном построены из воздуха и поэтому заслуживают такого определения.
— В наше время и воздушные замки, — сказал он шутя, — как видите, могут иметь вполне реальное существование и даже служить на пользу науке.
— Я хотел, — сознался он, — устроить вам маленький сюрприз. Поэтому я нарочно не говорил вам заранее об этой особенности станции. Такие вещи надо видеть самому.
Чибисов повел меня внутрь станции. Она была комплексная: ученые разных специальностей должны были работать здесь над проблемами, связанными с природой, климатом, растительностью, животным миром горных высот. Одна из лабораторий предназначалась для изучения космических лучей.
Я не успевал снимать новые оригинальные приборы, которые показывали сотрудники лабораторий. Все оборудование было в полной готовности.
После осмотра лабораторий мы обошли жилые помещения. Персонал станции размещался в уютных комнатах, обставленных всем необходимым. Столовая, клуб, кабинет для «тихой работы» с удобными креслами и настольными электрическими лампами на каждом столике. Мебель была прочная, но очень легкая — из пластмассы и алюминия.
Для пробы затопили печь и начали испытывать центральное отопление. Это было не лишним: после захода солнца здесь довольно прохладно даже летом. Водопровод (берущий воду из горного ручья, расположенного выше) действовал безукоризненно. В кухне и в ванной из кранов с надписью «гор.», когда их отвернули, полилась горячая вода.
В восемь часов вечера все собрались в самой большой комнате станции. Чибисов поднял к губам микрофон и сообщил на Большую землю, что новая станция Академии наук с данного момента может быть зачислена в список действующих.
Первая сводка метеонаблюдений еще раньше была передана в Москву, в институт погоды.
Автоматически действующие приборы уже вели наблюдения, записывая показания на бумажные ленты. На стене в читальном зале висело расписание работ сотрудников с завтрашнего утра, утвержденное директором. Станция приступила к работе.
Мы с Юрием переночевали на удобных кроватях, наши огромные рюкзаки лежал в углу нераспакованный.
Утром я приступил к съемкам, фиксируя на пленке первый рабочий день станции.
Возвращаясь с ботаниками после небольшой экскурсии в окрестности, я увидел у крыльца Юрия, беседующего с девушкой — той самой, которую мы увидели еще на нижнем лугу, когда приняли дом за видение. Девушка, студентка МГУ, работала здесь на практике.
— Посмотрите, Юра, — говорила она восторженно, — как здесь чудесно… А вот там, наверху, что это такое? Смотрите! Какая прелесть.
На скалах, возвышающихся над плато Чибисова, стоял неподвижный, как памятник, круторогий баран. Он замер, по-видимому, от удивления, увидев столько нового там, где вчера еще был пустой луг. Он был очень красив на фоне дикой природы.
— Подумаешь, архар, — Юрий махнул рукой. — Вот станция это, Варя, действительно замечательное сооружение. Тут видишь могущество советского человека, перед которым бессильны даже горы! Сколько здесь интересного! А что — архар! Баран как баран. Я на него не стал бы тратить даже пленку.
Но я решил заснять и архара.
И Юрий, ворча, полез в рюкзак за последней кассетой.
ОБЪЕКТ 21
IЧерез несколько лет после окончания войны мне пришлось отправиться в командировку на Крайний Север.
В то время заполярные трассы не были так оснащены аэронавигационным оборудованием, как теперь, и в пути нередко случались непредвиденные остановки. Непогода заставила нас приземлиться у бухты Капризной, где обычно никто никогда не садился, — тут была только запасная площадка. Собственно, в районе самой бухты, где с трудом сел наш тяжелый самолет, погода была прекрасной светило солнце, на светло-голубом небе не было видно ни облачка. Но где-то впереди, поперек направления нашего пути, двигался циклон, известный только одним метеорологам, и этот циклон нам предстояло переждать.
Закрепив самолет тросами, мы — трое пассажиров, летчик и бортмеханик — направились к поселку, расположенному в нескольких километрах от аэродрома.
Весь поселок состоял из пяти домиков на берегу глубоко вдавшейся в сушу бухты, окруженной горами. Здесь размещались радиомаяк, метеостанция и жилье для людей.
До поздней ночи просидели мы у гостеприимных хозяев, рассказывая о том, что делается на Большой земле. Было уже два часа ночи, когда мы разошлись по своим комнатам в отведенном для нас отдельном домике.
Встав утром, я быстро проделал свои десять упражнений, которые я не забываю выполнить в любой обстановке, и, вооружившись зубной щеткой и мылом, вышел в коридор.
Хлопнула дверь, и в коридоре показался широкоплечий мужчина с крепкими мускулистыми руками, с полотенцем, переброшенным через шею. Это был инженер Геннадий Степанович Смирнов, один из двух моих спутников по самолету.
— Привет! — воскликнул он и потряс мою руку с таким ожесточением, точно испытывал ее на прочность.
— Вы тоже купаться?
Я взглянул в окно. Замкнутая высокими горами, в сотне шагов от дома лежала бухта почти правильной овальной формы. Поверхность ее была нежно-бирюзового цвета, гладкая, как натянутый шелк, с легкими морщинками от набегавшего ветра, исчезающими тут же на глазах.
У берега виднелся плавучий помост. На перилах висела мохнатая купальная простыня. Рядом чуть покачивалась легкая лодочка.
— Вот и отлично, — гремел энергичный бас инженера. — Сейчас мы нашего юношу разбудим.
— Довольно спать! — кричал он, стуча в дверь комнаты третьего пассажира, молодого сотрудника научно-исследовательского института с мудреным названием, тоже имевшего какие-то дела в Арктике.
В двери появился хозяин комнаты. Со своим тонким, бледным, всегда тщательно выбритым лицом, он действительно походил на юношу. И сейчас он только что побрился и вытирал лицо мокрым полотенцем.
Предложение искупаться он встретил без возражения и без удивления.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});