Огнеслава (СИ) - Гамаюн Марина

— Она представляет опасность, — прервал их беседу Горан. — Тебе стоит быть очень осторожной при ней.

— Да. Девица, прямо скажем, не подарок, характер скверный имеет и колдует понемногу, — добавил Аскольд.

— Она ведьма? — удивилась Огнеслава.

— Мы не можем знать наверняка, вероятность исключать нельзя. Бояться не стоит, я буду рядом, — голос Горана звучал спокойно и уверенно.

— Ну и вторая новость, о которой тебе нужно знать, — подхватил Аскольд, — когда объявят, что я послал посольство, сватать царицу Мару сделай вид, что страдаешь, иначе матушка сразу заподозрит неладное.

— Царь-девицу?

— Да. Ты же не надеялась, что я буду вечно наблюдать за вашей с братом идиллией в одиночестве? — колко заметил князь.

— Нет. Конечно, нет… — она не вполне поняла, укор это или опять шутка, сказанная серьезно.

— Прекрати! — вздохнул, глядя на них сверху вниз Горан.

Огнеслава подняла на него растерянный взгляд и тут же ощутила, как волнение исчезает без следа. Аскольд сидел напротив, а Горан стоял за его спиной. Одинаковые лица, но разная суть.

— Я сделаю, как скажете, — не отрываясь от любимых глаз, произнесла она.

Аскольд покосился наверх и только головой покачал. Поднявшись, отошел в сторону.

— Полагаю, на сегодня, это всё, — заключил он, ловя на себе взгляды обоих. — За сим, разрешите откланяться, а то всё явственней ощущаю себя лишним здесь.

— Прошу прощения, — подскочила Огнеслава.

— Право слово, будто подглядываю!

— Иди уже,… государь, — огрызнулся Горан, и Аскольд усмехнувшись закрыл за собой двери.

Едва шаги князя стихли в глубине коридоров, Горан опустился в кресло. Огнеслава сделала шаг навстречу, он поймал её руку и усадил к себе на колени. Рука скользнула по шее к затылку, заставляя склониться. Губы осторожно коснулись, даря легкий поцелуй, как приглашение к взаимным ласкам. Огнеслава опустила веки и поцеловала в ответ. Страсть словно пожар захватывала сознание обоих. Вот уже и не осталось ничего, кроме смелых рук, нежных губ и, потемневших будто бездна, глаз. Неожиданный стук за дверью, разрушил волшебство, возвращая в реальность.

— Кто? — глухо спросил Горан, нехотя освобождаясь из объятий и поднимаясь.

В воздухе возникло черное пятно, а после появилась Чаяна.

— Вы просили доложить, когда все соберутся в трапезной, — негромко сообщила тень.

— Да. Благодарю, — торопливо ответил Горан, а после оглядев супругу и не найдя ни единого изъяна, подхватил её ладонь. — Идем. Сегодня, я хочу, чтобы тебя увидели все обитатели Черного дворца. Пора представить хозяйку.

Как оказалось, их ждал настоящий пир, гостями на котором были тени. Огромный зал был полон. Сидя рядом с Гораном во главе стола, княгиня так и не смогла сосчитать всех. Со стороны князя сидели юноши, по её стороне девушки. Все молоды и красивы, у всех одинаковые золотые, словно закатное солнце, глаза.

Огнеслава была названа княгиней Черного дворца. Тени подняли кубки за её здоровье и поклялись в вечной верности. Между этими таинственными молодыми войнами и воительницами ощущалась какая-то необыкновенная связь, будто все они родичи друг другу. Не укрылось от глаз княгини и то, что некоторые, как Чаяна, пользуются особым уважением, другие, наоборот, будто бы на правах новобранцев. Но что странно, каждый из них смотрел на неё с искренней симпатией и теплотой. «Удивительно, — размышляла княгиня. — Они смотрят на меня так, будто давно знают. Не могли же тени так проникнуться ко мне, увидев лишь однажды на свадьбе. Тогда их тоже было много. А может, у этих существ так принято? Возможно, они более открыты и просты, чем люди?»

Когда время перевалило за полночь, хозяин с супругой покинули трапезную, отправившись отдыхать. Следуя за мужем по пустынным темным коридорам, Огнеслава решилась задать один из десятков накопившихся вопросов.

— Откуда столько молодых воинов одного возраста в Черном дворце?

— Жертвы всегда примерно одного возраста, — не оборачиваясь, ответил Горан.

— Жертвы? — удивилась своим догадкам молодая княгиня. — То есть это те юноши и девушки, которых приносили в жертву змею?

— Да.

— Постой, — она удержала супруга за руку, заставив обернуться. — Но мне говорили, что в жертву приносят калек, тех, кто ранен или болен, главное, чтобы кровь была чистой.

— Так и есть, — взглянул на неё Горан.

— Но как тогда? — Огнеслава не могла сформулировать, он понял без слов.

— Помнишь, как тебя ранили в ущелье? Рана была смертельной. Однако у тебя даже шрама не осталось. Вспомни, как ты себя чувствовала на следующее утро.

— Будто заново родилась, — проговорила, понимая. — Они приняли кровь змея?

— Да. Но не так, как ты. Они отдали половину своей крови, взамен получив половину моей, — взяв её под локоть, Горан продолжил путь. — Видишь ли, если кровь змея попадает в кровь человека, то она начинает менять его. Человек постепенно превращается в змея. Полный цикл обращения занимает год. Поэтому жертвоприношения происходят дважды за год. Если не проводить обряд, я не смогу оставаться в том состоянии, в котором существую. Они жертвуют половину своей человеческой крови, взамен получая уже измененную. На сутки жертву оставляют в покое, чтобы кровь змея полностью исцелила её, начав превращение, делая тело сильнее, быстрее, проворнее, а после запечатывают.

— Запечатывают?

— На запястья, лодыжки, шею и грудь наносятся татуировки, магические знаки, которые останавливают превращение и соединяют их через меня со змеем навсегда. Отныне они не меняются. Они остаются молодыми и могут пользоваться магической силой змея, взамен питая его энергией своей души. Каждый из них связан со змеем и таким образом друг с другом. Оставаясь отдельными личностями, действуя, как единый организм. Змей Горан – это все мы вместе. Я впервые пытаюсь объяснить словами то, что обычно постигается на уровне чувств и ощущений. Даже не знаю, с чем сравнить, чтобы тебе было понятно.

— Как пчелиный рой? — задумалась Огнеслава. — Весной, когда образуются новые пчелиные семьи, они объединяются вокруг матки и выглядят, как одно существо.

— Хорошее сравнение, — согласился Горан. — Пчелиный рой действительно похож.

— Значит, каждый из них мог бы стать змеем, если бы не запечатывание?

— Верно. Они в большей степени люди и таковыми останутся. Их превращение останавливается в момент нанесения на тело знаков. Тени не обращаются в змеев с восходом солнца, а их человеческие души и разум остаются хозяевами над собственными телами.

— С тобой всё иначе… — озвучила свои мысли княгиня.

— Ты проницательна. Я тоже получил кровь змея при первом обряде, но не смешанную, а чистую. Также, я добровольно принял дух змея Горана, согласившись сделать свое тело сосудом для него. Именно поэтому, мои силы настолько велики. Горан – солнечный змей. Когда солнце поднимается над горизонтом, его сила возрастает многократно. Я не могу сдержать её, поэтому облик меняется сам по себе.

— Каково это делить одно тело на двоих?

— Непросто, учитывая, что мы не всегда имеем общие цели, — улыбнулся Горан. — Предки завещали подчинять змея, я же мечтал с ним договориться, правда, пока не сумел.

— Тогда, когда глаза у тебя вспыхивали пламенем, это был змей? — осторожно поинтересовалась Огнеслава.

— Скорее его проявление. Только однажды я потерял контроль над ним полностью, но это было по моей воле и тебя тогда рядом не было. Не бойся. Змей никогда не сделает тебе ничего плохого, даже если освободится от меня на какое-то время.

— Потому, что я хранительница ларца? — вздохнула она.

— Потому, что он тоже любит тебя, — остановился, пристально посмотрев на неё Горан.

Они стояли перед дверями его покоев. Он толкнул ручку, отворяя. Огнеслава вошла, погруженная в свои мысли, она бесцельно обводила глазами резное убранство помещений. В этих палатах, украшенных шелками, дорогим деревом и серебром, отчетливо ощущалось одиночество. Наверное, сложно жить среди вечной ночи, не имея возможности ощутить солнечный свет на своем лице. Встречая краски дня, не будучи собой в полной мере. Двери тихо затворились.