Кредит на милосердие - Андрей Фролов

Отдышавшись, Вэйань дал своему звену знак продолжать движение. Выскочил из-за камня, поднимая автомат, побежал вперед. Двое снайперов, оставленных на холме, тут же получили приказ бить по корме, где громоздились конвертопланы. Если противник планирует отступление, они должны всеми силами помешать ему осуществить задуманное.

CREDITUM LIV

Они попали в лабиринт – такой была первая мысль, когда штурмующие распределились по входному шлюзу атомохода. Вебер, чуть ли не силой усадивший Пружинку за штабель металлических ящиков, пытался оценить обстановку.

Волонтеры сгрудились у дальней стены, только сейчас, казалось, осознав, во что вообще ввязались. Безы суетились у нескольких массивных дверей, ведущих в глубь корабля. Кажется, принимали решение взрывать транспортные ворота, в которые легко мог пройти небольшой грузовик, – на воротные петли уже навешивались тактические заряды.

За ними наверняка ждет засада, но Илья был практически уверен, что первыми в пролом пойдут не люди Султана, а обычные «кроты». За ними, словно за стадом овец, приглядывала пара безов, готовая пустить в ход оружие, если кто-то из добровольцев вдруг поймет, в какую неприятную ситуацию угодил.

Непослушная зеленоглазая девка тоже была тут, он успел заметить ее фигуру в мелькании маскировочных оливковых комбинезонов. Еще один балласт, не пойми для чего сунувшийся в недра «Куэн Као». Не послушалась, конечно же. Впрочем, другого Вебер и не ждал. Илья вообще потерял надежду понять, что происходит в голове у странной девчонки. Схлопочет пулю, дура. Хоть это и не его дело, но всё равно от такой мысли становилось не по себе.

Радовало, что метелку хотя бы опекали. Наконец-то у Митяя появилась возможность стать рыцарем, о чем он мечтал с их первой встречи. Со своей ролью паренек вроде бы справлялся, хоть и не очень романтично, – грубо запихнул девку в какой-то угол среди автоматических погрузчиков и грузовых лебедок.

– Взрывать собираются? – Пружинка улыбался, как будто было чему. В нескольких метрах от него двое тайгинцев перевязывали простреленную ногу своего товарища.

– Собираются… – Илья с непониманием наблюдал, как машинист расстегивает мешковатую куртку.

Под ней оказался небольшой нагрудный рюкзак, из которого Пружинка вынул плоский черный брикет компьютера. Сорвал шапку, обнажая татуированную лысину, принялся разматывать из кармана провод психопривода.

– Передай парням, чтобы не шумели впустую. – И, не дожидаясь, пока Вебер возразит или попробует его остановить, бросился к корабельному терминалу, вмонтированному в стену возле ближайшей двери.

– Стой, дубина…

– Нет, это ты стой. – Пружинка обернулся, и Вебер поразился изменениям, произошедшим в лице ломщика. – Сейчас я взломаю двери, запущу первый эшелон атакующих программ, а потом мы побежим внутрь. Быстро и не отвлекаясь. Второй отсек по правой руке, это совсем недалеко. Там я ненадолго отрублюсь, а что делать тебе – знаешь.

– Знаю. – Илья чувствовал, что командование в их паре медленно перетекает в руки лысого паренька, но тот оказался весьма напорист. – Охранять.

CREDITUM LV

– Дверь заблокирована, – отчиталась Сентябрь.

От того, что по коридорам лабы теперь расхаживают шесть недоделанных протекторов, становилось не по себе. Но кровь побежала по венам быстрее, и женщину охватило возбуждение, сравнимое с сексуальным.

– Продолжайте погрузку.

Маскировка была отключена уже несколько минут назад – всех мощностей корабля потребовали игры с электронными замками дверей. Сентябрь, чуть ли не последний «месяц» на прежнем рабочем месте, терпеливо ждала приказа уничтожить сеть атомохода, вынужденная до последних минут контролировать его системы. Эта функция теперь полностью легла на машинистку – Август был на корме, помогая упаковывать груз.

За широким окном, через которое открывался вид на один из рабочих залов Февраля, был виден пустеющий на глазах отсек. Вместе с капсулами, в которых они жили, экспонаты один за другим грузились на специальные телеги, управляемые Февралем. Когда такой погрузчик обрастал стеклянными саркофагами, как гроздь винограда, ученый покидал лабу через специальные ворота, увозя бесценный груз на взлетно-посадочное поле.

Экспонаты, не попавшие в программы гемодификации и сохранившие способность ходить, уже были доставлены на борт «Квадр». Обколотых наркотиками, доведенных до состояния овощей, их бережно грузили в конвертопланы, как в давние времена темнокожих рабов на каравеллы. Туда же, в числе первых объектов эвакуации, был доставлен весь запас первичной «плаценты» – главного детища операции «Плод».

– Сентябрь?

– Всё под контролем. Май уже выпустил протекторов, мы блокируем…

В горле пересохло, а вписанная в подкорку латынь стерлась, как мел со школьной доски. Выругавшись по-испански, Сентябрь смотрела на рабочие экраны, в первую секунду не поверив происходящему.

Однако Цикл набирал в свою группу лучших, сумевших уцелеть в последствиях Катаклизма, а потому женщина почти сразу восстановила самообладание. Вцепилась в край стола, вместе с креслом подтягивая себя поближе к компьютерам. Птичья маска нацелилась на один монитор, на второй, на третий.

– Сентябрь? – вожак говорил спокойно и негромко, но требовательности в его голосе приросло. – Отвечать. Что случилось?

– Кажется, у нас проблемы.

Отвечала бездумно и не совсем понимая, что именно говорит. Просто потому, что обязана. Мозг в это время был занят другим.

– Я пытаюсь вернуть контроль над ситуацией.

Особой необходимости пояснять что-то еще не оставалось. Цикл видел всё и сам – он являлся вторым после машинистки, кто имел прямой доступ к внутренней сети «Куэн Као». А потому мог лично наблюдать, как сеть застыла облачком пара в морозный безветренный день, а затем вдруг просела под мощной, хорошо подготовленной атакой.

– На борту ломщик, – продолжала бормотать Сентябрь. – Управление системой электронных ключей перехвачено…

– Они притащили отмычку. – Цикл тут же вывел женщину из общей конференции, оставшись на связи один на один, но та даже не заметила. – Ты должна его одолеть.

– Это не отмычка. – Тонкие пальцы порхали над клавиатурой, «балалайка» в затылке начала нагреваться от сотен процессов, запущенных одновременно. – Это подготовленный заход с десятком штурмовых программ, почти сразу отнявших управление…

– Уничтожь его, – приказал старший «брат-месяц». – Или уничтожь сеть.

– Я попробую…

Левая рука Сентября скользнула в карман балахона. Уже много месяцев женщина держалась, в прошлом с помощью Цикла сумев перебороть и даже победить пристрастие. Сумела отсрочить смерть, подбирающуюся к каждому из них. Научилась быть сильной сама, пусть и потеряв могущество небожителя, которым обладали тысячи тритонов… Но теперь, анализируя данные по прорыву, не требовалось уймы времени, чтобы понять – без дозы одолеть неожиданного противника она не сумеет.

А тот, быстрый и наглый, уже перестраивал лабиринт атомохода. Запечатанные переборки разомкнулись, пути на взлетные полосы тут же заблокировались. Часть наемников, готовивших засады, оказалась отрезана. «Балалайки», подключенные к боевой сети судна, оглохли и ослепли, связь давала перебои.

Но главное и невероятно страшное – еще через минуту Сентябрь увидела, как сетевое хранилище корабля трещит по швам, словно старый комод, в котором принялся шарить грабитель. На пол грохались выдернутые ящики, лопались замки, нижнее белье летело во все стороны, носовые платки и носки отбрасывались прочь – ломщик обеими руками копал содержимое, прорываясь к самому ценному.

CREDITUM LVI

Они находились тут, внутри, сомнений не осталось. Сомнений и вчера не было, но теперь, едва нога переступила борт огромной лодки, застывшей на берегу залива, исчезли последние. Детей, больных, измученных, бьющих в ее сны блестящими алыми лентами, – тут были сотни.

Варя оглохла, причем не от стрельбы или взрывов со всех сторон, – в голове зазвучал постоянный монотонный стон. Пыталась прислушаться, выискивая в этом гуле человеческие голоса, и они тут же исчезали, прячась друг за друга. Пыталась заставить рокот прибоя уйти из сознания – тот разрастался с новой силой.

По-настоящему накатило уже внутри. До огромного борта, ведущей в провал эстакаде и полумрака первого зала девушка добежала легко, иногда чуть не обгоняя Митяя. Ловко перепрыгивала лужи и даже заводи, мягко отводила от себя чужое внимание, если сверху кто-то пытался уловить в прицел. А вот как забежала, так и получила по башке, чуть не споткнувшись.

После этого плелась за парнишкой безвольным щенком на привязи, безропотно и покорно выполняя все распоряжения. Сказано – сесть за здоровенную металлическую штуковину и не высовываться. Она сделает. Сказано – бежать за парнем в ворота, ни с того ни с сего распахнувшиеся в дальней стене, она побежит. И снова будет прятаться, пережидая стрельбу и равнодушно наблюдая за искрами от пуль на железных стенах. Она посидит и понаблюдает. Пытаясь понять, чего хотят от нее силуэты, приходившие по ночам.