Хранители - Матильда Грин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда они все вышли в свежую прохладу майского вечера, уже совсем стемнело. Холодок ощутимо пробирал тело, и Дана поспешно застегнула пальто.
– Бррр, – поёжилась Вика, – прохладно!
Она посмотрела на Дану, потом на Бегемота.
– Пройдёмся? – предложил тот, – как только замёрзнешь, вызовем такси.
Она кивнула, ей тоже хотелось подышать свежим воздухом. Они попрощались с друзьями, и, перейдя дорогу, неспешно пошли по парку, освещённому фонарями. Несмотря на прохладу, ветра не было, и вскоре Дана почувствовала, что начинает согреваться от ходьбы. Бегемот молчал. Видимо, ему тоже была по душе тишина этого вечера. Остановившись на светофоре, Дана невольно прикоснулась к нему и, недолго думая, взяла его под руку.
– Не возражаешь? – легко спросила она, глядя в его пронзительные темные глаза.
– Конечно нет, – был ответ.
От его руки шло мощное тепло и спокойствие. Она знала, что это обманчивое сиюминутное ощущение, но не могла не наслаждаться этим моментом вместе с ним.
– У тебя очень интересное имя, – негромко сказал он.
– Наверное, – согласилась Дана, – но, если уж на то пошло, имя Леонид тоже не так уж часто встречается. А имя Кир так вообще редкость. Его, наверное, в честь Кира Булычева назвали.
– Точно! – Леонид не сдержал восхищенного взгляда, – это он тебе сказал?
– Нет. Я обожаю книги про Алису Селезневу. Даже перечитывала в начале года одну из них, ради удовольствия.
– А твое имя, как оно полностью звучит? Дана – это укороченный вариант?
– Да. Полное имя – Богдана. Но в паспорте я записана, как Дана.
– Богдана? – переспросил он, – я знаю мужское имя Богдан. Не знал, что есть и женский вариант. Только не говори, что твои родители хотели мальчика.
– Нет, я была желанным ребенком, – Дана пожала плечами, – это имя больше распространено в других славянских странах. У нас почему-то не очень.
– Богом данная, это же значение имени?
– Видимо да.
Он замолчал и сжал ее ладонь. Это прикосновение взволновало её, его пальцы тоже были горячими. Он повернулся и, не замедляя шаг, пристально посмотрел на нее.
– У тебя есть тайна, Богдана, – тихо сказал он.
Она поёжилась.
– Не люблю, когда меня называют полным именем. Дана мне больше нравится.
– Возможно, это имеет отношение к твоей тайне, – он снова обратил на неё свой взгляд.
– Странно, – поддела она его, – я была уверена, что мои-то тайны для тебя лежат на поверхности.
Говоря это, она почувствовала, как невольно сжимаются челюсти. Интересная реакция. Я чего-то боюсь?
– Мне приятно, что ты меня считаешь настолько прозорливым. Но то, что я увидел, слишком примитивно, чтобы озвучивать. Самая главная тайна скрыта так глубоко, что ты сама пока не готова о ней говорить, а уж открыть ее какому-то патологоанатому и подавно.
– Может подменишь меня завтра? – спросила Дана с легкой издёвкой, – такой насыщенный день намечается, а я бы с удовольствием подольше поспала.
– Не могу отказать твоим пациентам в удовольствии лицезреть тебя, – сказал он ровно, – тем более, что ты не просто так этим занимаешься. У тебя есть совершенно определенная цель.
– Интересно. И ты знаешь, что это за цель? – она снова с неудовольствием заметила издевку в своём голосе.
– Конечно, – он снова сжал её ладонь и поднёс её к губам, – Ты ищешь себя.
8 мая
Где я?
Мысли медленно, но верно возвращались в этот мир. Она села на кровати, но сразу же со стоном опустилась на подушку. После пережитого комплексного уик-энда у неё было ощущение, что никаких выходных и не было, несмотря на то что суббота обошлась без встреч, а в пятницу вечером и в воскресенье в компании с её новыми друзьями она старалась держаться максимально нейтрально. По всей видимости, ей это не удалось, раз сейчас ей хотелось только одного: отдохнуть ещё.
Вернувшись домой после прогулки с Бегемотом, Дана мельком взглянула на присланный ей график на завтра и замертво упала в постель. По какой-то причине недолгий разговор с ним измотал её больше, чем весь вечер в ресторане. Однако, расстались они очень тепло. Поцелуй её руки оказался очень приятным. Он как будто обнадёживал, что сегодня не будет потрясений и бед, что он с ней рядом, и что он оберегает её. До поры до времени. Напрягала некоторая недосказанность или даже условность в его взгляде и движениях, заставившие её судорожно сцепить челюсти. И вот эта собственная реакция ей совершенно не нравилась.
Может послать всё к черту и поспать до девяти? Приехать в офис к первому клиенту?
Она знала, что это неправильно. Для всех работа её кабинета начиналась в десять утра. Случайных посетителей и важные звонки никто не отменял. Лучше сейчас явиться вовремя, а вечером просто лечь спать пораньше. Если получится.
Извивающаяся над её головой зелёная змейка лианы согласно закачалась. Поэтому в половине десятого, судорожно зевая, Дана открывала дверь приёмной. Недовольно поморщившись от спертого воздуха, она распахнула окно, включила кофемашину и отправилась в кабинет. Там было очень душно, поэтому, ни минуты не медля, Дана открыла окно и там, отчего вокруг неё сразу заиграли освежающие воздушные вихри, впервые за это утро вызывая улыбку у неё на губах. Она занялась растениями, приготовлением закусок на завтрак и не заметила, как закружилась в приятной утренней суете. Вскоре она уже сидела за столом Наташи, попивая кофе и просматривая запись на сегодняшний день. Помимо Ложкина на сегодня было записано еще два человека. И кроме самого приёма необходимо было задокументировать рабочий процесс. Перспектива занятого дня успешно разгоняла сонливость и лень, наполняя тело и дух желанием действовать. До прихода первого пациента у неё было достаточно времени, чтобы позавтракать, настроиться на нужный лад и сделать небольшие предварительные записи.
Дана только что записала на послезавтра нового клиента. Положив трубку, она откусила еще кусочек бутерброда, запив его глотком остывающего кофе и внезапно почувствовала сильную жажду. Она налила себе прохладной воды из кулера и жадно напилась. Возвращаясь к столу, заметила у двери какое-то движение, повернулась ко входу и застыла…
Дана ни за что не призналась бы в этом себе позже, но в эту минуту ей показалось, что в дверях её офиса стоит полубог. И дело даже не в том, что
