Честь - дороже жизни (2 части) (СИ) - Шамраев Юрьевич

Я улыбнулся:- Это мой наставник заставил меня дать слово, что я буду всегда её носить, даже спать в ней. Но сегодня ночью я её снял, так как чувствовал, что в вашем доме мне ни что не угрожает.

— Это получается что вы нарушили свое слово? — стала допытываться она

— Вовсе нет, в некоторых случаях я могу снимать кольчугу, на свое усмотрение. К несчастью, таких случаев у меня было немного, так что кольчуга у меня как вторая кожа и когда я долго без неё, я чувствую себя неуютно, словно я раздетый…

В бане царил полумрак и было очень жарко, а сама баня топилась по черному, так что относительно легко дышалось только внизу. Я быстро разделся в предбаннике и залез на самую высокую полку. Жар приятно обволакивал потное тело, выгоняя лишнюю влагу и жирок из организма. Сколько я так понежился и промылся, я не знаю. Но из предбанника послышался взволнованный девичий голос: — Ваша милость, сэр Франк, вы там случаем не угорели? — Все в порядке Василина, я уже выхожу…

Распаренный, я с удовольствием ел кашу приготовленную Василисой, а она сообщала мне последние новости, о которых судачили на рынке. — Замок лорда Стоуна по прежнему закрыт. Провизию ему в замок поднимают по веревкам в корзинах. Несколько слуг лорда таким же образом спустились вниз и сейчас разыскивают в городе того рыцаря. Прибывший священник не смог своей молитвой разрушить заклятие и заявил, что его наложил верный сын церкви и он тут бессилен. Лорд гневается. Говорят так же, что из замка самыми первыми сбежали одна из внучек и её молодой кавалер. Они тоже спустились по веревкам, купили лошадей и куда то ускакали в неизвестном направлении…

После бани и сытного обеда работать в кузнице не было ни какого желания, по этому я попросил принести мне в мастерскую те доспехи, что глянулись мне. Осматривая их и прикидывая, что и как мне следует переделать, я не заметил, как Василиса с дочерью туда вошли.

Я только услышал восхищенный возглас хозяйки: — Это же чудо, а не меч, мой Гегор таких ковать не умел.

— Если его как следует отполировать и подобрать к нему хорошую рукоять, то менее чем за две золотые монеты его можно не продавать, а те кто разбирается в оружии, тот заплатит и все пять монет, — польщенный сказал я.

Василина стала смотреть рукоятки для меча, а её мать приступила к полировке. Все рукояти, которые приносила мне молодая девушка, я забраковал, пока она не принесла мне рог какого то животного и явно не домашнего. Он не был полым внутри и закручивался винтом вокруг своей оси. — Вот это то что надо, — с первого же взгляда определил я, — к тому же для владельцу будет легко украсить рукоять драгоценными камнями, если ему придет такая блажь в голову.

Почти до самой темноты мы все вместе проработали в мастерской. Только Василиса иногда отлучалась, что бы сначала приготовить ужин, а потом и накрыть на стол. Меч был почти готов, осталось только заточить его, и не смотря на желание Василисы сделать это, я такое тонкое дело ей не доверил, заявив, что заточка клинков это сугубо мужское дело и не терпит женского участия.

На ужине молодая девушка поинтересовалась, где я так научился кузнечному делу. Пришлось рассказать как я воспитывался в деревенской глуши и перенимал секреты мастерства у нашего кузнеца дядьки Витора, который был вечно недоволен мной и ругал меня как косорукого. Незаметно за разговорами наступила ночь. Хозяйка достала светильник и заправила его маслом.

— Это все благодаря вам ваша милость, мы сами то и лучиной обходимся, да и спать ложимся как только стемнеет, так что свет нам без надобности, а вы наверное привыкли к свету…

— Василиса, я уже несколько месяцев путешествую, так что очень часто обхожусь светом, что дает или луна, или угли ночного костра. Но за заботу спасибо, а теперь с вашего позволения я отправлюсь отдыхать, завтра мне придется повозиться с доспехами…

Василина ночью ко мне не пришла и утром я облегченно вздохнул, ибо честно говоря не знал как мне поступить. Так же рано я встал и отправился в кузницу. К моему удивлению угли уже были раздуты, а в кузне на мехах работал здоровый детина. Увидев меня он неумело поклонился: — Я Скром, молотобоец, учусь кузнечному делу, только денег у меня за обучение нет, вот я и нанимаюсь молотобойцем, только мастера как только увидят, что я пытаюсь перенять их мастерство, сразу же гонят меня взашей, так что я вас честно предупредил.

— Ну, Скром, не такой уж я и мастер, но все что знаю, ни от кого не скрываю, так что учись. — Ну да, не мастер. Видел я ваш меч, тетка Василиса сейчас на него рукоять готовит.

— А не испортит? — Не должна, по кости она хорошо режет…

Договорить мы не успели, в двери кузни заглянула Василина:- Ваша милость, мать зовет вас на завтрак. — А Скром? — поинтересовался я. — А он уже поел по темноте…

Мы пошли в дом, а по дороге отчаянно краснея и смущаясь Василина мне поведала, что она все решила и была готова придти ко мне ночью, но у неё начались особые дни и теперь придется подождать несколько дней, пока у неё все пройдет и если я задержусь у них хотя бы на неделю, то на готова на все…

Я в душе обрадовался, однако сказал следующее: — Жаль конечно, что так все получилось, но боюсь, что неделю у вас я не пробуду. Как только я подготовлю и подгоню для себя доспехи, то сразу же уеду. Меня ждут некоторые важные и неотложные дела.

Завтрак для меня накрыли в большой комнате, что играла роль зала. На этот раз меня ждали большие куски хорошо прожаренного мяса, каша с мясной подливой, а также свежеиспеченный пирог с рыбой и грибами.

— Хозяйка, вы меня закормите, все очень вкусно… Василиса сделала знак и дочь вышла из комнаты.

— Ваша милость, вы бы задержались у нас. Я понимаю, дело молодое и ничего не имею против, — я видел с каким трудом ей даются слова, — да мы с дочерью ни на что и не претендуем. А то что она с вами,… так я не против. Но вот если вы хоть немного своих знаний передадите Скрому, то я оставлю его у нас. Парень он головастый и настырный, своего добьется, я ему об этом уже намекнула, да и в деревню как то не с руки нам уезжать, если появится мужчина в доме.

— Василиса, я не против передать свои навыки Скрому, но учитель из меня аховый, так что все зависит от него. А вот насчет задержаться, — не все зависит от нашего желания и есть обстоятельства, которые могут заставить меня покинуть ваш гостеприимный дом даже ранее того срока, который я определил для себя. Так что все в руках божьих.

Весь день я с помощью Скрома корпел над доспехами. Там надо было перековать, здесь исправить застежку, там удлинить, а здесь укоротить. Я исподволь учил Скрома по яркости металла определять его готовность к ковке, а затем показал ему как надо ковать сталь, что бы она приобрела твердость и гибкость одновременно. Попытался научить его чувствовать металл, и определять качество криниц на глаз, что бы не попасть на подделку. Время пролетело так незаметно, что работу мы уже закончили, когда наступил уже вечер. Первым в бане помылся я, а уж потом мой молотобоец. Ему накрыли обед совмещенный с ужином на кухне, а мне в зале.