Безрассудство - Джейн Кренц

— Я не хотела заговаривать об этом, ты и так уже настроен против Нила…

Холодный пот прошиб Габриэля. Одним прыжком он подскочил к кровати.

— Бакстер связан со всей этой историей?

— Нет. — Феба вытянула руку, словно пытаясь укрыться от него. Габриэль угрожающе нависал над кроватью. — Во всяком случае, я не думаю, что он причастен. Уверена, что нет.

— Но?

Феба сглотнула.

— В тот вечер, когда он танцевал со мной, он сказал, что хотел бы получить назад «Даму на башне». Сказал, что книга по праву принадлежит ему. Это все, что было у него на память обо мне, и я должна ему оставить эту книгу.

— Дьявол забери его душу!

— Габриэль, ты не должен делать никаких поспешных выводов. Подумай, первое несчастье случилось в «Дьявольском тумане», когда мы еще и не знали, что Нил остался в живых. И потом, не Нил, а Алиса завела меня в подземелье.

— Значит, есть какая-то связь между Алисой и Бакстером. — Казалось, эта мысль доставила Габриэлю какое-то злобное удовлетворение.

— Милорд, мы не можем делать подобные выводы на данной стадии расследования, — быстро возразила Феба. — Нил просил у меня книгу чисто из… из романтических чувств.

— Бакстер не более романтичен, чем акула.

— Как бы ты к нему ни относился, у Нила нет никаких причин желать мне зла, — произнесла Феба, упрямо поджав губы.

— У него есть причины желать зла мне, и у него хватит ума догадаться, что лучше всего это можно сделать через тебя.

— Где доказательства, Габриэль?

— Когда я найду связь между Бакстером и Алисой, появятся и доказательства.

— Габриэль, у тебя просто навязчивая идея, что Бакстер непременно должен оказаться злодеем. Когда ты такой, я готова тебя бояться.

Габриэль постарался обуздать свой гнев и бесконечную тревогу.

— Прости, дорогая, я вовсе не хотел напугать тебя. — Наклонившись, он прижал Фебу к себе. Он заставил ее подняться на ноги и тут же откинул одеяло. — Думаю, нам все-таки нужно поспать. Утром я прикажу Стинтону разыскать эту загадочную Алису.

— А как же я? — спросила Феба, послушно укладываясь в кровать. — Я думала, ты хочешь, чтобы Стинтон повсюду следовал за мной.

— Стинтон не может раздвоиться.

Глаза Фебы радостно вспыхнули.

— Не означает ли это, что ты все-таки согласен поверить мне, а? И ты больше не считаешь, что за мной необходимо постоянно следить?

— Означает, — произнес Габриэль, задув свечку и устраиваясь рядом с Фебой. — Это означает также, что тебе придется завтра провести день дома.

Феба замерла, глаза ее в темноте широко раскрылись.

— Не может быть, милорд! Вы не посмеете просто посадить меня под замок. У меня назначены на завтра дела. Я должна навестить сестру.

— Пусть сестра сама придет навестить тебя. — Габриэль ласково потянулся к ней. — Ты никуда не выйдешь, пока все не уладится.

— Никуда не выйду? Габриэль, ты так не поступишь со мной.

— Поступлю. Я знаю, что ты не умеешь слушаться, тем более своего бедного мужа. Но на сей раз, ради себя самой, тебе придется быть покорной женой. — Он почувствовал, как она словно окаменела, и попытался смягчить голос, стараясь убедить ее:

— Не сердись, моя дорогая, но я не могу больше так рисковать. Ты должна быть дома и выходить только вместе со мной или под присмотром Стинтона.

Феба решительно зашевелилась, пытаясь сесть.

— Милорд, я не позволю вам запереть меня в моем собственном доме!

Габриэль положил руку ей на грудь, чтобы она не могла подняться, а затем улегся сверху, накрывая тело Фебы своим. Феба продолжала отбиваться изо всех сил, пока тяжелая нога не придавила ее бедра. Тогда Габриэль обхватил ладонями разгневанное личико жены.

— Успокойся, Феба, — ласково попросил он. — Это не просто очередное приключение. Ситуация очень опасная. И ты должна довериться мне.

— И ты думаешь, я позволю тебе командовать мной?

— Я твой муж. И разбираюсь в подобных вещах гораздо лучше, чем ты.

Она вызывающе смотрела ему прямо в глаза. Габриэль молча ждал, молясь про себя, чтобы на этот раз она уступила ему.

Но поединок продолжался недолго. Габриэль почувствовал, как Феба расслабилась, и понял, что победил. По крайней мере сейчас. Он с облегчением вздохнул.

— Иногда, милорд, меня крайне раздражает положение замужней женщины, — пробормотала Феба.

— Я знаю, — прошептал Габриэль в ответ. Он понимал, что она наконец сдалась и сожалеет теперь о своей слабости. Лунный свет, проникавший в окно, подчеркивал печальное выражение ее глаз.

Габриэль неожиданно вспомнил, что впервые он увидел Фебу при лунном свете, той ночью, на тропинке посреди леса в Сассексе: он приподнял ее вуаль, увидел потрясенное дерзкое лицо и сразу понял, что хочет обладать этой женщиной. Что-то подсказывало ему, что он ни перед чем не остановится, лишь бы завладеть ею.

Я посмею.

Теперь Феба принадлежит ему. Но она так безрассудна и так уязвима. Он должен защищать ее, сама она не сможет уйти от беды.

«Бог мой, Феба, ты даже не подозреваешь, как много ты для меня значишь. Но я и сам еще не могу этого понять. Знаю одно: она принадлежит мне, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы защитить ее от несчастья».

Губы его коснулись губ Фебы, подчинили их себе, проникли в них, словно желая проникнуть в саму ее душу. Из уст Фебы вырвался тихий стон, и она обхватила руками его шею.

— Что происходит?! Что, черт побери, происходит?! — повторял Энтони.

Схватив со стола бутылку кларета, он трясущейся рукой налил себе полный стакан и снова обернулся к сидевшему напротив него Габриэлю.

— Прошу тебя, потише. — Габриэль быстро огляделся. Было еще рано, и зала пустовала, но все-таки два-три человека находились достаточно близко от них, чтобы разобрать громко сказанное слово. — Я вовсе не хочу, чтобы о моих делах толковал весь свет.

— Хорошо, — недовольно ответил Энтони, все-таки понизив голос, — но объясните, наконец, что все это значит.

— Кто-то пытается навредить Фебе или по крайней мере сильно ее напугать… — Или даже убить ее, добавил Габриэль про себя. Вслух он этого говорить не стал.

— Боже мой! — пробормотал Энтони. Он был явно потрясен. — Вы уверены в этом?

— Да, уверен.

— Кто этот враг? Я покончу с ним.

— Вам придется подождать своей очереди. Первым хотел бы приняться за него я. Пока мне известно только, что исполнителем была женщина по имени Алиса. Она либо безумна, либо преступница с задатками актрисы. Она выдала себя за служанку — и Феба поверила ей. Не исключаю возможности, что в деле замешан Нил Бакстер. — И он коротко изложил все факты.

Энтони молча слушал. Когда Габриэль закончил, Энтони прорвало: