Битва при Тюренчене - Николай Васильев

"Поди и к Витте подселялся? Иначе чего бы он так расщедрился и все мои запросы профинансировал?"

"И к Макарову тоже. Жаль, что он погиб так несвоевременно"

"Да, флот без него никак воевать по-настоящему не сподобится. Но ничего: если японцы сейчас мира запросят, я до морского ведомства всерьез доберусь, всех переворошу, лакировщиков поснимаю и добьюсь внедрения самых перспективных проектов. Ты, надеюсь, мне в этом поможешь?"

"Не уверен. Я и здесь скоро тебе не помощник буду, так как срок моей командировки к вам заканчивается"

"Матерь божья! Да ведь по сведениям стратегической разведки 2-я армия генерала Оку вот-вот высадится на пляжах Бицзыво! Кто же лучше тебя даст мне расклад японских сил?"

"Думаю, тебе сегодня же стоит выслать к Бицзыво отряд Мищенко, усилив его минометчиками и снайперами Городецкого. По рации дай приказ выдвигаться туда же Линевичу от Ляояна с его десятью полками и мощной артиллерийской группой. Ну и сам к ним присоединяйся дня через два-три - авось и армию Оку в полон возьмешь. Здешний отряд нуждается в переформировании и пополнении боеприпасами и орудиями. После этого его можно было бы запустить в Корею с целью захвата Чемульпо и прочих портов, но население корейское в данный момент симпатизирует японцам и может блокировать снабжение отряда. А без него и Наполеон бессилен оказался. Так что пусть стоит здесь в ожидании следующей партии самоубийц. Толково?"

"Толково, толково. Впрочем, это все должен просчитать мой начальник штаба. А может японцы, узнав, что армии Куроки больше не существует, побоятся высаживаться на побережье?"

"Может и побоятся, но подлинный стратег, учитывая разные варианты событий, должен предусмотреть противодействие любому из них"

"Все разве предусмотришь... Хотя и правда, стремиться к этому надо. К тому же у нас пока явное преимущество: и позиционное и моральное и по части вооружений и связи. За что тебе еще раз спасибо. Емельянов-то тоже по твоим подсказкам радиостанции собирал?"

"По моим. Но голову и руки имеет прекрасные. К тому же человек исключительной порядочности. Как и Сережа Городецкий. Ты наградить их не забудешь?"

"Уже представлены к Георгиевским крестам - они ведь вольноопределяющиеся. Захотят в армии дальше служить - с удовольствием буду их протежировать. Но по моим сведениям, оба собираются после войны вернуться к гражданским специальностям"

"И это правильно. Служить в мирное время - тяжелая доля, не всем по нутру. Но сейчас ты, надеюсь, отряд Городецкого какому-нибудь карьеристу не переподчинишь?"

"Он и сейчас числится в составе батальона капитана Мешкова - но только формально. Я понимаю, что ретивый офицер, не знающий специфики снайперского дела, может и дело это и снайперов легко загубить. Поэтому Городецкий находится лишь под присмотром офицеров, не более. Ну и под твоим, конечно?"

"Да, и под моим. Думаю, на счету его отряда больше пятисот японцев да все начальнички?"

"Мы еще не подбили статистику не только чужих, но и своих потерь. Но ты прав: офицеров и унтеров они повыбили у Куроки множество. Еще раз спасибо"

"Вот тут я подсунусь к тебе с просьбой. Крест, конечно, хорошо, но в придачу к нему я прошу выдать Городецкому сто рублей золотом. И лучше пятирублевиками Николая Павловича или Александра Николаевича"

"Какую-то аферу проворачиваешь? Аж на сто рублей?"

"Угадал. Так выдашь? Прямо сегодня, мне срочно надо..."

"Обязуюсь. Такой суммой я располагаю. Когда, говоришь, ты отбываешь?"

"Отсюда завтра-послезавтра. А в целом пока не знаю. Авось, встретимся еще"

"Дай бог"

От Куропаткина Карцев перебрался к Сергею Городецкому, который лежал в маленькой, но собственной палатке с весьма меланхоличным видом.

"Здоров ли, Сергей Анджеевич?"

"Карцев! Где ты был во время боя? Неужели не мог залететь минут на десять, подбодрить?"

"Я попал сюда к финалу. Ты что, забыл, что я не раньше восьми в вашем времени могу появляться?"

"И правда, забыл. Значит, самую тяжелую фазу боя ты проспал..."

"Увы. Но вы ведь и без меня справились"

"Справились... Был момент, когда мне показалось, что все, сомнут нас желтенькие человечки. Когда артиллерия вдруг огнем поддерживать перестала. Слава богу, минометы уцелели, они и выручили..."

"А что же пулеметы?"

"Так первую траншею вместе с гнездами пулеметными японские орудия почти сразу накрыли. Потом их подавили, но погибшим в первой траншее от этого не легче. Некоторые пулеметы, правда, уцелели и прижимали наступающих, но все же японцы эту траншею смогли занять, частью перебив наших солдат, а частью отогнав во вторую траншею. Только тогда из нее смогли открыть огонь по японцам, в том числе и пулеметы"

"А ты где тогда был?"

"Сначала со взводом снайперов в кустах у подножья склона, выщелкивали офицеров и рьяных солдат на переправе через Эйхо, потом пришлось отступить в эту злосчастную первую траншею, уже перепаханную снарядами, а там просочились во вторую, но потеряв больше десятка убитыми и ранеными. Другие взвода снайперов противодействовали в составе сибирских полков дивизии японских гвардейцев, на северном фланге Тюренченской позиции, а также 12 дивизии, шедшей в обход, но там артиллерия наша не подкачала, да и минами все склоны были густо усеяны - устояли"

"А сейчас чего смурной?"

"Жалко своих ребят, очень мы сдружились. Да и вообще война эта дикая: на краю земли, ни за что, ни про что... Пожалуй, японцы даже поправее нас будут: у них в Корее земля предков, население их поддерживает, а мы ведь натуральные конкистадоры, чужеземные пришельцы..."

"Поправее... Да будет тебе известно, что в моем времени японцы Южной Маньчжурией не довольствовались, а захватили большую часть Китая, относясь к побежденным в духе Чингис-хана и Тамерлана, с исключительной жестокостью. В частности, при взятии ими Нанкина за неделю было казнено около 300 тысяч пленных, изнасилованы и убиты десятки тысяч женщин и девочек"

"Как такое возможно?! В наше цивилизованное время?"

"На большой войне цивилизованность с бойцов быстро слетает. Культурные немцы через пять лет после Нанкинской резни загубили миллионы пленных и гражданских лиц в концентрационных лагерях. Вот и бьемся мы здесь, чтобы этих зверств в истории не случилось. Дошло?"

"Теперь дошло. Но войны и дальше будут случаться, в том числе большие. А с ними новые зверства явятся..."

"В мое время больших войн не было на протяжении 70 лет и в обозримом будущем они не предвидятся. Малые, правда, происходят постоянно, то здесь, то там. Ну и террористы еще задолбали..."

"Наподобие наших народовольцев?"

"Если бы... Ваши целенаправленно за царем и его сановниками гонялись, а наши тупо атакуют скопления людей, случайным образом. Ладно, забыли. У меня к тебе очередная просьба..."

"Внимательно слушаю"

"Сегодня тебя вызовет в штаб Куропаткин, объявит о награждении Георгиевским крестом и выдаст сто рублей золотом. Эти деньги, на самом деле, предназначаются мне"

"Смешно. Как же я их тебе передам?"

"Слушай дальше..."

Глава тридцатая. Прощальная

Двадцатого апреля, после всех приятных и приятнейших утренних процедур, Карцев объявил Лан:

- Нав летс гоу лук фор трежер (Сейчас поедем искать клад)

- Трежер? Мани? Бат вер?

-Ай кноу э плэй (Я знаю место)

Лан пожала недоуменно плечами, но улыбка предвкушения все же появилась на ее лице.

Разумеется, они приехали на кладбище: не общегородское, а давно заброшенное, местное, расположенное в излучине Тасаходзы, над железной дорогой. Карцев взял вчерашнюю торбу, куда сунул одолженную госпожой Ли короткую лопату, и пошел вглубь кладбища, к заранее облюбованному надгробию. Лан хвостиком увязалась за ним, хоть он и пытался оставить ее при мотороллере. Ее узковатые глаза почти округлились, когда этот невероятный русский после десяти минут земляных работ вытащил из-под надгробия увесистую деревянную шкатулку, в которой что-то позвякивало! Карцев, против ее ожидания, сунул коробку в торбу, хохотнул, подняв глаза на Лан, и совершенно бесчувственным образом направился к выходу с кладбища. Изверг!

- Те гоулд? - воскликнула она радостно, когда вместе с извергом уединилась в номере, и он высыпал содержимое коробки на стол. - Ис тиз вай ю кэйм?

Он хрипловато рассмеялся, обнял ее за хрупкое плечико и, склонясь к ушку, сказал:

- Итс юр прайз (Это твой приз). Андестэнд?

Лан вновь вытаращила глаза, теперь на него:

- Донт андестэнд, Серьежа. Вай?

- Ай лайк ю. Татс инауг. Хавевер, вайл итиз биллет. Тиз голд маст би солд ту нумизматист. Тен ви вилл гет ван хандред таузенд юань.

- Ван хандред таузенд?? Инкредибли!

- Пробэбли, Лана. Ват ай нид ту сит ван интернет.

Весь день они мотались с Лан по найденным совместно адресам даньдунских нумизматов и к концу его все-таки добыли 50 тысяч юаней, причем пять монет остались нереализованными. Карцев облегченно перевел дух: если присовокупить к ним бывшие при нем 20 тысяч, то Лан должно было хватить для воплощения своей мечты: приобретения цветочного павильона на достаточно бойком месте. В качестве завершающего удачный день штриха они подослали к швейцару отеля "Интернешнл" случайного парня (за 50 юаней) с запиской для тех же громил. В записке был аккуратный печатный текст на китайском: "Если вы не уйдете из сутенеров, то в следующий раз машина взорвется вместе с вами".