Кровь Ардана - M. Nemo

— А оно точно не кусается?

— Почему камень рычит?

Болото начало темнеть. Скоро темень такая станет — хоть глаз выколи. Да, холодно мне, поэтому и вздрогнул. Вон зажглись чьи-то жёлтые глазища по левую сторону. А за спиной красные вспыхнули и погасли. И тут же всё притаилось.

Вдруг стало тихо-тихо и мы медленнее пошли. Замерли ветки по воде, замолчала трескотня. Болото заглохло. Взорвалась ночь и всё припустилось с новой силой.

— Смотри, у цветов клыки!

На болоте нужно быть отважным. Нельзя ничего пугаться, потому что можешь побежать и сразу засосет какая трясина. Или случится ещё что «ужасное и непоправимое». Так всегда матушка говорила. Когда вешала бельё и смотрела в сторону чащи. «Никогда и ни при каких обстоятельствах, Асмер, не смей забегать в болотную чащу. Там живут ужасные монстры, земля движется и везде ужасный смрад. Никто ещё из болота живым не вернулся. Лучше доживи до своей доли. Вот Рюк…».

Да-да-да. конечно, Рюк великий и всеобязательный. Он то уже до каменств добрался. И теперь весь такой гордый, смотрите на меня, любуйтесь. Можно подумать.

— Фу гадость!

— Да иду я, видишь, след в след, как ты и говорил.

— И вообще, где это место?

— А ты говорил мы до темноты придем.

— Что? Уже скоро?

Впереди я заметил торчащую палку и схватил на ходу. И принялся лихо рубить заросли. На! Получай! А палка как треснет. Пришлось выкинуть. Между прочим, мне она не очень-то и нужна была. Хлипкая и с сучком.

За деревьями и луны видно не было. Так, местами прорезался бледнючий свет. За нами следили глаза коварных монстров. Я им не обед! Я так грозно сверкнул глазами, что все они тут же спрятались обратно в темноту. Пусть знают своё место.

Я болота не боюсь. Хотя и не лезу туда как бестолочь-Риска. Ей бы пробраться сюда и везде скакать. Нет, мне сюда лезть не нужно, я и так знаю, что не боюсь. Пусть Риска всё изучает. У меня и в деревне есть чем заняться. Умный человек всегда себе приключение найдёт.

А болото — вот в гадость вляпался, пришлось отряхивать — Бе. Воняет.

— Меня скоро хватятся.

Он промолчал потому что не услышал. Ничего, вот я нагоню и нечего будет уже глухаря изображать.

— По-го-иди. Я… ну погоди же.

Треснуло. Стрельнуло. Ухнуло над самой головой. Я вскинулся вверх, готовясь отразить опасность. А потом меня вроде позвали и я решил не тратить попусту время. Побежал к нему и пошёл рядом.

— А полночь скоро?

— Нет.

Да и правда вроде. Хотя мне казалось… Ладно, потом подумаю.

Мы прошли жутко много.

— Где эта штука?

Впереди повыскакивали кочки. На одной сидела и сверкала синими глазами белая жаба.

— Ну, которая самая большущая и странная.

— Скоро.

— Поскорее бы. Я как представлю как у Фука челюсть отвиснет. А то он шкуру саламандры раздобыл и цветные шарики. Теперь ходит всем меняться предлагает. А эта штука. Ты говорил, она на части раскладывается.

— Да.

— Вот и я себе ухвачу. Слушай, а ты ведь не из нашей деревни.

— А почему ты никогда к нам не заходил?

— И вечно в болотах торчишь?

— А где твоя деревня?

— Ой, а что это за ящерица?

Меня так резко рвануло назад, что дух вышибло.

— А-а-а.

— Не реви.

— А-а-а.

— Саламандра.

Да, в носу защипало. И в глаза попало. Я рукавом-то вытерся, а лицо всё в саже.

— Ты чего не сказал, что это саламандра?!

Молчит. Как всегда.

— Чего, говорю…

— Тсс.

Не люблю когда так тихо. В деревне всегда шумно. Говорят, у нас в предках феи. Свинки хрюкают, песни поют. Люди, в смысле, песни поют.

Ух и темно кругом! Ти-и-хо. Я… Что это там в кустах? Почему рык слышу? Кусты трясутся и стучат ветки. Куст купается в лунном свете под дырой в кронах деревьев. Трясётся аж не может.

И тут вдруг как!..

— Ааааа!

— Ай, больно, ты зачем мне подзатыльник дал? Ой, ааааа!

— Да хватит, ну, — я оскорбился. Честное слово оскорбился. Я думал, мы друзяки, а он дерётся.

— Мама!

Страшная. Рыжая. С белой мордой! Не мама, нет, зверюка двулапая. Ой что же это творится?

Я бы… да, но он меня сам за спину запихнул, честно слово.

— Фух.

Чего?

— Это же ужасный руж?

— Да.

— Так чего ты радуешься?!

— Я думал, это люди.

— А?

— Ничего, пойдём дальше.

А ужасный руж заклокотал на нас и проводил хмурым взглядом. На последок я показал ему язык и поспешил дальше.

— Ты говорил, это очень интересное место, — напомнил я, перескакивая через кочку. Кочка на меня уставилась одним единственным глазом, а потом — раз — и ничего себе обычненький холмик! И не пялился точно. Я уж стал подозревать каждое дерево. Мало ли что может скрываться в болотах. Вот мы живём в деревьях и от одного к другому по навесным мостам ходим. А я летаю на верёвке. Да. Нет, мне это совсем не сложно. Я же не Риска. Та так вообще еле научилась на верёвке лететь. Пришлось её пару секретам обучить. Ну и что, помогать людям нужно, так говорит мой отец. Он надеялся, что Рюк станет старостой. И тот стал, пока не ушёл. Тьфу ты, теперь каждый вечер слушай, Рюк то, Рюк это. И как он стоит хорошо. И какое лицо.

А я что? А я только радовался, когда увидел, как ему белокрыл на голову облегчился. Вот потехи-то было!

— Там точно совсем комаров нет? Вот прямо совсем-совсем. Нюшка говорит, комары есть везде по свету. Хотя она уже замуж собралась, что с неё взять?

— А мне сказали, — решил поведать я, — что я с таким поведением никогда в каменства никогда не попаду. Как бы не так! Я их всех обгоню. И позу получше уж Рюка придумаю. Ей, ты что спешишь так? Уже же темно всё равно.

Да не, полночь точно наступила. Вон клыкастые летучие мыши полетели.

— Они, правда, кровь не пьют?

— Правда.

Я вспомнил лесовиков.

— А лесовики?

— И лесовики не пьют.

— А мне мать говорила, пьют.

Тишина.

— А домашники?

Хотя это я уже перебрал. Домашники помогают, если им чего вкусненького ночью у печки оставить. А печки у нас, кстати, мелкие были, чтоб дерево не подпалить. Раз такое случилось — вот смеху было! Все носились как ужаленные. Тут ещё мух-огнежорок налетело. Потом выгонять пришлось. А с них же пыль дымная сыпется.

Отмывать пришлось нам. Взрослые, видите ли, и так умахались. Рюк тогда разошёлся командовать что кому делать. Я ему, значит, заявил вот прямо в лицо, что если хочет — пусть сам возюкается. И если бы не лужа — я бы победил. А то поскользнулся и полетел вниз.

«Ха-ха, — поднялся в голове насмешливый голос Риски, — как-то тебя за подштанники держат. Рюк. Не отпускай его, а то разобьётся, и нам ещё его соскребать».