Тринитротолуол из Перистальтики - Константин Твердянко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вставать не было сил, но лежать — тоже так себе решение. Я откатился, стараясь прикрыться телом длинноухого. Кашель душил, мышцы стали вязкими, как кисель. Черт, как же быть…
Химера припала на передние лапы, застонала, срыгнула полупереваренный комок. Давешний заяц… Что же они с ней сделали.
Четвертый положил товарища на землю, потянулся к оружию. А потом я даже ничего понять не успел. С воплем из-за его спины выскочила ведьма. Пара взмахов руки — и на лбу эльфа красуется фигурная царапина. Какая сложная фигура, я бы так быстро не вычертил… Ушастый шатнулся, сделал пару неуверенных шагов и упал, еле успев подставить руки. Невнятно, заплетаясь, выругался. Так алкаши обычно падают.
Клыкастая выронила окровавленную веточку и сиганула обратно, под сень еловых лап. Лихо она… Не зря с собой взял.
Голосистого эльфа подрубила клешней сама тварь, наполовину вылезшая из рукотворной трясины. Он, видно, еще не отошел от ультразвука. Или растерялся от внезапного выпада ведьмы.
Не теряя времени, залепил длинноухому, который валялся рядом, еще пару тумаков — для гарантии. Тот, кого встретили в лесу, еще не оклемался. Прекрасно! Скорей к певцу! Ноги двигаются, как ватные. На, получай!
Кажется, все обезврежены. Четверо тут, других вроде пока не было. Эльф, приголубленный колдовским знаком, все шарахается из стороны в сторону, не может удержаться. Будто бы что-то с равновесием, испортили вестибулярный аппарат. Приковылял к нему, удар в челюсть — все, он тоже вроде в нокауте. До десяти считать не буду, лучше добавлю пинок-другой.
Что теперь? Когда очухаются — наведут на наш след. Ведь другие не в курсе, куда мы направились. Надо все-таки прирезать… И ту эльфийку надо было, наверное… Короткий меч у него на поясе — вот и оружие.
Поднял меч, примерившись, занес над шеей неподвижного врага. Ну, прощай, ушастый. Сам виноват. Я вас вообще встречать не хотел.
Над головой возмущенно застрекотало. Химера доползла, капая кровью, и отвесила мне звонкую оплеуху. Аж клинок выпал из руки, порезал эльфу плечо.
— Да ты что, а? — пробормотал я, потирая затылок. — Надо их… Это самое…
Указал на длинноухого и провел большим пальцем по горлу. В ответ получил еще одну затрещину, на сей раз клешней, от которой даже присел.
— Как хочешь, — пожал я плечами. — Они тебя не пожалеют, не надейся.
Скрутил худощавое тело, как мог, обрывками своей хламиды. Которая уже окончательно превратилась в тряпье. Пошел связывать остальных. На правом рукаве у певца, кстати, тоже обнаружилась зеленая повязка. Услышал за спиной глубокий китовый вздох, обернулся. Успел заметил, как тварь украдкой мазнула своим лучом по виску эльфа с переломанным ухом. Полечила врага. Полечила. Врага. Ох уж эти родственные чувства!
Из-за раскидистой елки робко выступила ведьма-попутчица. Она зажимала рану в правом боку. Приблизилась, хромая. Так, вероятно, задета печень. Долго не протянет, если не помочь. Надеюсь, паукообразная косатка не истратила все силы на этих… сородичей.
— Эй, — позвал я китовую тушу.
Подошел к ней, показал на рану в боку женщины, затем свел пальцы, как делала химера, и поводил в области повреждения. Потом кивнул на эльфа, которого она только что лечила, и снова на ведьму.
— Надо лечить, — сказал я и повторил жест.
Чудовище смущенно прикрыло эльфийский глаз и принялось старательно водить колдовским сиянием по печени ведьмы. Ужас, мелькнувший на лице беглянки, быстро сменился восхищением.
— Оно так может?.. Это же… Это… — зашептала она. Даже не сумела подобрать выражений.
— Да, чудеса, — подтвердил я и отвернулся.
Надо забрать у эльфов оружие. Мечи, кинжалы и ножи нам пригодятся, а луки сломаю. Ведьма ими наверняка не владеет, я, естественно, тоже. Химера, наверное, могла бы, учитывая ее происхождение. Вот только второй руки у нее нет.
Немного собравшись с силами, взял, что нужно. У певца нашелся очень годный клинок — на глаз длиной существенно больше полуметра, и не железный, судя по виду, а стальной. Другой, которым я собирался зарезать ушастого, выглядел похуже и короче раза в полтора. Скорее нечто среднее между мечом и кортиком, в общем. Прочее — уже мелочь: три ножа, два кинжала, в том числе совсем несерьезный. Похож на толстое сапожное шило, только граненый. Вроде бы такие стилетами называются. Ну, зато тащить будет легче. С пояса одного из следопытов-егерей снял диковинную вещицу — связку плетеных кожаных шнурков с грузиками на концах. Вначале не понял, что это, а потом дошло: болас, чтобы бросать и ноги опутывать! Читал про такое оружие, а увидеть и пощупать его раньше не доводилось. Все же живыми собирались нас взять… Наверное, всех, кроме чудовища.
Подразделение особого назначения, тоже мне… Впрочем, если бы не осмотрительность и обостренные чувства косатки-скорпиона, повязали бы нас как миленьких. А ведь я даже не уверен, что это именно профессионалы со специальной подготовкой. Может, просто отправили тех, кто подвернулся…
С трудом переломил тугие дуги, сходящиеся посередине к тетиве, об колено и об деревья. Сами тетивы снял и оставил себе — вдруг пригодятся. Один лук сломать не удалось, как ни старался, — только сильно погнул. Ну, стрелять он так не сможет, наверное. Для профилактики попинал эльфов — вряд ли они очнутся готовыми к бою. Зверюга настороженно следила за моими действиями. Да нет, пусть не переживает. Если волки не съедят, то выживут… Уроды. Скоро начнет темнеть. Пусть этой ночью хищники найдут здесь нежданное угощение! Нужно уходить.
Еще до того, как я высказал свою идею, чудовище развернулось и побрело прочь от болота. Мы с ведьмой шагали следом. Инвалидная команда, обнять и плакать.
Тварь тащилась в одном направлении. Заходящее солнце оставалось строго справа. На это я обратил внимание лишь полчаса спустя. Потом озирался, чтобы удостовериться. Через еловые лапы трудно было разглядеть, но, кажется, да — солнце по-прежнему в той стороне. Странно, раньше я за членистоногим такой целеустремленности не замечал. Обычно брело, куда придется.
— Твой гимори что-то вспомнил и ведет нас туда, — уверенно сказала женщина с аномальным прикусом.
Глава 18
Дорожные тяготы
Мы шли, пока не стемнело. И еще полночи. Лишь когда падать от кровопотери и усталости начала даже членистоногая косатка, пришлось расположиться на ночлег. Ну как расположиться — лично
