Больше, чем любовь - Татьяна Осипцова

Наташа пила кофе на кухне, на столе перед ней лежали какие-то бумаги.

– Кайфуешь? – спросил Борис с порога.

– Нет, работаю, – отозвалась она, не оборачиваясь.

– Нам надо поговорить, – он подошел, оперся руками о стол, наклонился ближе.

Она брезгливо отвернулась:

– Не дыши на меня. Ты пьян!

– Да, я здорово пьян, и сейчас еще выпью.

Достал бутылку водки из холодильника и демонстративно глотнул прямо из горлышка. Огляделся в поисках закуски и, не найдя ничего, отхлебнул из Наташиной чашки.

– Нам надо поговорить, – повторил он, плюхнувшись на стул и сдвигая ее бумаги.

– Протрезвей сначала!

Она встала и хотела выйти, но муж вскочил, схватил ее за руку и повернул к себе.

– Нет, мы поговорим сейчас! – его голос не предвещал ничего хорошего.

Наташа взмахнула рукой, пытаясь вырваться. И тут Боря ощутил аромат ее духов.

Как давно он не чувствовал запаха ее тела, единственного, родного, любимого запаха… Он замер на мгновение, затем схватил ее обеими руками за плечи и заговорил, глядя в упор своими бешенными, с расширенными зрачками, глазами.

– Ты мне сейчас ответишь, почему отгородилась от меня отдельным одеяльцем! Хотела обидеть побольнее? Помнишь мое единственное требование?.. – он тряхнул ее. – Конечно, прекрасно помнишь… Между прочим, я терплю почти два месяца! Но сегодня мое терпение кончилось и отказов я не принимаю!

Он поволок ее в спальню. Держал так крепко, что Наташа и не пыталась сопротивляться. Одной рукой он смел на пол сложенное в стопку белье, другой швырнул ее на постель. Заметил нескрываемое презрение в ее взгляде, и выдал со злобой, попутно расстегивая ремень:

– Вот здесь я тебя и трахну! На своем, законном месте!

Изголодавшийся, он буквально набросился на нее, срывая одежду, покрывая ее тело поцелуями и сдавливая до синяков. Наташа лежала, отвернув голову, как будто мертвая. Если раньше, играя с ней, он бывал груб в шутку, то теперь взбесился всерьез. Видя безразличие жены, он специально причинял ей боль. Казалось, вот-вот он разорвет ее на куски или сломает кости.

Наконец он замер, и через несколько секунд отпустил ее. Скатился и некоторое время пялился в потолок, затем медленно повернулся. Наташа лежала, не шевелясь, в той же позе, закрыв глаза. Он осторожно дотронулся до ее плеча. Она дернулась.

– Не трогай меня! Кажется, все что хотел, ты уже получил!

Потихоньку, как больная, она поднялась и стала натягивать халат.

Пахомов злыми глазами следил за ней.

– Я получил, что хотел?.. Да с таким же успехом можно трахать резиновую куклу!

– Вот и купи себе в секс-шопе, – проговорила Наташа все тем же безжизненным голосом.

– Нет уж, коли мне отказывает жена, я найду кого-нибудь поживее, кто сам с удовольствием раздвинет передо мной ноги. Я тебя предупреждал…

– Меня это не интересует, можешь подавать на развод.

Он вскочил, в ярости подхватил свой махровый халат и ринулся в ванную.

Хмель выветрился – от злости, что ли? Сбривая двухдневную щетину, он не узнавал себя в зеркале. Ну и физиономия! Сразу видно, что сутки пил. А кто довел?..

Приняв душ, вернулся в спальню. Наташа ничком лежала на кровати. Не обращая на нее внимания, Борис достал из шкафа свежую рубашку, костюм и галстук, оделся и вышел в гостиную.

Было слышно через раскрытую дверь, как он набрал номер и нарочито веселым голосом заговорил:

– Привет, дорогая. Как дела?.. Обязательно об этом поговорим. Сегодня ты свободна?.. Тогда я заеду, сходим куда-нибудь, поужинаем. …Да, где-то через полчаса. Я позвоню, когда буду подъезжать…

Вернувшись в спальню, он достал из брошенного на пол пиджака бумажник и сотовый, мельком взглянул на жену. Она лежала все в той же позе.

Пахомов звонил Лене Тарасовой, своей бывшей секретарше, а ныне директору турфирмы, входящей в состав его концерна. Их связь длилась с перерывами уже лет восемь. Он искренне считал Ленку умницей. Конечно, пробивая себе дорогу в жизни, она действовала по-женски, однако за время службы секретаршей успела окончить иняз, а превратившись в Елену Михайловну – показала недюжинные деловые способности. Пахомов знал, что Лена влюблена в него, и по-настоящему преданна, поэтому и позвонил ей, надеясь найти утешение или хотя бы на время забыться.

– Куда поедем? – спросила Елена, усевшись в машину и расправляя свою длинную шубу из чернобурки.

– Куда захочешь, – ответил Борис, целуя ее в щеку. – Можно пообедать в «Европейской».

Лена не скрывала, что счастлива. Если прежде она и бывала с Пахомовым в ресторанах, то только на деловых переговорах с партнерами.

Боря предложил ей сделать заказ по своему вкусу, сам вяло ковырялся в тарелке и почти не пил, зато его партнерша налегала на разбавленный тоником джин.

Какое-то время говорили о работе, потом он спросил о делах на личном фронте. Надо же о чем-то говорить, чтобы перестать, в конце концов, думать о жене…

В ответ Лена с махнула рукой:

– Никакой личной жизни… С очередным своим недавно рассталась.

– Что так? – из вежливости поинтересовался он.

– Да опять дерьмо подобрала. Не везет мне на мужиков, просто кошмар!

– Расскажи. Я же, в общем-то, ничего о тебе не знаю.

– Где уж там! Снисходил иногда, и слава богу. Да нет, Боренька, я не в претензии. Ты большой человек, такими делами ворочаешь, какое тебе дело до секретарши!

– Сдается мне, что ты давно директор турагентства, – улыбнулся Пахомов.

– И за это спасибо тебе огромное, Боренька! – Лена отхлебнула из своего бокала. – Ну что, будешь слушать историю Золушки из маленького городка в Пермской области?

– Я весь внимание.

– Хоть городишко у нас небольшой, но в нем имелась английская школа. Окончив ее с серебряной медалью, решила я отправиться в прекрасный город на Неве и поступить в университет. Приехала и поступила! Вот такие чудеса!.. Жила, как все приезжие, в общежитии, на стипендию и копейки, что мне мама присылала. Конечно, много гуляла по городу, не веря своему счастью… И вот однажды прямо на улице познакомилась с молодым человеком – симпатичным, и вроде при деньгах.

Хотя, трудно ли восемнадцатилетней дурочке, живущей в общаге, пыль в глаза пустить? Коробка конфет, кафешка, такси – предел мечтаний! Вскоре я матери написала, мол, у него серьезные намерения, живем как муж и жена, в его квартире… Понятия не имела, глупая, что квартиру он снимает… Живем так месяц, другой. Я днем в институт, а он спит, на работу не ходит. Зато по вечерам в квартире дым коромыслом, лампы не видно. Собирались у него мужики в карты играть, на деньги. Они играют, на меня посматривают. Я им периодически закусить подношу, да выпью иногда с ними. Но много не пили, их больше игра интересовала. Вначале моему вроде везло, но к концу второго месяца нашей «семейной» жизни он крупно проиграл – три тысячи рублей!