Огни большого города - Натали Гарр

Невероятно.

Мелодия удивительно красивая, спокойная и очень подходит под мое настроение.

Дальше следуют тягучие электронные запилы. Я сижу неподвижно, завороженно наблюдая за его пальцами, за его прекрасным лицом, и вдруг понимаю, насколько этот человек отличается от того, за которого люди ошибочно принимают его. Не сомневаюсь, что из него получился бы очень талантливый музыкант.

Мне делается грустно от мысли, что он бросил свою мечту, чтобы угодить Стюарту. Но ведь этот поступок – лишнее доказательство того, насколько он чуткий и отзывчивый парень. Просто не все способны разглядеть это за толстым слоем офисной одежды.

Роберт накрывает струны ладонью, и музыка смолкает.

– Как называется эта песня? – спрашиваю я, находясь под неизгладимым впечатлением.

– «Маленькое крыло».

– Не знаю, как ее играл Хендрикс, но у тебя получается фантастически.

Роберт застенчиво улыбается и встает.

– Ты просто не слышала оригинал. У меня – это лишь слабые потуги.

– Не напрашивайся на еще один комплимент, – хихикаю я и, поднявшись с дивана, направляюсь к нему.

– Я бы сыграл тебе «Эй, Джо», но без аккомпанемента она не звучит. Вернее, звучит совсем не так, как нужно. – Он ставит гитару на ее законное место и отключает шнур от усилителя.

– И многим женщинам ты играл?

– Не очень, – говорит он, заметно погрустнев.

Что я такого сказала? Неужели наступила на больную мозоль?

– Ты вроде говорила, что разбираешься в кино… – Он меняет тему.

– Э-э, да.

– Отлично. – Он берет меня за руку. – Предлагаю набрать еды, завалиться в постель и смотреть телек.

– Какой жанр ты любишь? – спрашиваю я, когда мы выходим из музыкальной комнаты.

– Все равно. Полагаюсь на твой вкус.

– У тебя нет предпочтений?

Мы проходим на кухню. Она вся белая и сверкающая, как воображаемый рай, где все просто обязано быть светлым и стерильным.

– Есть, но я хочу, чтобы ты выбрала. – Роберт подходит к холодильнику, достает бутылку пива, пакет сока и тарелку с фруктами. Открывает один из белых подвесных шкафов и вытаскивает оттуда пакетики с вредной едой: Lay’s, хрустящие палочки и какое-то печенье. И все это он собирается съесть? Окидываю взглядом его весьма стройную фигуру и хмыкаю.

– Что такое?

– Думаешь, мы съедим столько?

– Не все, но у нас будет выбор. Не люблю ограничивать себя в чем-то.

Ясно.

Не любит ограничивать…

Делаю пометочку у себя в голове.

– Шевелись, Бэйли, – на выходе бурчит он. – Тебе еще выбирать кино, опираясь на мои скрытые предпочтения.

Что? Ну, берегись, умник! Такое выберу, что даже твоя гениальная натура запутается!

Только сперва надену трусы…

– Ладно, скажи, чем все закончится? – Роберт нетерпеливо ерзает по простыне, умяв почти полпакета чипсов.

Мы в его спальне, смотрим «Игру» с Майклом Дугласом. То еще старье!

Но если вы никогда не смотрели этот фильм, то рано или поздно вам придется это сделать. Другого варианта не дано. Сама я в восторге, но картины с таким сюжетом считаю одноразовыми. Абсолютно неинтересно пересматривать, зная концовку. Весь секрет в интриге, которую не раскрывают до самого финала, но для мистера Всезнайки это премьера, а я так хочу увидеть удивление на его самодовольной мордашке.

– Если я скажу, то какой смысл смотреть? – Отбираю у него чипсы. Он фыркает и складывает руки на животе. Не могу спокойно лежать, когда такое тело вытянулось рядом: без майки, в одних трениках с приспущенным поясом. Еще эта дорожка из смертельно сексуальных волос от пупка до паха… рехнуться можно.

Так бы и поцеловала его туда, но, пожалуй, воздержусь.

Интересно, какими были его предыдущие женщины? Дикими? Умелыми? Мысленно сжигаю их всех на костре, особенно невесту. Как можно было упустить такого жениха? Не понимаю.

– Мне надоело смотреть. – Роберт капризно надувает губы. – Включи что-нибудь другое, поинтереснее.

Прыскаю от смеха.

– Признайся уже, что ты не настолько умен, чтобы на середине фильма разобраться в развязке, – поддразниваю его я, кликая по изрядно заляпанному экрану айпэда.

– Ты сомневаешься в моем уме? – Он щипает меня за бок, я вскрикиваю и стукаю его по лбу. Черт, мы больше похожи на лучших друзей, чем на пару, которая несколько часов назад занималась бурным сексом. Это так нелогично.

– Тебе важно мое мнение? – спрашиваю я, подыскивая другой фильм.

– Представь себе, – бурчит Роберт, упав на спину. Пока я выбираю кино, он, развалившись по-царски, заводит руки за голову и выжидающе глядит в темный экран.

Ладно, раз не хочет напрягаться, включу ему это.

Нажимаю на play. На экране появляется залитое закатом озеро и одинокий человек в лодке.

Райан Гослинг и Рейчел МакАдамс в фильме «Дневник памяти».

– Ну, а так?

– Кажется, я его уже смотрел… Но ничего, сойдет.

Смотрел «Дневник памяти»? Он? Мужчины никогда не смотрят такие фильмы в одиночку.

– И с кем же ты его смотрел? – ревностно вопрошаю я.

Проходит целая вечность, прежде чем он соизволяет взглянуть на меня, но, так ничего и не ответив, подтягивает меня к себе.

– Ложись.

Неохотно повинуюсь, раздраженная его молчанием. Кто из нас ревнивец – надо еще разобраться. Терпеть не могу молчанки и тайны. Что такого в моем вопросе? Может, переспросить?.. Нет, не хочу навязываться.

Устраиваюсь у него под боком и ощущаю усталость. Денек выдался тот еще. Роберт обнимает меня за плечи, и моя кожа покрывается мурашками.

Провожу пальцами по жестким волосам на его груди, рисую невидимые узоры, втягивая носом запах его тела. Свежий, сладкий, неповторимый.

На экране Ноа приглашает Элли на свидание. Смешно, насколько безрассудной порой может быть любовь. Но, к сожалению, не со всеми это случается.

Наверное, где-то на уровне интуиции я понимаю, что Роберт – временное явление в моей жизни. Слишком временное. Но чем дольше я с ним, тем сложнее мне представить себя без него. Смогу ли я запросто отпустить его? А он меня?

Приподнимаю подбородок и гляжу в его лицо. Он опускает глаза, расплывается в улыбке.

– Спи, – произносит он одними губами.

Демонстративно зевнув, я прижимаюсь к его груди и под яростные выкрики Элли: «Я пойду с тобой!» медленно проваливаюсь в сон.

Глава 17. Серьезная провинность

Просыпаюсь от того, что хочется в туалет.

В Эл-Эй глубокая ночь, Роберт безмятежно сопит рядом, лежа на животе и крепко обняв подушку.