Дорога в Царьград - Александр Михайловский

   Непонятно, с чего ему такая милость, потому что два последних броненосца: "Свифтшур", с которого все началось, и "Дифенс", расстреляны реактивными бомбами безо всякой пощады. Спасенных с них не должно быть слишком много.

   Две канонерские лодки, фрегат "Эджинкорт", и корвет-стукач "Эктив", следовавшие за броненосцами чуть поодаль, разворачиваются в море для бегства. За ними уныло тащатся два грузовых парохода, для которых десять узлов - это парадный ход. Артиллерия "Москвы" не оставляет им шансов. Один за другим британские корабли уходят на дно после пары-тройки прямых попаданий, причем на дистанциях стрельбы считающихся в это время, мягко сказать, фантастическими. А убежавший дальше всех "Эктив" получает вдобавок и "Осу" прямо в машинное отделение.

   В воздухе жужжит вертолет. Это значит, что наши журналисты работают - снимают. А на берегу уже черно от народу. Несмотря на полуденную жару, целая толпа собралась посмотреть на бесплатное зрелище унижения гордых бриттов. Наверняка там же есть и дипломаты иностранных держав. Уже через несколько часов их реляции будут лежать на столах министров иностранных дел, президентов, премьеров, монархов.

   Цесаревич вне себя от восхищения. По нашему уверенному виду он догадывался, что мы сегодня победим. Но увидеть ТАКОЕ он никак не ожидал!

   Прямо на его глазах безжалостный охотник превратился в беспомощную дичь. Очень жаль, что его не сопровождали флотские - хотелось бы мне посмотреть на их лица. Однако, как сказал мне потом Александр Васильевич, королева Эллинов Ольга Константиновна, наблюдала за сражением с пирейской набережной. Она наверняка отпишется своему отцу, который по совместительству не только младший брат нынешнего русского Императора, но и Генерал-Адмирал российского флота. - Вот так-то!

   Проводив в Грецию цесаревича и милейшего капитана Александра Васильевича Тамбовцева, я стал заниматься рутинными делами, по устройству наших гостей из будущего в Главной квартире. Правда, теперь мне это сделать было легче. Я мог ссылаться на волю самого Государя, и желающих отказать мне в моих требованиях больше не было.

   Перво-наперво, я переселил всех, кто обеспечивал связь и переговорный процесс, в отдельно стоящую просторную палатку. В другой, такой же примерно по размерам палатке, наши гости разместили свои устройства по беспроволочному приему и передаче телеграмм. По их просьбе был изготовлен высокий шест, который они назвали антенной. И теперь, в случае необходимости, можно было в любой момент связаться с адмиралом Ларионовым. По вечерам в этот "узел связи" приходила мадам Антонова, и долго о чем-то вела переговоры со своим командующим. У нее теперь было много работы. Через своих агентов и людей полковника Артамонова в Болгарии, Греции, Черногории, Герцеговине и Сербии я связался с теми, кто пользовался авторитетом и уважением у своих соотечественников. И очаровательная Нина Викторовна целыми днями встречала и провожала делегации из всех концов бывшей Османской империи. От верных мне людей я узнал, что она пытается разобраться в раскладе сил в этих землях, и определить степень их лояльности к России и новому государству Югороссии, которое рождалось на моих глазах.

   Охрану этих палаток несли смешанные караулы, состоящие из наших кубанских казачков, и "пятнистых" воинов потомков. Старшим с нашей стороны я поставил урядника князя Церетелева. Теперь у него здоровый, загорелый вид. Он освоился с ухватками настоящего казака, и платье очень пристало к его чертам южного типа. Не поверишь, что еще два месяца тому назад он был камер-юнкером и дипломатом, хотя и не только дипломатом. Свой человек, и не трус - я взял его от генерала Скобелева, того самого, что прославился в Туркестане. Так вот, Михаил Дмитриевич хвалил мне князя за храбрость. А это многого стоит.

   К тому же князь пресекал попытки любопытствующих бездельников из "Золотой орды" сунуть свой любопытный нос в палатки. Зная решительный характер Церетелева, никто не решался с ним дерзить, опасаясь вызова на поединок. Да и полковника Антонову многие стали побаиваться после того, как она продемонстрировала Государю искусство обращения с револьвером. Из тяжелого кольта она шестью выстрелами сбила пробки с шести бутылок с шампанским. Причем, стреляла мадам с расстояния двух десятков шагов! Да, глаз у нее остер и рука тверда, все, как завещал офицерам российским Петр Великий.

   А вот сегодня, примерно в три часа пополудни, ко мне прибежал гонец от дежурного по узлу связи, и сообщил, что из Пирея вышел на связь цесаревич Александр Александрович, которому срочно требуется сообщить нечто очень важное своему августейшему отцу.

   Поняв, что в Греции произошло что-то неординарное, я лично отправился к дому, где располагался Государь. Я застал его в обществе Главнокомандующего Великого князя Николая Николаевича и военного министра Дмитрия Алексеевича Милютина. Из услышанного мною отрывка их разговора, я понял, что речь идет о предстоящем форсировании Дуная и продвижении вглубь Болгарии. Как сказала вчера полковник Антонова. - Слон убит, пока приступать к уго дегустации.

   Я подошел к Государю, и тихо шепнул ему на ухо. - Ваше Величество, извините, но я должен сказать вам несколько слов конфиденциально, - при этих словах Великий князь нахмурился, а военный министр с любопытством посмотрел на меня. Видя, что Государь колеблется, я добавил. - Ваше Величество, это очень важно, поверьте! - Тогда Государь легким кивком отпустил своих собеседников и, обернувшись в мою сторону, с тревогой в лице спросил. - Что-то случилось с цесаревичем?

   Я тут же поспешил его успокоить, сказав, что цесаревич жив и здоров, и что он всего лишь желает сделать своему августейшему отцу срочное сообщение государственной важности.

   В сопровождении адъютанта и двух казаков мы быстрым шагом направились к палатке, в которой находился узел связи. Караульные кубанцы и "пятнистые" лихо отдали нам честь. В палатке, у радиостанции - железной коробке, на которой мигали какие-то светящиеся разноцветные точки, - на стуле сидел старший связист, офицер с погонами подпоручика. Увидев меня и Государя, он вскочил и четко доложил, - Ваше Величество, на связи крейсер "Москва", в данный момент находящийся в Пирее. У аппарата цесаревич Александр Александрович лично. Докладывает дежурный по узлу связи лейтенант Овсянкин.

   Государь кивнул, и подпоручик-лейтенант повернул на радиостанции какую-то ручку, потом взял в руку штуку, которые потомки называют микрофон, связанную с самой радиостанцией длинным витым шнуром, и поднес ее к лицу. - "Москва", я, Плоешти, - Государь на связи. - Откуда-то из рации раздался хорошо знакомый мне, взволнованный бас цесаревича. - ПапА, как ты меня слышишь?

   Дежурный протянул Государю микрофон, и вполголоса сказал. - Говорите сюда, Ваше Величество. - После чего скромно отступил в сторону. Встревоженный самодержец взял микрофон и громко произнес в него. - Саша, ради всего святого, скажи, наконец, что там у вас стряслось? Все ли у вас живы и здоровы?

   В ответ он услышал. - Дорогой ПапА, мы с Божьей помощью, все живы, здоровы и невредимы, но сегодня произошло нечто невероятное. Впрочем, я расскажу все по порядку.

   Итак, мы были в гостях у нашей кузины Ольги Константиновны и короля Георга, когда нам сообщили о том, что к Пирею движется британская эскадра в составе шести броненосцев и нескольких кораблей меньших размеров. Я со своими спутниками быстро вернулся на "Москву", предполагая, что эти подданные королевы Виктории приближаются к Пирею с недобрыми намерениями.

   Дело в том, что сразу, как только мы вошли на внешний рейд Пирея, порт немедленно покинул британский корвет-стационер. Я предполагал, что он ушел навстречу британской эскадре, которая, как писали газеты, вышла с Мальты в сторону Проливов. Мы посчитали, что британский адмирал захочет спровоцировать вооруженное столкновение с крейсером "Москва", или с корветом "Аскольд", находящимся в Пирее в качестве стационера. Так оно и случилось. Подошедшая к Пирею эскадра предъявила ультиматум, который звучал примерно так. - "Сдавайтесь, или будете уничтожены!"

   Государь был ошарашен. - Что я слышу, Сашка! - Эти британские мерзавцы осмелились напасть на корабли под андреевским флагом? - Без объявления войны?! - Недоумение переросло в настоящий царский гнев. - Какая неслыханная подлость и наглость!

   - Да, ПапА, именно так и произошло, - продолжил свой рассказ цесаревич. - Этих бешеных британцев не остановил даже вымпел на мачте "Москвы", показывающий, что на корабле находится наследник Российского престола. Они флажным сигналом сходу потребовали, чтобы мы спустили флаги и сдались. Естественно, что и командир "Москвы", капитан 1-го ранга Остапено, и командир "Аскольда", капитан 2-го ранга Тыртов, наотрез отказались выполнить требование наглецов. А когда "Аскольд" вышел из бухты Пирея, намереваясь присоединиться к "Москве" на внешнем рейде, англичане открыли по нему огонь.