Мечты сбываются - Патриция Мэтьюз

– Я решила, – сказала она Стюарту, встретившись с ним через три дня. – Если ты еще не передумал, я выйду за тебя замуж.

На мгновение он застыл не веря своим ушам, а затем восторженная улыбка осветила его лицо, и он радостно воскликнул:

– Ты будешь моей! О дорогая Хоуп, ты только что сделала меня самым счастливым человеком на свете! – Он заключил ее в объятия и закружил по пустому залу. – Я сегодня же скажу губернатору Блаю, что оставляю службу. – Он остановился наконец, чтобы перевести дыхание, и, сияя, снова взглянул на Хоуп, чуть отстранившись. – Правда, обстановка сейчас напряженная, и он может попросить меня задержаться на несколько недель. Но в течение месяца мы обязательно поженимся и, как только это свершится, поплывем домой, в Англию. Хоуп, я сделаю тебя счастливой! Клянусь тебе!

Глава 22

Узнав, что Хоуп согласилась выйти замуж за Стюарта Уильямса, Чарити стала завидовать и злиться. Чарльз до сих пор так и не сделал ей официального предложения, хотя она все еще не сомневалась, что Бонни сделает его при первой же возможности. И такая возможность представилась в кабаре «У Марстона» через несколько дней после того, как Чарити узнала о предстоящем замужестве сестры. На сей раз Чарити почти не пила, твердо намереваясь сохранить ясную голову, хотя Чарльз, как обычно, щедро подливал ей вина.

Лилли Ливерпуль больше не выступала «У Марстона», ее сменила актриса постарше, погрубее и не обладавшая неповторимым обаянием Лилли. Ее песенки были еще более непристойными, и даже Чарльз, как показалось Чарити, был разочарован. Тем не менее его разочарование совсем не охладило его пыл, и он, не дождавшись конца представления, задернул драпировки и повел Чарити к дивану. У них уже установился определенный ритуал перед занятиями любовью. Бонни больше не опрокидывал ее на спину и не задирал ей юбки. Он садился на диван и наблюдал, как она раздевается. Ему нравилось смотреть, как она один за другим сбрасывает с себя предметы туалета, а Чарити научилась всласть растягивать эту волнующую процедуру. Она то становилась к нему спиной, то снова поворачивалась, с каждый разом все больше обнажаясь. Чарльз как околдованный не отрывал от нее горящего взгляда, и к тому времени, как на девушке ничего не оставалось, дыхание его становилось тяжелым и прерывистым, а глаза блестели от вожделения.

Раздевшись, Чарити легла на диван, и Чарльз, торопливо сбросив с себя одежду, присоединился к ней. Улегшись рядом, он потянулся к ее рту, но Чарити отвернулась.

– Знаешь, Чарльз, – промурлыкала она, нежно погладив его по щеке, – Хоуп собирается замуж.

– Что? – хрипло переспросил он.

– Моя сестра выходит замуж за Стюарта Уильямса.

– За этого молокососа? – буркнул он. – Какого черта она согласилась выйти за него?

– Ну, думаю, потому, что они любят друг друга. Как мы с тобой, – простодушно добавила она. – Ты ведь любишь меня, Чарльз?

– Конечно, дорогая Чарити. Разве я проводил бы с тобой столько времени, если бы не любил тебя?

– И мы поженимся?

Чуть привстав, он сверху вниз посмотрел на нее, и на короткое мгновение в его глазах промелькнуло что-то неприязненное и угрожающее.

– Ну конечно, – холодно ответил он, и улыбка его напоминала оскал. Он снова потянулся к ее губам.

– Но когда, Чарльз? – допытывалась она, продолжая держать его на расстоянии. – Мы можем назначить конкретную дату?

– Скоро, Чарити, очень скоро.

– Ты обещаешь?

– Обещаю, – проворчал он, уткнувшись ей в шею.

Успокоенная, Чарити расслабилась.

Когда через час Чарити, смеясь и весело болтая, вышла на улицу под руку с Чарльзом Бонни, в сумерках она не заметила, что напротив кабаре стоит Джон Майерс.

Джон, обычно редко появлявшийся в районе Скал, сейчас шел с поручением от Котти на «Постоялый двор Блэксток». Он мимоходом взглянул на противоположную сторону улицы как раз в тот момент, когда Чарити и Бонни выходили из кабаре, и замер. Не обратив на него внимания, они прошли мимо.

Джон знал, что в последнее время Бонни ухаживал за госпожой Чарити, но не любил этого человека. Бонни даже не пытался скрывать, что считает Джона ниже себя. Однажды, когда Джон оказался у него на пути, Чарльз грубо спросил: «Неужели туземец не понимает, что должен уступать дорогу белому человеку?» Потупившись, чтобы скрыть гнев, Джон отступил в сторону и после этого принял решение по возможности избегать Бонни.

А теперь выясняется, что Бонни водит Чарити в кабаре! Если Котти и госпожа Хоуп узнают об этом, они очень расстроятся. Джон считал Чарити капризной и избалованной и не чувствовал себя обязанным оберегать ее так, как оберегал Хоуп. Тем не менее не следует ли ему рассказать обо всем Котти? Но, зная, что Чарити все равно не изменишь, Джон сомневался, стоит ли рассказывать о ней Хоуп и Котти. Чарити все равно поступит так, как ей хочется, и своим сообщением он добьется только того, что покой в доме будет нарушен.

Юноша с тоской вспомнил о помолвке Хоуп со Стюартом Уильямсом. Конечно, Джон понимал, что его любовь к госпоже Хоуп всегда будет неразделенной. Но известие о ее предстоящем замужестве и отъезде в Англию явилось для него ударом. Узнав об этом, Джон стал серьезно подумывать навсегда оставить Сидней и вернуться в буш, к своим собратьям по племени.

Угнетенный всеми этими мыслями, Джон тяжело вздохнул и отправился дальше, выполнять поручение Котти.

После мучительного объяснения с Хоуп Котти был не в духе, а узнав о ее решении обручиться со Стюартом Уильямсом, совсем впал в уныние. Пытаясь отвлечься, он завел интрижку с одной замужней женщиной, но это не принесло желаемого облегчения. После каждого свидания он чувствовал себя неудовлетворенным, грязным и противным самому себе. Тогда он стал пить и вечером добирался до кровати в бесчувственном состоянии, но и это не помогало, а только приводило к тому, что на следующее утро он становился еще мрачнее и злился на самого себя. Котти всегда презирал тех, кто напивался, чтобы забыться, и в это утро поклялся бросить пить.

Сейчас он шел по одной из улиц в районе Скал. Его мутило, в голове шумело, и ему совсем не хотелось беседовать с Хью Марстоном, стоявшим перед входом в свое заведение.

– Котти, – окликнул его Хью, перейдя к нему на другую сторону улицы, – слышал новость?

– Что за новость? – Котти нехотя остановился.

– Сегодня утром губернатор Блай арестовал Макартура! – возбужденно сообщил Хью.

– Опять? – оживился Котти. – И за что же на сей раз?

– Как ты, вероятно, уже слышал, некоторое время назад на корабль Макартура убежал осужденный, и губернатор Блай потребовал за него залог в девятьсот фунтов стерлингов. В отместку Макартур отказался снабжать судно провизией, таким образом вынуждая моряков либо сойти на берег, либо голодать, а это уже противозаконно. Тогда Блай приказал наложить арест на судно и вызвал Макартура к себе. Макартур не подчинился, тем самым открыто выказав неповиновение, и губернатор арестовал его, обвинив в подстрекательстве к мятежу.