Рожденная чародейкой - Дэвид Фарланд

Габорн опустился на колени рядом с ней, обнял.

– Давай-ка, полежи немного.

– Со мной все в порядке, – сказала Иом.

– С тобой не просто все в порядке. С тобою все чудесно, – сказал Габорн. – Только больше не скрывай от меня ничего.

Он снял плащ, расстелил на земле. Иом прилегла. Голова у нее кружилась, но на ногах стоять она вообще-то вполне могла. Биннесман все занимался Боринсоном.

– Когда же ты собиралась сказать мне? – спросил Габорн.

– Не знаю, – призналась Иом. – Я думала дождаться какой-то передышки между битвами или пока ему не исполнится два-три месяца. Что из этого случилось бы раньше…

Габорн принужденно улыбнулся. За улыбкой его таилась тревога.

– Что ж, тогда я рад, что случилась передышка между битвами.

Рев Темного Победителя затих, но вдали еще слышались раскаты грома. Одна за другой в небе сверкнули две молнии.

Аверан одолевали чужие и ненужные ей воспоминания. Боль в желудке почти прошла, пот уже не лил с нее градом, но чувствовала она себя так, словно молнии эти попадали прямо в нее.

На Манганской скале тревожно шипели опустошители.

Раскаты грома пробудили в девочке поистине жуткие воспоминания: бег по узким ущельям гор Брейс, тысячи испуганных опустошителей вокруг, сплошь сверкающее небо, гроза, которая слепит и оглушает.

То были отрывки последних впечатлений Смотрителя.

Она переживала сейчас его страдания как свои. Прошедшая ночь была столь холодна, что у него ломило все суставы, пока он не отогрелся кое-как, сбившись в кучу с другими опустошителями в норе.

Аверан, сидя на солнце, дрожала от холода, ноги у нее болели от бесконечного бега. Ее терзала усталость, накопившая у Смотрителя за долгие дни похода, сражений, работы без отдыха, и мучала жгучая, невыносимая жажда.

Но сильнее всего был пережитый ночью страх, ужас Смотрителя перед грозой.

Это был какой-то первобытный ужас. Никакие доводы разума не были властны над ним. И Аверан, пока воины приводили в порядок лагерь, все пыталась понять, почему это так.

Но хотя в разуме ее жило уже много чужих воспоминаний, они приходили в своем, произвольном порядке. Девочка не могла заставить себя вспомнить то, что ей хотелось узнать.

Поэтому она терпеливо и пристально всматривалась долгое время в темную душу Смотрителя. Ничего хорошего она не видела – только опустошителей, роющих траншеи, чтобы подвести воду во вновь открытые пещеры, и снова опустошителей, перегоняющих недозрелых червей из одного тоннеля в другой, и опять опустошителей, пожинающих знания своих мертвецов.

Смотритель, с какой стороны ни посмотри, был простым крестьянином.

Но постепенно она поняла, что на человека-крестьянина он отнюдь не похож. Ей случалось видеть коровниц за работой, пастухов с овцами в поле. Да и сама она ухаживала в гнезде за грааками.

Между человеком и его подопечными всегда возникает привязанность. Аверан любила своих грааков, ей нравилось чистить их, ласкать, кормить, чесать между глаз и под складками кожи на горле.

Смотритель же ничего такого не чувствовал. Он ухаживал за животными, предназначенными в пищу, растил и кормил их. Но при этом едва сдерживался, чтобы не разорвать своих подопечных на куски.

У Смотрителя был чудовищный аппетит.

И девочка вдруг поняла, что он тоже пришел к людям со своей целью – научиться ловить их и пожинать их знания.

Понимание это пришло к ней из его воспоминаний. В Подземном Мире была глубокая пещера. Смотритель явился туда, чтобы ухаживать за животными-людьми, научиться, как это делается, и усовершенствовать свое мастерство.

Перед внутренним взором Аверан предстали сгрудившиеся в темной пещере люди, настолько напуганные, что они не шевелились даже, когда Смотритель пробирался между ними. Все худые, истощенные. Глазами чудовища Аверан воспринимала их как потенциальную еду. Но люди были сосчитаны, и Смотритель знал, что не может съесть ни одного, даже маленького кусочка откусить не может.

Случайно он натолкнулся на женщину с только что родившимся ребенком. Дитя остальные смотрители сосчитать еще не успели.

Он быстро выхватил младенца у матери и проглотил. Вкуса он даже не распробовал.

Аверан стало дурно – не только из-за того, что Смотритель съел ребенка, но еще и из-за того, что сама она ела плоть этого Смотрителя.

Она преисполнилась отвращения к чудовищу.

Габорн зависел от нее. Ему нужна была еще одна победа.

Он сидел рядом с лежавшей на плаще Иом. И девочка с трудом, все еще чувствуя себя плохо, поднялась и направилась к нему.

Руки и ноги не слушались ее, все тело болело.

По пути к Габорну она перешагнула через дохлого воробья.

– Вы были правы, – сказала она королю. Опустошители – чудовища. Они нисколько не похожи на людей.

Габорн окинул ее пытливым взором.

– И что же заставило тебя переменить свое мнение?

– То, что они собираются с нами сделать. То, как они думают о нас. Я знаю, что они чувствуют при виде нас: жгучий голод.

– Вы хотите знать, зачем они здесь остановились? – продолжала Аверан. – Точно я сказать не могу. Может, потому, что замерзли, устали и умирают от голода. Они не могут ходить по снегу, переправляться через ледяные реки, как прошлой ночью, и целыми днями ничего не пить. Они умирают от жажды.

Габорн с удивлением посмотрел в сторону опустошителей.

– Так мы загнали их в западню?

– Может быть. Но я знаю, о чем они думают и кого они больше всего боятся.

– Кого же?

– Вас!

Габорн усмехнулся, словно услышал незаслуженный комплимент.

– Как они могут меня бояться?

– Они вас чуют, – сказала Аверан. – Горная колдунья во время вчерашнего сражения учуяла ваш запах. Она поняла, что землетрясение вызвали вы и что люди стали лучше сражаться, когда появились вы. Тогда она передала ваш запах всем своим воинам и предупредила, что вы опасны.

И успела это сделать как раз перед тем, как мировой червь полностью разрушил Руну Опустошения и засверкали молнии.

– И что? – сказал Габорн.

– Вы не понимаете? – спросила Аверан. – Они решили, что вы призвали на поле битвы Победителей. Опустошители бегут домой не просто потому, что испугались, они спешат предупредить Великую Истинную Хозяйку!

Вокруг девочки внезапно воцарилась тишина. Она заметила, что, кроме Иом и Габорна, ее слушает еще дюжина лордов.

– И что будет, когда они ее предупредят? – спросил Габорн.

Аверан вдруг стало трудно дышать.

– Она созовет свои войска, чтобы вас убить.

ГЛАВА 34