Гражданин преисподней - Николай Чадович

– Зачем же нервничать, – мягко упрекнул его Змей. – Даже не предполагал, что выползки могут быть обидчивы, как беременная барышня. Чуть что, и сразу в амбицию! Ничего ведь страшного пока не случилось. Скоро все разъяснится. Представляете, через часок-другой мы будем свежим воздухом дышать и что-то вкусненькое кушать. Потерпите! Сами ведь нас этому учили. Сейчас поднакопим силенок и дальше двинемся.

– Сравнение с беременной барышней мне, конечно, льстит, – признался Кузьма. – В ответ я могу сравнить вас только со змеем-искусителем, который, как известно, плохо кончил. Но заранее предупреждаю, что на мякине меня не проведешь и мелкой лестью не купишь. Не пойду я с вами – и все! Что вы мне сделаете?

– Лучше до этого дело не доводить. – В голос Змея вплелись зловещие нотки. – Пожалеете…

– Ага, зверушек моих сожрете? Только их сначала поймать надо. Они в чужие руки не даются. Пытки ко мне примените! Только время понапрасну потеряете. Нет у вас таких способов, чтобы меня расколоть.

– Ой ли! – Змея уже понесло. – Было бы желание, а способ найдется. Не таких приходилось колоть!

Тут в перепалку вступил Юрок, до этого мрачно сопевший в сторонке.

– Тебе вообще кто слово давал, морда метростроевская? – осведомился он. – Где ты был, когда я с Индикоплавом один на один стебался? Ждал, наверное, кто верх возьмет? Гадал, на какую сторону переметнуться? Правильно тебя шестеркой назвали! И нашим, и вашим хочешь угодить! Только здесь такие залепухи не проходят! Вот и заткнись, пока я тебя в мох навечно не зарыл!

Неизвестно, как повел бы себя осмелевший Змей дальше, но ситуация вновь резко изменилась.

– Лучше оба заткнитесь! – крикнул Кузьма. – Оглохли, что ли? Прячьтесь немедленно!

Невдалеке что-то шипело, как закипающий чайник, и, похоже, этот звук приближался. Люди сразу затихли. К счастью, Юрок успел накинуть на Кузьму изрядно помятый в схватке шалашик.

Окажись на месте химеры-гребенки любая другая ее родственница, крапивница, например, и путникам пришлось бы туго, но эта тварь в узких коридорах агрессивности никогда не проявляла, хотя в пещерах спуску никому не давала.

Тем не менее ядовитые миазмы, тянувшиеся за ней, словно хвост за кометой, проникли даже сквозь мох, вызвав у людей свирепое жжение по всему телу.

– Опять мимо, – сказал Кузьма, когда шипение химеры затихло вдали. – Везет нам… Знать бы, кого в следующий раз встретим.

– Хватит! Завязали все разборки, – сказал Юрок, явно претендовавший на освободившуюся роль главаря. – И вперед, не считаясь с потерями. Проводника я беру на себя. Пойдет на коротком поводке. Если какую-нибудь подлянку задумает, вместе со мной дубаря врежет.

– Успокойся, я не твоей породы, – отозвался Кузьма. – Мелкими пакостями не занимаюсь.

Кузьму освободили от пут, предварительно изъяв все колюще-режущие предметы, а потом крепко-накрепко привязали к Юрку, причем такими узлами, которые ни при каких условиях ослабеть не могли, а только затягивались (тут уж Змей постарался).

– Учтите, ваша жизнь теперь зависит только от вас, – назидательно произнес метростроевец.

– Ваши тоже, – небрежно проронил Кузьма.

Отряд вновь двинулся вперед, но уже без эскорта летучих мышей, отпущенных на отдых и кормление. Честно говоря, толку от них сейчас было мало – опасность угрожала отовсюду, да еще такая явная, что Кузьма сам мог легко распознать ее.

Химеры так и сновали вокруг. Людей пока спасало только то, что ходов здесь было больше, чем в сухой деревяшке, до которой добрались жуки-древоточцы. Коридор ветвился через каждые пять-шесть шагов, и половина этих ответвлений уходила вверх или вниз. В столь запутанном лабиринте даже Кузьма чувствовал себя не вполне уверенно.

– Кажись, легче стало идти, – сообщил Юрок. – Действительно, как камень с плеч свалился… Видать, эта самая сила тяжести и в самом деле существует.

– Что она существует, тут и спора быть не может, – немедленно отреагировал Змей. – Непонятно другое – почему у поверхности земли она слабеет? Если я не путаю, это противоречит законам природы.

– Тем законам, которые до Черной Субботы были, может, и противоречит, – высказался Юрок. – А нынче совсем другие законы. Все с ног на голову встало.

Однако легкость, которую вскоре ощутили все, оказалась обманчивой. Повторилась история с мраморной лестницей, погубившей темнушника Коляна. Сначала у людей закружились головы, заложило уши, нарушилась координация движений. Потом судорожно затрепыхался кишечник (к счастью, пустой) и в душе возник необъяснимый страх.

– Переждать немного надо, привыкнуть, – посоветовал Кузьма и первым принял горизонтальное положение, потянув за собой Юрка. – Неплохо по глотку водяры сделать. Тоже помогает.

Оба предложения (в особенности последнее) возражений не вызвали. Судя по звукам, сопровождающим любую, даже самую краткую попойку (бульканье, плеск, смачное уханье и так далее), от водяры не отказался даже Венедим.

– Эх, закусить бы! – страстно вздохнул Юрок.

Вскоре полегчало, хотя и относительно. Головокружение и тошнота прошли, но организм в целом продолжал валять дурака – заплетались ноги, невпопад действовали руки. Да и с души воротило так, что хоть в петлю лезть.

– Где же эта распроклятая Грань? – бормотал Юрок, то и дело натыкаясь сзади на Кузьму. – Может, мы ее уже миновали?

– И не надейся! Когда Грань в оборот возьмет, ты проклянешь сам факт своего рождения, – посулил Кузьма.

– Да я уже давно проклял…

Стены коридора ушли в стороны, и теперь Кузьма все время натыкался на какие-то колонны, одни из которых были мягкими, словно свежая глина, а другие гудели подобно каменному монолиту. Каждое сказанное здесь слово отдавалось эхом, присущим только очень просторным и причудливо устроенным пещерам.

– Интересное местечко, – сказал Кузьма. – Раньше мне про такие и слышать не приходилось… Думаю, что можно зажечь свет.

– Вы что, спятили?! – возмутился Змей. – Погубить нас решили?

– Зажигайте, зажигайте, – настаивал Кузьма. – Какой мне смысл вас дурачить! Чай, одной веревочкой повязаны.

– Вы зверушками своими командуйте. А мы люди. И, между прочим, не глупее вас, – произнес Змей напыщенно. – Нет вам больше веры, Кузьма Индикоплав.

– Если мне не верите, вокруг себя пощупайте!

– Пощупал, ну и что? – после некоторой заминки сообщил Змей.

– А ничего! Это и не мох вовсе.

– Точно, – подтвердил Юрок. – Что-то вроде застывшей пены… Или накипи, которая в чайниках бывает.

Он первым зажег фонарь, а затем вспыхнули и факелы светляков. Перед взорами растерявшихся людей предстала картина одинаково грандиозная и мрачная.

Пустое пространство, окружавшее их, казалось беспредельным, но везде торчали грибообразные колонны разной толщины. Соединяясь шляпками наверху, они образовывали затейливый свод.

Шеол никогда не баловал своих обитателей яркими красками, но иногда в его недрах попадался желтый песок, белый гипс, зеленоватая слюда. Здесь же все имело одинаковый мутно-серый цвет, свойственный всему, что вырастает без воздействия солнца.

Мха-костолома не было и в помине, а основу всего сущего составлял пористый податливый минерал, действительно похожий на окаменевшую пену.

– Вот вам, Герасим Иванович, и та самая пемза, про которую незадолго до смерти сообщили ваши проходчики, – сказал Кузьма.

– Пемза? – переспросил ошарашенный Змей. – Да откуда она здесь взялась?

– Оттуда же, откуда и мох с химерами. Да и никакая это не пемза. Все здесь чужое. Продукт, так сказать, деятельности смертоносных облаков.

– Не хотите ли вы сказать, что мы находимся внутри внеземного образования?

– Я сказал только то, что сказал. Но в общем-то вы правы.

– Уж больно легко нас сюда пустили. – Змей с подозрением оглянулся по сторонам.

– То-то и оно… Начинается последний и самый опасный этап нашей экспедиции.

– Если так, то я вынужден взять руководство экспедиции на себя, нравится вам это или нет. – Метростроевец почему-то принялся расстегивать свою просторную куртку. – В подобных обстоятельствах единоначалие просто обязательно. Конкурентов себе не вижу. Проводник скомпроментировал себя трусостью, все остальные уступают мне опытом, выучкой и даже статусом. Надеюсь, возражений нет?

– Почему же нет? Есть! – Дабы Юрок раньше срока не наделал глупостей, Кузьма саданул его локтем под ложечку. – Горько слышать такие слова. Особенно от вас, Герасим Иванович. Руководство у нас коллективное, и тот документ, на основе которого был предпринят этот поход, никто пока не отменял.

– Документ, на который вы ссылаетесь, утратил юридическую силу после гибели пятидесяти процентов участников похода. Кроме того, я уверен, что история меня оправдает! – патетически воскликнул Змей.

– Относительно истории ничего не могу сказать заранее, но наш собственный суд, – Кузьма поочередно указал на Юрка, Венедима и себя самого, – выдаст вам, как говорится, на полную катушку.