Сбой реальности - Юрий Иванович

– Нет, только Елена. Мы в детстве действительно катались на санках и частенько это делали паровозиком, цепляясь друг за другом. Это называлось у нас «поезд сахарных снежков». Ибо мы были с ног до макушки вываляны в снегу. А вот когда мы съезжали для разнообразия на переполненных санках, то это уже называлось «сахарные снежки в хрустальной коробочке». Так что все просто: она заточена в передвижном вагончике, который ездит в холодных подземельях, и народу вокруг нее, словно огурцов в бочке. Может, и затемнение при этом используют полное.

Аналитик оторвался от клавиатуры, удивленно двигая бровями:

– И как же тогда их выковырять из этих подземелий? Да еще и на всей неизвестной нам протяженности?

Торговец теперь тоже посматривал с напряжением на экран наружного наблюдения:

– Трудно сказать как. Но то, что выковыряем, – однозначно. Тем более что наверняка халиф издавна использует вспомогательные туннели или даже отводные, которые остались при строительстве здешнего метро. Даже если мы не раздобудем подробных схем, мне все равно удастся проникнуть внутрь и разведать хоть какие-то ответвления. О! Тут вскоре станет очень горячо! Лучше встаньте на ноги, я заберу отсюда всю мебель и оргтехнику. Нечего им даже по нашим отпечаткам на наш след выходить.

Вскоре все трое опять оказались в домике, где работал Казимир в последнее время и где проживали бароны Лудеранского леса. Только теперь в комнате шагу было негде ступить из-за нового сброса сюда всего прихваченного и из второй квартиры хозяйства. Аналитик тут же с причитаниями принялся все поднимать, расставлять по своим местам и подключать к единой сети, тогда как графская чета интенсивно освобождала помещение от лишней мебели. Потом еще с полчаса покопались в базах данных, выискивая все, что касалось нужного им метро в нужном городе, и собрались вновь куда-то прыгать. Правда, Теодоровича предупредили:

– Может, вскоре и баронов сюда подбросим для отдыха.

Находились они в межмирском пространстве на этот раз настолько долго, что, когда встали на каменистую поверхность плато в герцогстве Томной Печали, Александра сразу поинтересовалась:

– Что-то не в порядке?

– Наоборот: оркестр играет уже во всю мощь! – Заметив мелькнувшее непонимание на лице супруги, Дмитрий объяснил: – Сделал небольшой крюк и совершил касательную посадку в мире Кабаний. Тебе это не дано, но я успел заметить на площади перед башней Зуперта цветастый оркестр и услышать, как они здорово наяривают. Даже народ стал собираться, некоторые уже в пляс пустились. По всем понятиям, Зуперт готов к продаже, торговле, обмену и чему угодно сразу после прочтения письма.

– Так что, пора туда?

– Рановато. Надо дать возможность Купидону обследовать найденные браслеты, проникнуться их исключительной важностью и надеть себе на запястья. Ну а там он уже обязательно появится на моей встрече с Зупертом.

– На НАШЕЙ встрече!

– Конечно, конечно. Я просто оговорился.

– Ну и где эти бароны? – Александра с ухмылкой смотрела на крышки зинданов, которые, застопоренные, стояли на створах. – Или они научились сами по домам возвращаться?

– Да нет, наверняка осматривают наше с тобой герцогство. Им ведь любопытно, но мы их сейчас позовем.

Он достал у себя из-под мышки пистолет, вставил туда тройку специальных патронов и один за другим отстрелял прямо в небо у себя над головой. Три ярких цветка салюта красочно расцвели в дневном небе, затмевая даже сияние здешнего светила. Понятно, что после такого сигнала к месту его подачи не поспешат лишь те, кто надежно заперт в зинданах.

Первой появилась Дана, с ходу объявив:

– Я вас сразу заметила, так что зря салюты запускали.

– Ну, ты теперь колдунья, – напомнила Александра целительнице. – А остальные как? Где Петруху потеряла?

– Чего его терять, не маленький, поди. Вон к тем скалам на своей коляске укатил. Туда хоть путь ровный. Да вот он уже летит, гонщик недоделанный.

Недовольство в ее голосе так и прорывалось, но было оправданно: еще не ходящий больной лихо катил по легкому спуску на своей инвалидной коляске, и казалось, вот-вот перевернется, ломая себе не только позвоночник, но и голову. Пока он так мчался, подошли Василий с Сильвой, потом и Курт откуда-то нарисовался, и теперь вся группа зрителей включилась в короткое обсуждение-спор на тему: доедет или не доедет. Победил Василий, авторитетно заявивший о товарище:

– Этот везде проскочит!

На что госпожа Маурьи припомнила:

– Проскочил уже раз, так мы его потом на руках через полмассива Бавванди волокли.

– Да ладно тебе ворчать, – осадила ее Сильва. – Это ведь он тогда именно тебя прикрыть торопился.

Тут как раз и «гонщик» лихо притормозил возле накрытого скатертью столика, а заметив смущенно покрасневшую Дану, возопил:

– Кто это здесь мою любимую баронессу обижает?

– Мы больше не будем, – притворно скривился Курт и, словно в сторону, добавил: – И меньше тоже.

– Ладно, весельчаки, – остановил Торговец готовую начаться перебранку. – Решаем вопрос: что дополнительного имеете после допросов?

Дана доложила сжато, акцентируя только на интересных деталях.

– Понятно. А что будем делать с этими бойцами? Имею в виду, можно ли им давать шанс к новой жизни в этом мире? Пока оставлю здесь, пусть строят временное жилье и обживаются. Потом заброшу куда-нибудь на проверку, а то и в гарнизон вашего Лудеранского леса определим. Согласятся они добровольно?

Здесь уже после короткого раздумья стал отвечать Василий:

– Если, конечно, открыть им секреты иных миров, то ребята ухватятся за это с радостью. Семей у них нет ни у кого. Да и люди они все вполне нормальные и адекватные, истерик закатывать не будут. Даже полковник, уж насколько злющий, фанатичный и отчаянный, все равно в реалии поверит и с готовностью новому миру послужит.

А вот Сильва сомневалась:

– Вдруг ты их здесь оставишь, а они по всему миру и разбегутся. С их знаниями, умениями и воинским азартом они большущих бед натворят.

– Вот мы их за день-два и проверим. – Торговец достал еще один подарок хаерсов. – Называется «метка». Каждая капелька пронумерована и отыскивается в течение года. Сейчас я этих парней достаю уже помеченных, потом тратим пятнадцать минут на их инструктаж и спрыгиваем. Василий, будь добр, порви скатерть на девять набедренных повязок.

Он куда-то исчез в громыхании, и, пока отсутствовал, девять повязок под шутки и прибаутки были приготовлены. А когда обнаженные воины стали появляться перед ощетинившейся на всякий случай стволами «третьей», Василий стал кидать каждому кусок ткани со словами:

– Срамоту прикрой!