Одинокие души - Эшли Дьюал

После школы, я иду на дополнительные занятия по русскому языку. Я очень устала, жутко хочется отдохнуть: заснуть и спать, спать, спать целую неделю. Но даже если сейчас отбросить все сложности с репетиторами, уроками и домашним заданием, я не стану более свободной. Появится лишь свободное время на мысли о стае, что, даю гарантию, непременно сведет меня с ума.

Учительница отпускает меня раньше обычного. Говорит, ей надо уехать: я и не против.

Домой идти не хочется, гулять в одиночестве — тоже.

Итак, что же выбрать?

Неожиданно вспоминаю, что бар находится в нескольких остановках от места, где я сейчас нахожусь. И это решает столько сложный спор.

Ловлю нужный автобус, нахожу сзади свободное сидение и облегченно выдыхаю. Сажусь, передаю деньги, расслабляюсь.

За окном живет город. Люди куда-то идут, торопятся, абсолютно не обращают внимания на то, что находится прямо перед их носом. Например, на мост. На Неву. Я так давно не наслаждалась Питерскими пейзажами, а они ведь прекрасны. С годами жизнь становится серой, бесцветной. Ты уже привык к тому, что есть, и даже не представляешь, как дорого и высоко это ценится. Но ведь жаль, что мы стали такими черствыми и бездушными. Жаль, что ни я, ни это женщина рядом, ни водитель — никто из нас не чувствует себя по-настоящему счастливым. А почему? Дело в проблемах? Дело в сложностях? Дело в неприятностях?

Дело в том, что люди разучились быть счастливыми.

Мы хотим улыбаться, смеяться, радоваться, но мы больше не умеем этого делать. Сплошная фальшь, игра, пресные взгляды, пресные рассуждения. Лишь дети поддерживают равновесие, считая, что в мире куча всего интересного, необъяснимого, красивого, прекрасного. Но и они вырастают. Примыкают к нашим рядам вечно недовольных жизнью людей. И это угнетает.

Сильно угнетает.

Я выхожу на нужной остановке.

Бар находится в пятнадцати минутах ходьбы отсюда. Не знаю, хорошо это или плохо. На улице прохладно, зима, наконец, начинает заявлять о себе. И, тем не менее, свежий воздух на удивление положительно действует на голову. Я успокаиваюсь и как-то рассудительно смотрю на вещи: на рассказ Астахова, на отношения с Максимом, на стаю, Карину, деньги, убийства. Я неожиданно понимаю, что не должна прыгать выше своей головы. Это не значит, что я не приложу усилий и не попытаюсь разобраться во всех проблемах. Нет. Я просто не хочу больше подвергать себя и своих близких опасности. Не хочу больше оказываться в тех ситуациях, когда исход сможет заставить винить и осуждать себя до конца своей жизни.

Внезапно вспоминаю о том парне, который погиб.

Я ведь даже не знаю его имени.

Грустно выдыхаю, и прикусываю губу.

Нет, не должно быть так. Не должен человек жить с мыслями о том, что он причинил кому-то боль. Это невыносимо. Это мерзко, чувствовать себя чудовищем.

Как же от меня не отвернулись люди? Как на меня смотрел Леша? Макс? Кира? А Стас? Он ведь готов пожертвовать своей жизнью ради любого, кто будет в этом нуждаться. Неужели и он смог меня простить?

Поразительно.

А я ведь просто хотела вспомнить свой прошлый год, наполненный событиями из школы, семьи, из жизни. Могла ли я предположить, что события, случившиеся со мной, триста шестьдесят пять дней назад, перечеркнут все то, что образовалось в моей голове уже сейчас?

Выдыхаю, и, наконец, вижу бар.

В обед здесь практически нет людей. За барной стойкой сидят три человека, из колонок играет тихая кантри-музыка. Спокойствие, умиротворение. Так прямо и не скажешь, что несколько дней назад, сюда нагрянула полиция.

Решаю не терять время, и сразу иду в туалет. В глубине души осознаю, что там убирались, и даже, если бы таблетки остались на полу, их уже давным-давно бы выбросили. Но не теряю надежду.

Зря.

В туалете идеально чисто. Никаких таблеток и поблизости нет.

— Черт, — протираю руками лицо и прикусываю губу.

В принципе, вряд ли эти улики смогли бы мне чем-то помочь. Но всё равно жаль.

Выхожу из туалета и медленно шагаю к двери. Вот моя поездка никак и не окупилась.

— Эм, девушка! — неожиданно кто-то выкрикивает. — Девушка!

Я недоуменно поворачиваюсь.

Бармен смущенно улыбается и рукой подзывает к себе.

Я не понимаю, что ему от меня нужно, думаю: он ошибся. Но всё-таки сокращаю между нами дистанцию.

— Мы знакомы?

— Нет, — парень серьёзно хмурится. — Не знакомы. Дело в том, что вы забыли свой клатч в ту пятницу.

— Клатч? — я категорично покачиваю головой и поджимаю губы. — Прости, но ты ошибся. Я не ношу с собой клатч.

— Да? Вроде это вы сидели за барной стойкой.

— Ты обознался, — я наклоняюсь ближе к бармену и шепчу. — И не удивительно, учитывая, в каком состоянии все уходили из помещения.

— Да, — парень усмехается. — Вы правы. Хотя, честно говоря, вряд ли я вас мог с кем-то перепутать. Вы замечательно выглядели. Это красное платье…

Бармен закатывает глаза, а я неожиданно понимаю, что данные слова относятся к Кире. Это она прекрасно выглядела в своем алом, коротком платье. Естественно. Кто бы сомневался.

— Ты говоришь о моей подруге, — улыбаюсь. — Именно она была в красном.

— Да?

— Да. А так как к выходу её несли на руках, она оказалась не в состоянии вспомнить про свой клатч. К сожалению.

— Тогда думаю, она не будет против, если его заберете вы?

— Конечно, — выдыхаю и благодарно улыбаюсь. — Спасибо, что вспомнил. Иначе, моя подруга, наверняка, устроила бы истерику.

— Всегда, пожалуйста.

Бармен одаряет меня очаровательной улыбкой, и протягивает заветный клатч. Черный, мягкий, маленький. Стильный. В духе Киры.

Я выхожу из бара, иду к остановке.

На улице стало почему-то холодней.

Укутываюсь в пальто, поправляю сумку и случайно, выпускаю из пальцев клатч. Он падает, катится по асфальту в противоположную от меня сторону и неожиданно открывается.

— Ох, — недовольно выдыхаю. Надеюсь, что всё в порядке, и ткань не порвалась. Не испортилась. Дохожу до места, нагинаюсь и вдруг вижу то, что безумно меня удивляет. В клатче лежит пластмассовая маленькая бутылочка, а в ней — синие таблетки. — Что?

Недоуменно рассматриваю лекарство. Кручу его в руках, читаю название: Золпидем. Хмурюсь. Как-то странно увидеть в клатче у Киры таблетки, от которых она так уверенно открещивалась.

Встаю и продолжаю идти к остановке.

Интернет мне в помощь.

Дома вкусно пахнет. Блаженно втягиваю запах в свои легкие.

Люблю, когда мама не работает. Она готовит всякие вкусности, которые ни мне, ни Карине ещё не удалось переплюнуть.

— Я пришла, — снимаю ботинки и прохожу на кухню. Мама стоит около плиты, мешает мясо в сковородке и одновременно смотрит какую-то программу. — Пахнет прекрасно.