Добро и Зло - Sergei Yeshin
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Так рассуждает Лев Николаевич Толстой. Он вникает в смысл каждой запятой и сочетания союзов. Уверен, не каждому такое под силу. Но, как по мне, нам и не обязательно. В данном конкретном месте мы видим упоминание об Иоанне якобы Крестителе, в сочетании с черточкой закона, который не может прейти, но исполнится! Это явный апокриф. Очевидно, что в реальной жизни всё происходило по-другому. Иисус самолично не мог восхвалять Иоанна Крестителя – ему незачем. Также очевидно, что Иисусу незачем было цепляться за утверждение об исполнении «Закона» даже до йоты. Мы знаем, что Он его не исполнял. Он тоже это знает, и он не боится надлежащего наказания за это, со стороны иудейских правителей, даже до смертной казни! Тем более, что Иисус знает и о том, что ему казни не избежать!
Однако вернёмся к логике Льва Николаевича Толстого. Ясно, что здесь противопоставляется «закон вечный», что и есть жизнь по совести – «закону писанному», то есть Библии и Торе – писаниям… и, что точно тоже противоположение делается и в контексте Матфея, где закон вечный определяется словами «закон или пророки». Замечательная история текста стихов 17 и 18 по вариантам.
В большинстве списков стоит только слово «закон» без прибавления «пророки». При таком чтении уже не может быть ложного толкования о том, что это значит закон писанный. В других же списках, в Тишендорфовском и в каноническом, стоит прибавка «пророки», но не с союзом «и», а с союзом «или», «закон или пророки», что точно также исключает смысл закона писаного и даёт смысл вечного закона. В некоторых же списках, не принятых церковью, стоит прибавка «пророки» с союзом «и», а не «или». И в тех же списках при повторении слова «закон» прибавляется опять «и пророки». Так что смысл всему изречению, при этой переделке, придаётся такой, что Иисус говорит только о писаном законе. Эти варианты дают историю толкований данного места. Смысл один ясный тот, что Иисус, так же, как и по Луке, говорит о законе вечном, но в числе переписчиков Евангелия находятся такие, которым желательно признать обязательность писаного закона (якобы) Моисея, и эти переписчики присоединяют к слову «закон» прибавку – «и пророки» – и изменяют смысл.
Хотелось бы ещё раз отметить, что несмотря на то, что Евангелие было искажено, как и Тора, но данные тексты не были придуманы и составлены Левитами и церковниками с нуля. То есть, изменяя смысл и подделываясь под истину, обманщики вынуждены оставить кое-что от правды. Иногда трудно понимать, где проходит граница истины. Поэтому если кому трудно следить за мыслью, разбирая мельчайшие детали, тот может сказать себе: «хорошо, допустим и действительно это так и Иисус видимо утверждает праведный закон, который отличается от Торы, в некоторых стихах. А также в Торе имеются и зёрна истины, ибо невозможно вычистить оттуда всё». И что мне с того?
А вот что: мы всегда живём в обществе, в котором уже имеются законы. Кто-то всегда пытается нам навязать идею о том, что все эти законы безапелляционно злы, ибо царь – злодей. И наоборот, другие всегда пытаются оправдывать все наши законы, ибо это законы дедов и отцов наших. Оба эти подхода неверны!
Правда состоит в том, что частично наши законы имеют хорошие и полезные положения, но неизбежно в наших законах имеются и злые вкрапления. Мы должны постоянно сверяться с собственной совестью и моралью, чтобы не позволить себе быть втянутым в злые дела.
Чисто с технической стороны, сам подход проповедника к проповеди не может исключать понимания данного вопроса о наличии уже имеющихся в обществе законов и морали… Ну, то есть если кто хотел бы научиться проповедовать, тому необходимо изучить данную технологию. А так, для себя лично – можно обойтись и без сложностей.
Продолжим… Надо представить себе каких-нибудь определённых людей, среди которых Иисус учил. Представим себе русских, или англичан, или китайцев, или индусов, или даже диких на островах, и мы увидим, что у всякого народа всегда есть свои правила жизни, свой закон жизни, и что потому, если учитель учит новому закону жизни, то он этим самым учением разрушает прежний закон жизни. Не разрушая его, он не может учить. Так это будет в Англии, в Китае и у нас. Учитель, неизбежно, будет разрушать наши законы, которые мы считаем дорогими и почти священными. Но, среди нас, ещё может случиться то, что проповедник, уча новой жизни, будет разрушать только наши законы гражданские. Возможно, законы государственные или даже наши обычаи, но, не будет касаться законов, которые мы считаем Божественными. Хотя это и трудно предположить.
Но, среди еврейского народа, у которого был только один закон – весь Божественный и обнимавший всю жизнь со всеми мельчайшими подробностями, среди такого народа, что мог проповедовать проповедник, вперёд объявлявший, что весь закон народа, среди которого он проповедует, не может быть нарушен? Если это было бы так, то Иисусу следовало бы исполнять требования писаного закона и не нарушать Субботу. И, в таком случае, в конечном итоге, его не за что было бы распинать. А ему самому нечего было бы проповедовать в качестве нового учения… Но, положим, и это не доказательно.
Пусть те, которые толкуют слова Иисуса так, что он утверждает весь писаный закон (Тору), пусть они объяснят себе – кого же во всю свою деятельность обличал Иисус, против кого восставал, называя их фарисеями, законниками, книжниками? Кто не принял учения Иисуса и распял его со своими первосвященниками? Если Иисус признавал писаный закон (Тору) то, где же были те настоящие исполнители закона, которых бы одобрял за это Иисус? Таковых должно было бы быть большинство. Так неужели ни одного не было? Фарисеи считались сектой, нам говорят. Евреи не говорят этого. Они говорят: «фарисеи, истинные исполнители закона». Но, положим, это секта. Саддукеи тоже секта. Где же были не секты, а настоящие?
По Евангелию от Иоанна, все они, враги Иисуса, прямо называются – Иудеи. Так что же это выходит, они не согласны с учением Иисуса и противны ему только потому, что они Иудеи? Такое можно себе лишь представить в случае, если согласиться, что Иисус выступает
