День исповеди - Аллан Фоллсом

— И куда же мы поедем, мистер Аддисон?

— Если повезет, то по автостраде на Комо, а оттуда к северу, в Кьяссо, к швейцарской границе.

Елена взглянула ему в глаза.

— А дальше, мистер Аддисон?

— Я точно не знаю…

Внезапно Гарри почувствовал, что Дэнни пристально глядит на них из глубины грота. Гарри впервые увидел его издалека и лишь сейчас понял, как же сильно брат изменился. Измученный, изувеченный… Но по-прежнему полный боевого духа; такой же, каким Гарри всегда помнил его. Порой упрямый до тупости, но никогда не сдающийся. Сейчас, однако, он был практически беспомощен.

Гарри резко повернулся к Елене. Прежде чем они куда-либо поедут, она должна уяснить одну вещь.

— Вы ведь знаете, что меня ловят по обвинению в убийстве итальянского полицейского. А Дэнни — первый подозреваемый в убийстве кардинала-викария Рима.

— Да.

Гарри пристально посмотрел ей в глаза.

— Мне очень важно, чтобы вы поняли: я не убивал полицейского. Виновен или не виновен мой брат, я не знаю и не узнаю до тех пор, пока его сознание не прояснится настолько, чтобы его можно было напрямую спросить об этом. Но и тогда не знаю, захочет он отвечать или нет… Так или иначе, кому-то очень нужно его убить. Из-за того, что он знает и может рассказать. Поэтому и опасен блондин, а может быть, и полиция — не меньше. Теперь им точно известно, что он жив, и его станут искать не просто с удвоенной энергией; они опасаются к тому же, что он слишком много рассказал тем, кто находится с ним рядом.

— Получается, что нам с вами, мистер Аддисон…

— Именно.

— И говорил он что-нибудь или не говорил…

— Никто не станет об этом спрашивать, — закончил ее фразу Гарри.

Внезапно оба услышали стремительно приближавшийся звук летящего вертолета. Гарри схватил Елену за руку и втащил в зев пещеры, и уже в следующую секунду машина вынырнула из-за нависавшего над берегом горного хребта. Пролетев над озером, она круто развернулась и, удаляясь почти по той же траектории, по которой прилетела, исчезла за деревьями. Звук мотора сразу же затих.

Оторвав взгляд от опустевшего неба, Елена посмотрела Гарри в лицо.

— Я понимаю наше положение, мистер Аддисон, и готова ко всему, что может последовать.

Гарри лишь коротко взглянул на нее.

— Ладно… — произнес он и вернулся в грот, чтобы взять на руки Дэнни.

96

Роскани, сидя в вертолете, неторопливо летевшем над скалами, видел сверху воду озера и кроны деревьев. Еще разок внимательно посмотреть самому — он никогда не забывал это отцовское правило и потому частенько добивался успеха там, где у других ничего не получалось. Но не сегодня. Он не видел ничего, кроме камней, деревьев и расстилающейся слева озерной глади.

— Проклятье… — прошипел он сквозь зубы.

Они были где-то здесь, внизу, все они. Отец Дэниел, монахиня, блондин с пиками и бритвами и Гарри Аддисон. Прежняя догадка Роскани оказалась верной — американец побывал в пещере. Его отпечатки обнаружили на сумке с медикаментами в той комнате, где находился отец Дэниел.

Роскани не позволил себе думать ни о том, каким образом американец смог ускользнуть от полиции и обнаружить пещеру раньше, чем это сделала она, ни как ему и остальным удалось спастись от блондина — похоже, что удалось. Хорошим знаком следовало считать, что ведущуюся по всей Италии облаву можно сузить до площади в несколько квадратных миль. А плохим, что теперь приходилось заниматься двумя группами беглецов — Аддисонами и блондином-убийцей, причем члены обеих групп были чрезвычайно изворотливы и пользовались помощью со стороны. А может быть, им просто очень везло. Долгом Роскани было прекратить это везение, перекрыть возможные пути бегства и как можно скорее положить конец всей этой истории.

Из направлявшегося на север вертолета он видел впереди в сгущающихся сумерках мощные силы, подчиненные Gruppo Cardinale и находившиеся на указанных им позициях, чтобы выполнить его задание, — сотни солдат и офицеров итальянской армии, карабинеров, местных полицейских, внимательно смотревших вокруг с вершин утесов, окружавших пещеру и подходы к ней.

Приказав пилоту возвращаться на командный пункт, развернутый несколько часов назад в здании виллы Лоренци, Роскани переключился на другие мысли. Gruppo Cardinale вела поиск двух разных объектов. Американец и монахиня были ему известны, а вот о личности агрессивного любителя острых и режущих предметов он не знал ничего. Выяснить это было крайне важно.

97

Рулевое колесо то и дело норовило вырваться из рук Гарри. Грузовик подпрыгивал на всех ухабах, шины прокручивались в мелком гравии, покрывавшем склон довольно крутого холма, и машина хотя и взбиралась дюйм за дюймом наверх, но при этом постепенно сползала в сторону, с устрашающей неуклонностью приближаясь к краю обрыва, за которым на несколько сотен футов ниже простиралась озерная гладь. Затем они выехали с отрезка, покрытого каменной крошкой, на твердую почву, грузовик вновь обрел опору под колесами, и Гарри повел его дальше по середине дороги.

— Пока что все нормально…

Увидев, что Елена прижалась к противоположной двери, но старается не показывать страха, он заставил себя улыбнуться. А Дэнни, зажатый между ними на сиденье, совершенно измотанный, безучастно глядел в пространство, но, похоже, не видел ничего ни перед собой, ни вокруг. Гарри скосил глаза на примитивную приборную панель грузовика. Как там с бензином? Оставалось немногим больше четверти бака, и он понятия не имел, далеко ли им удастся уехать.

— Мистер Аддисон, вашему брату необходимы жидкость и пища, причем чем скорее, тем лучше.

К этому времени уже почти стемнело, и они ясно видели вдали свет фар машин, проезжавших по шоссе на Белладжио. Если свернуть к югу, то они проедут вдоль озера в сторону Комо, куда и намеревался отправиться Гарри. Далеко ли дотуда, сколько городов им нужно преодолеть по пути, не знал ни он сам, ни Елена.

— А что, церковь еще практикует милосердие? — вдруг спросил Гарри, вспомнив, что храмы различных религий на протяжении многих столетий считались убежищами для гонимых и преследуемых.

— Я не знаю, мистер Аддисон…

— Но согласятся они нам помочь? По крайней мере, приютить на ночь?

— В Белладжио. Возле верха лестницы… Там церковь Святой Клары. Я запомнила ее, потому что она францисканская, а я сама принадлежу к конгрегации сестер-францисканок… Если где-нибудь нам и согласятся помочь, так это там.

— Белладжио…

Гарри очень не понравилось ее предложение. Слишком уж это было опасно. Лучше попытать счастья и поехать в южном направлении вдоль озера — вдруг там еще нет полиции.

— Мистер Аддисон, — негромко сказала Елена, глядя на Дэнни, как будто она точно знала, о чем Гарри подумал, — у нас нет времени.

Гарри тоже взглянул на брата. Тот спал, бессильно уронив голову на грудь. Значит, Белладжио… Елена была права — времени у них не было.

98

Подняв облако пыли, на несколько секунд затмившей свет посадочных огней, вертолет приземлился на подъездную дорожку перед виллой Лоренци.

Пригибаясь, Роскани выбежал из-под продолжавших вращаться лопастей несущего винта, прошел по газону и оказался в прокуренном хаосе командного пункта, который он устроил в огромном бальном зале покойного Эроса Барбу. Сейчас можно было подумать, что это сверкающее позолотой и полировкой, озаренное множеством роскошных канделябров помещение оказалось во власти армии захватчиков, и эта мысль была бы очень близка к истине.

Пройдя среди шумной толпы и успев ответить на множество посыпавшихся с разных сторон вопросов, он остановился перед висевшей на стене огромной картой, на которой крошечными итальянскими флажками были отмечены контрольные пункты, и, как и совсем недавно, спросил себя, а не является ли то, чем они занимаются, при всей своей видимой необходимости, слишком большим, слишком шумным и слишком громоздким делом. Они представляли собой армию и потому были вынуждены мыслить и действовать по-армейски и подчиняться тем ограничениям, которые накладывает использование крупных сил, тогда как те, за кем они гонялись, были, в общем-то, партизанами и обладали гораздо большей свободой действий и возможностью для непредсказуемых решений.

Войдя в небольшой кабинет через дверь в дальнем конце бального зала, он закрыл за собой дверь и сел в кресло. Ему предстояло ответить на три телефонных звонка — от Тальи из Рима, от Фарела из Ватикана и от собственной жены из дома.

Прежде всего он позвонит жене. Затем Талье и уж в самую последнюю очередь — Фарелу. После этого он на двадцать минут закроется от всех. Это время потребуется ему для себя самого. Для assoluta tranquillita. Столь необходимой ему полнейшей отрешенности. Успокоиться и подумать. А потом спокойно взяться за информацию, полученную от Интерпола, и посмотреть, не найдется ли на этих страницах чего-то такого, что поможет ему установить личность блондина.