Еда и патроны - Артем Мичурин

— Куда пойдем? — спросила Катерина, смущенно улыбнувшись, что совсем не вязалось с ее прежним образом сильной волевой женщины за оружейным прилавком, но нынешний образ Стасу нравился даже больше.

— Да я и не знаю, — пожал он плечами. — Стыдно сказать — пригласил, а куда, и не подумал. Может, подскажешь? Ничего если на «ты» перейдем?

— Ничего.

— Просто я с окрестностями здешними плохо знаком. Где тут вообще посидеть можно?

— В доках неплохой кабак есть. Правда я там давно не была уже.

— Вот и отлично, сейчас разведаем.

Они миновали КПП, оставив по автографу в листе для сверки подписей, молча прошли аппендикс владимирского шоссе, откушенный стеной от длинного извивающегося тела дороги, и свернули по Московской вправо, в сторону Оки.

— А ты не очень разговорчивый, да? — Катерина улыбнулась и мельком взглянула на Стаса, тут же вернувшись к созерцанию покрывающих асфальт трещин. — В магазине даже красноречивее был.

— Разговоры о деньгах, патронах и товаре мне всегда давались легко, — ответил Стас, почесывая подбородок.

— Угу, и мне тоже.

Оба опять замолчали, и по их лицам неудержимо поползли глупые улыбки, в конце концов перешедшие в приступ еще более дурацкого смеха. Стас продержался чуть дольше и, необдуманно повернувшись в сторону Катерины, прыснул прямо ей в лицо.

— Ой, извини, прости, — попытался он вытереть рукавом ее щеку. — Как неловко получилось. Черт.

— Ладно, — отстранилась она, смеясь. — Не переживай, нормально все.

— Правда, извини, случайно вышло.

— Да, надо нам чаще практиковаться в разговорах на отвлеченные темы.

— Не помешает, — одобрил идею Стас и снова расплылся в идиотской улыбке, качая головой и делая вид, что откашливается. — Стыдно-стыдно.

— Такси! — громко крикнула Катерина и махнула рукой, завидев попутный экипаж. Тот остановился, принимая на борт пассажиров. — В доки, — скомандовала она бесцеремонно, на секунду вновь превратившись из застенчивой девушки в деловую уверенную стерву, вынула из запасного магазина патрон и вложила его в протянутую ладонь извозчика. Тот взглянул на оплату, кивнул и пустил свою гнедую вперед.

— Пара?

— Да, — ответила Катерина, убирая магазин. — У меня «Глок». Хочешь взглянуть? — угловатый пистолет тут же покинул кобуру, извлеченный молниеносным, почти незаметным движением руки, и очутился прямо у Стаса перед лицом рукоятью вперед.

«А насколько быстро он может уткнуться в морду стволом?» — невольно подумал Стас, берясь за шершавый пластик.

— Славная машинка, легкая. Отдача не беспокоит?

— Не больше, чем у ПМ.

— Серьезно? — Стас взял пистолет двуручным хватом и направил чуть правее филейной части возницы.

— Э-э… Это… Я дико извиняюсь, — забеспокоился мужик, краем глаза заметив ствол, — но тут лучше валыны на изготовку не брать. Патруль заметит — хлопот не оберешься.

Стас вернул пистолет и кашлянул, оглядываясь.

— Вот ведь, пара… А я прошлый раз «семерку» отдал и доехал-то всего от гостиницы до ворот западных.

— Щедрый клиент, — усмехнулся извозчик. — Большая редкость. Я бы вам за «семерку» экскурсию по городу организовал. Коротенькую.

— С приезжих здесь здорово дерут, — подтвердила Катерина. — Ты где остановился?

— В «Оке».

— И дорого там взяли?

— За комнату с ванной — три монеты в сутки.

Катерина с возницей молча переглянулись, высоко задрав брови.

— А что, много это? — предчувствуя неладное, поинтересовался Стас.

— Да не сказать, чтоб очень сильно. Раза в два всего, — успокоила она. — Надолго снял-то?

— Два дня, — выдавил Стас, щелкая клапаном кобуры.

— Повезло. Считай — сэкономил, — вставил возница и громко заржал над своей же блистательной шуткой.

Экипаж тем временем как раз миновал гостиницу и покатил дальше по улице, скупо освещенной фонарями.

— Взгляни налево, — дернула Катерина Стаса за рукав, кивая в сторону двухэтажного серого здания с наполовину заложенными кирпичом окнами. — Это УСБ.

— Что?

— Управление Службы Безопасности, — расшифровала она непривычную слуху аббревиатуру. — Исторический, между прочим, объект. Здесь и до войны было… Как его?

— УВД, — подсказал возница. — Милиция то бишь. Здание, кстати, чудом уцелело. Мне дед мой еще рассказывал, что как только пиз… пардон, ебнуло, так милиционеры эти… — извозчик задумался и замолчал на секунду. — Менты, да, ментами их звали. Они при валынах были все и решили, значит, власть-то в городе к рукам прибрать. Мэра тутошнего шлепнули, еще шушеру всякую по мелочи и, значит, порядки новые стали наводить жестко. Только что-то у них с этим делом не заладилось, не пошел народ новой власти навстречу. То ли перегнули они там с порядками своими, то ли патронов мало оказалось, но возмущение народное за края вышло и выплеснулось прямо им на дурные бошки. Организовали возмущенные муромчане делегацию к воинской части. Она вон там, — возница махнул рукой назад влево, — за воротами западными раньше стояла, по Владимирскому шоссе. Солдатики на приглашение откликнулись, заперли ментов в управе ихней, закидали гранатами и сожгли. Здание крепкое оказалось, выдержало, а вот менты — нет.

— А армейцы, стало быть, так и остались городом заправлять? — выдвинул гипотезу Стас.

— Ну, — пожал возница плечами, — вроде того. А что, плохо разве? Из Владимира вон обе части вывели, перебросили куда-то, да так и не видел их больше никто. И чего с Владимиром стало? Бардак. А наши армейцы решила на приказы посрать с горкой, и слава Богу. Если б не они, так вообще неизвестно, как бы тут все обернулось.

— Прямо по курсу мэрия, — прервала Катерина изложение извозчицких воззрений на организацию действующей административно-политической структуры. — А справа от нее рыночная площадь.

— Ага, — подтвердил возница. — Тут отец города наш заседает.

— Грицук? — блеснул познаниями Стас.

— Он. Голова мужик. Столько всего для Мурома сделал.

— Например?

— Ну, стену достроил… почти. Монастырских наших объединил наконец-то.

— А что за монастырские? — заинтересовался Стас.

— Есть тут монастырь мужской, — подключилась к экскурсионной программе Катерина в тот момент, когда экипаж свернул вправо, — имени святого Ильи Муромца. Его отсюда не видно, он сейчас как раз позади остался.

— Да, краси-и-ивейший монастырь, — протянул возница. — Древний.

— Ну вот, — продолжила Катерина, — а у монахов там до недавних пор два настоятеля было — отец Филарет и отец Пантелеймон. И никак они сойтись не могли во взглядах религиозных.