Тайны русской водки. Эпоха Иосифа Сталина - Александр Никишин

Зато и в башку бьет серьезно.

Все байки про то, что англичане пьют только виски, – только байки. Англичане, как и любой другой народ, ищут что подешевле и чтобы с ног хорошо валило. Еще они охотно пьют водку «Kirov», считая, что названа в честь русского императора.

Или «императорского царя»?

Про сталинского наркома Кирова, якобы Сталиным убитого, кажется, знают только высоколобые, хотя, надо сказать, даже высоколобые (не все!) не знают про то, что настоящая водка производится только в России, а не в Польше и не в Германии.

Впрочем, простые люди не слишком заморачиваются на этот счет, многие тут считают, что Германия и Польша – это одно и то же, поэтому легко соглашаются, когда им говорят, что настоящая водка – только из Польши, которая рядом с Германией. Пресса, кстати, об этом пишет много и убедительно: водку придумали поляки, соседи немцев.

О русских речи нет, русские очень далеко, русские – в Сибири, там морозы, нефть, «ЮКОС» с его скандалами, и водка там, зараза, замерзает, поэтому русские приносят ее с холода в дом и подогревают в специальных самогонных аппаратах, которые изготавливают в Ижевске, на одной линии с автоматом Калашникова, ракетами СС-20 и итальянскими «жигулями» устаревших серий.

Еще водкой спекулируют чеченцы, которые готовят ее из нефти на деньги Бен Ладена, чтобы на эти деньги покупать автоматы Калашникова. Это почти негипертрофированная западная реальность, и не надо по этому поводу рвать на себе волосы, доказывая с пеной у рта, что водку придумали русские, – вас никто не услышит.

Русская водка – это, по мнению местных жителей, – Smirnoff, ну и на закуску – Absolut. Smirnoff рекламируется по местному телевидению – голый мужик съезжает по перилам почему-то передом, не зная, что перила внизу кончаются крутым чугунным набалдашником…

Потребление виски, говорят, упало тут на целых 30 %, и появилась мода на чистую водку – рюмку чистой заглатывают с таким выражением лица, как будто играют в русскую рулетку.

С обложки журнала «ВИСКИ» на меня весело глядит пьянехонький принц Чарльз со стаканом бурбона или молта в руке. Трудно представить такое фото наших лидеров. Не потому, что представители высшей власти в России все поголовно трезвенники, а потому, что пить водку в открытую для них не престижно. Слишком дешевый напиток.

О настоящей водке из России мечтают в Лондоне колонии русских, украинских и литовских эмигрантов, а также туристы-англичане, посещавшие Mo скву…»

Статью Джефф читал долго, не то неделю, не то – год. Кажется, со словарем Webster. Когда читал, то очень смеялся. А когда дочитал до конца, то почему-то обиделся. На меня. Мол, не такие мы, англичане, дремучие.

В газете порезвился художник – дал фото лондонского брандмауэра на мосту через Темзу, наложив на него рекламу водки «Кристалл».

Джефф увидел и обрадовался:

– О-y, водку в Лондоне рекламируют! Надо же! Вандерфул!

Когда я объяснил, что это шутка, огорчился – обман потребителя.

– Какого потребителя, Джеффри?

– Меня – потребителя.

Джефф со статьей категорически не согласен:

– Это все неправильно! Тенденциозный подход! Советская журналистика! «Москоу ньюс»! «Морнинг стар»!

– Еще добавь: происки КГБ!

– Происки, йес! Если мы, англичане, не знаем про вашу водку, то это не наша вина, а ваша беда. Если вы не имеете ресурсов делать ей хороший пиар, как мы можем знать вашу историю? У нас нет информации. А нет информации – нет и бизнеса!

В Москве он ищет книгу про историю водки «Столичная», чтобы подарить ее в Англии. Спросил в книжном магазине, принесли про виски. Это что, спрашивает, одно и то же? Пожимают плечами: а мы вообще не пьем! Не модно пить водку, а модно пить пиво. Джефф, когда раздражается, задает много вопросов. Почему никто не пишет о тяжбе «Смирновъ» против Smirnoff?

Он раньше думал, что Smirnoff делают в России, а прочитать про то, что это не так, совершенно негде. И почему никто не пишет, кто и когда придумал водку? Он думал, что водку придумали поляки. Пока не поселился рядом со мной.

Нет, говорит Джеффри, ай эм сорри, но с вами, русскими, сойдешь с ума. Сидите на золоте и канючите: дайте денег, дайте денег! У вас везде деньги, говорит Джефф, так как водка у вас тоже – везде. Ни дня без водки!

Согласен, Джефф, мы для мира – непонятные. Но мы и сами для себя непонятные.

Непонятные? А может, сказать категорично и просто – ду-ра-ки? Не нахожу иного слова, чтобы поименовать тех, что лезут из кожи, тщась доказать, что русская водка со всей ее многовековой историей – даже не миф, а чистой воды вранье. Что это едва ли не самый гадкий, несовершенный и вредный напиток в море алкоголя. И что премьер-министр России С.Ю. Витте – выскочка и ловчила, а винную монополию он ввел не для того, чтобы наполнить казну деньгами, а выполняя задачу травить русский народ этиловым спиртом.

На общих весах человеческой глупости не бог весть, сколько весят эти локальные глупостишки. Но есть еще весы Герострата, человека подловатого, чрезвычайно расчетливого и услужливого даже не перед власти предержащими, а перед всемогущей чернью. Тот сжег величественный храм, а с нынешних много и не требуется – куснул за разные места великих – и ты запанибрата с небожителями. Вот и рождаются сенсации: Гагарин не погиб, а заперт в сумасшедший дом, Калашников украл свой АК-47 у немцев, Армстронг на Луне не был, а башни-близнецы взорвал Буш. Михаил Горбачев украл деньги партии и продался Тэтчер, Ахматова – просто дура в босоножках, а историк Похлебкин – недоросль-конъюнктурщик.

Куснул – и ты посвящен. Очень глубоко пустил корни сорняк воинствующего тщеславия! В геростратовом мире любой чих весом, но зато подлость обретает силу пули.

Клементина. Все в городе говорят, что ты сжег храм из тщеславия. Я не верю в это. Мне кажется, есть другая причина.

Герострат. Что может быть прекраснее славы, женщина? Слава сильнее силы богов, она может подарить бессмертие.

Клементина. Согласна. Но есть в мире одно чувство, которое ценится не меньше славы.

Герострат. Какое?

Клементина. Любовь.

Герострат. Любовь? Ты заблуждаешься… Любовь может унизить человека, слава – никогда.

Клементина. Даже если это слава злодея?

Герострат. Даже она. Кто построил храм Артемиды? Ну-ка? Не мучайся, ты наверняка забыла имя зодчего. Но ты будешь всегда помнить имя Герострата. Видишь, как слава в одну ночь делает человека бессмертным?

Клементина. И все-таки я надеялась, что не она причина твоего поступка. Я думала, что есть в Эфесе женщина, из-за любви к которой и вспыхнул этот костер.

Герострат (усмехаясь). Какая наивность!

И уже другие наивные и доверчивые звонят мне в ужасе: вот вы – историк водки, а по телевизору сказали, что вся водка из дерьма! Мол, что это вы за историк такой, дерьмовый, и куда смотрят Онищенко (главный санитарный врач) и Путин?

Чтобы Англия полюбила русскую водку, о которой там ничего не знают, размышляет Джеффри Темпл, надо, чтобы русские вложили деньги в ее рекламу на острове. А если денег нет? Тогда – что?

– Привози к нам своих, – говорю, устав от его рассуждений, – буду каждому персонально лекции читать.

В 1998-м, когда разразился дефолт, я сделал для фирмы Брынцалова водку «Кризис» – на фоне кроваво-красного неба высится Дом правительства. Один в один – «Столичная»! Джефф, поставив «Кризис» на полку, заметил:

– Водка «Кризис» – очень мрачно. Никто не будет покупать. Я бы сделал по-другому. Водка «Кризис» и «Антикризисный набор».

– Набор чего?

– Ну-у. Скажем, смешных штучек.

– Ну да, веревка, чтобы повеситься?

– Веревку – да, которая рвется, потому что старая и некачественная, мыло, которое не мылит, тупую бритву – кризис! «Вискас» вместо крупы. О, будет очень весело, это хороший английский стиль – черный юмор! Целая большая коробка английского черного юмора!

Идея Джеффри не прошла. Что за набор из «смешных штучек», так никто у нас и не понял. У русских свой «юмор» – наливай да пей. Ну да ладно, дело прошлое, проехали.

В 2001-м, посетив в Манеже выставку «Русское застолье», которую я проводил совместно с компанией «Ост-Алко», Джефф загорелся:

– Лиссн, Алекс! Хорошая есть идея – книга про водку для англичан! Супер!

– Им-то на кой черт?

– Кой черт?! Не им, а вам! Чтобы нам делать предпочтение при выборе товара, крейзи бой! Вашей водки.

– Да хоть оборись, никто там меня не услышит. И потом, я-то при чем? Я водку не продаю.

– Эксклюзив, йес! Я тебя не понимаю. Если б я знал про водку, как ты, я бы писал книгу!

– Водку интереснее пить, чем про нее читать, – отбивался я.

– Ноу, ноу! – горячился Джефф. – Вери интерестинг! Сенсация будет.

– А кто ее, блин, издаст в твоей Англии?

Джефф надолго задумался. И то дело. Сидит, а кожа на его голом черепе ходит туда-сюда, так напряжена его мысль: как быть с любимой его сердцу водкой, если даже на книгу про нее нет денег?