Опережая бурю - Дмитрий Самохин

– Это вызов, Караморгул? – в голосе князя зазвучали металлические нотки.

Верховный Магистр Химер не нашел, что ответить.

– Эта земля не принадлежит ни Химерам, ни Единорогам – неожиданно прозвучал со стороны чужой голос. – Когда-то Китеж-град исчез с лица планеты вовсе не для того, чтобы стать полем для распрь и выяснения, кто сильнее, Единорог или Химера. Не бывать этому вовек!

Князь Драгомысл и Караморгул обернулись на звук голоса. На углу Посадской улицы и Соборной площади стоял получеловек-полуконь. Могучий человеческий торс его был скрыт облегающим черным кафтаном с красными лампасами, блестящими пуговицами и дорогим золотым шитьем. На плечи накинута дорогая соболья шуба, прикрывающая лошадиный круп. Длинные седые распущенные волосы венчала меховая шапка с красным околышем и пером павлина. Густые вислые усы прикрывали кривящийся в усмешке рот. Озорные хитрые глаза блестели из-под густых бровей. Щеку рассекал длинный сабельный шрам, уходящий на шею. С нее свисала массивная золотая цепь, на которой висел священный символ Ярилы, бога Солнца. По бокам крупа виднелись рукояти двух мечей.

– Китаврас, – признал старого приятеля князь Драгомысл.

– Негоже, Мстислав, озорничать на чужой земле. Вольный град Китеж никогда не принадлежал Единорогам, и никогда не покорится Химерам. Так было, так есть, так будет. Уходите, по-хорошему прошу. Как бы не пришлось просить по-плохому.

– Эй, образина, ты кому приказывать осмелился. Не тебе, уродцу, Караморгулу приказы отдавать.

– Ты уйми своего приятеля, иначе мне придется этим заняться, – спокойно сказал Китаврас, положив руки на рукояти мечей.

Нехорошо все складывалось. Ой, нехорошо. Не ожидал князь, что Карл пойдет на поводу у мимикрейторов и станет оберегать Хранителя. Если бы не это, забрали бы незаметно Сердце Мира. Только здесь, в городе, застрявшем между мирами, его можно было бы извлечь из тела Хранителя без последствий для окружающего мира. И отправились бы с трофеем в Новую Александрию.

Как теперь сгладить ситуацию, задобрить Китавраса? А еще этот глупый Караморгул масла в огонь подливает.

Когда-то князь Драгомысл был намного сильнее Китавраса. Да и Караморгул превосходил его по способностям и знаниям. Но после того как Китеж-град выпал из ткани миров и стал вольным городом, на своей земле Китаврас стал всемогущим. Никто не мог справиться с ним, хоть и пытались смельчаки оспорить его право владения Городом Тысячи Дорог. Но, как говорится, дома и родные стены помогают.

– Ты же знаешь, Химеры всегда отличались невоздержанностью языка и маленьким умишком, – сказал миролюбиво князь.

Защитный кокон Караморгула заискрился от ярости.

– Уходите немедленно! Оба! И прихватите своих собак! – рявкнул Китаврас, и его пышные усы гневно встопорщились.

Ответить князь не успел. Со стороны постоялого двора «Крест и Корона» послышалось возмущение магического поля. Магистры обернулись, и увидели, как задрожала ткань реальности, расползлась в стороны, а из червоточин на площадь выпрыгнули дьявольские псы Фарлонги, сторожевые твари мимикрейторов. Одна, вторая, третья. Словно сотканные из грязного черного клубящегося тумана, псы дрожали и перетекали из одного положения в другое. Только красные глаза светились бешеным огнем.

Появившись из червоточин, Фарлонги бросились вперед. Ни одно земное животное так не бегало. Пес исчезал в одной точке, чтобы через секунду появиться в другой, и вновь исчезнуть, оставляя за собой шлейф черного дыма.

– УХОДИТЕ ПОКА НЕ ПОЗДНО!!! – закричал Китаврас.

Не раздумывая, князь бросился к своим солдатам. Караморгул поспешил к своим.

Тем временем Фарлонги достигли позиций Химер. С легкостью перепрыгнули ограждения и завалы обрушившейся стены и накинулись на солдат. Закипел бой, в который тут же вклинился Караморгул, атакуя призрачных собак заклинаниями развоплощения.

На долю Единорогов досталось меньшее количество псов. Всего три. Первый Фарлонг запрыгнул через дырку в стене внутрь постоялого двора. По пути разорвал бойца в клочья, и защитный доспех не помог, откусил другому голову и сшиб третьего война с ног, так что тот отлетел в сторону, словно пушечное ядро. Его пытались зарубить, но мечи, не причинив вреда, проходили сквозь тело, созданное из черного клубящегося дыма. Но больше никого этот пес не убил. Князь закрутил в руках сферу поглощения, метнул ее в пса. Фарлонга втянуло внутрь, и сфера с громким хлюпом исчезла.

Второй пес причинил больше вреда. Пока князь разбирался с его собратом, он уже успел растерзать четверых. Пол и стены были залиты человеческой кровью, но адской твари все было мало. Она носилась по этажам здания, выискивая, чем бы поживиться.

Последний пес, утолив голод, напал на группу из пяти воинов. Они пытались от него укрыться за перевернутыми трактирными столами, но Фарлонг с легкостью разметал деревяшки в стороны. Не обращая внимания на проходящие сквозь его тела шпаги, пес поднял голову вверх и дико завыл. От этого воя кровь стыла в жилах. Один из воинов бросил оружие и побежал со всех ног прочь, боясь оглянуться. Второй истошно закричал и накинулся на пса с удвоенной силой, но Фарлонг его не заметил. Он раззявил пасть и дохнул на солдата клубом дыма. Тело Единорога стало чернеть и растворяться. Сначала в дым превратились руки, держащие оружие. Меч выпал на пол. Воин закричал от ужаса, но черный дым расползался по телу, съедая его. Солдат бросился бежать прочь, но вскоре чернота поглотила его полностью. На месте живого человека оказались клубы грязного дыма, приобретающего постепенно человеческую форму. И вот уже в полку псов прибавилось тварей. Новообращенный воин набросился на бывших товарищей. Обретший нечеловеческую силу, он голыми руками рвал и душил тех, с кем еще совсем недавно плечом к плечу сражался с Химерами и псами.

С верхних этажей показались обращенные во тьму Единороги. Они тот час кидались на воинов и уничтожали их.

Князь с ужасом смотрел на то, что происходило, но ничем не мог помочь. Тварей становилось все больше и больше. Он не успевал развоплощать новообращенных. Если применить что-нибудь посерьезнее для уничтожения всех псов разом, Единороги тоже не уцелеют. Так у них оставался шанс на спасение.

Князь развеял в прах двух переродившихся Единорогов, попытавшихся напасть, но не заметил Фарлонга, оказавшегося у него за спиной. Он почувствовал чужую энергию, резко обернулся и увидел черное перетекающее из формы в форму пятно псиной пасти и два горящих угля глаз.

Огненный шар уже готов был сорваться с руки князя, когда пес отпрянул назад и дико завыл. Стена постоялого двора расступилась в стороны, и Фарлонга всосало внутрь с устрашающей силой. Князю показалось, что на гладкой кирпичной стене проступило довольное человеческое лицо.

Глава 10. Возвращение Хранителя

Ближайшие Ворота находились в Кузнечной слободе, славящейся по всем Тысячи Мирам своими изделиями из металлов. Изделия китежских кузнецов стоили огромных денег на рынках Земли, Близнеца, Мавринии, Каса дель Арва и многих других. Стоимость подогревало еще то обстоятельство, что Владетель города установил жесткое ограничение по количеству вывезенных изделий в отдельно взятую страну. Руссийскому дворянину кинжал работы китежских мастеров мог стоить столько же, сколько его родовое поместье, дом в Новой Александрии и весь парадный выезд вместе с камергерами и кучерами. Позволить себе такую роскошь мог далеко не каждый. В Руссии похвастаться фактом обладания китежским кинжалом могли разве что Император да Великий Магистр Единорогов, для прочих это было непозволительное расточительство.

Кузнечная слобода находилась в трех кварталах от «Креста и Короны». Достаточно далеко, когда позади тебя толкутся боевые маги, жаждущие твоей крови, а на своем горбу приходится тащить человека без сознания. Но и бросить или припрятать до лучших времен Джека Мортона нельзя. Маги отыщут его. Хорошо, что Дремли Дрем остался прикрывать отступление. Он обещал, что надолго задержит людей и, судя по крикам ужаса и боли, что раздавались позади, у него это получалось.

Первым шел Карл. Он ощупывал пространство вокруг себя истинным зрением, опасаясь угодить в какую-нибудь хитроумную ловушку. С князя станется просчитать все возможные варианты событий и разложить у них на пути пару-другую сюрпризов, для того чтобы жизнь медом не казалась.

Позади него громко топал Миконя. На его плече безвольным мешком свисал Джек Мортон. Изредка его тело сотрясала дрожь, и Миконе приходилось останавливаться и переводить дыхание. Тогда вставала вся процессия. Неподалеку шел Механикус с микониным рюкзаком за плечами. На его губах играла блаженная улыбка. После летающих бомбочек, превративших трактирную площадь в огненный ад, от него можно было ожидать любых сюрпризов.

Замыкала процессию Лора. Она настороженно озиралась по сторонам. Ее руки были заняты револьверами, из которых она была готова открыть огонь в любую секунду.