Агенты «Аль-Каиды» - Сергей Москвин

– Генерал Адамов.

– Углов, – опустив звание, назвал себя командир «Вымпела» и, не дожидаясь, когда начальник местного Управления ФСБ представит ему остальных встречающих, среди которых он узнал областного губернатора, сразу спросил: – Когда истекает срок ультиматума террористов?

– Через пятнадцать минут, – ответил Адамов, взглянув на часы.

– С ними кто-нибудь выходил на связь?

Начальник Мурманского управления ФСБ отрицательно покачал головой:

– Мы ждали вас.

Генерал Углов раздраженно вздохнул. Самая удобная позиция – переложить ответственность на других. Но от аэродрома до порта ехать минимум полчаса. Да еще нужно на месте подготовить операцию по освобождению судна. А если через пятнадцать минут террористы начнут убивать заложников, кто ответит за это? Или вновь обвинят «Вымпел» в том, что отряд прибыл слишком поздно? Усилием воли уняв нарастающее раздражение, Углов сказал:

– Нам необходимо срочно попасть в порт!

Адамов сейчас же указал на стоящий поблизости вертолет и пояснил:

– Вертолет готов, но там только четыре свободных места. – И, извиняясь, добавил: – Остальным придется проехать на автобусах.

Углов повернулся к самолету, откуда его бойцы и помогающие им аэродромные техники спешно выгружали снаряжение «Вымпела», и, окликнув командующего разгрузкой Бондарева, обратился к нему:

– Петр. Я лечу в порт. Попробую начать переговоры с террористами. А вы разбирайте снаряжение и подъезжайте следом.

Но Бондарев отрицательно мотнул головой и категорично заявил:

– Разговаривать с террористами буду я. Ты командуешь отрядом и руководишь всей операцией. Это твоя задача. – Он повернулся к Адамову и добавил: – Нельзя терять время. Летим, – и первым направился к вертолету.

Со стороны его поступок выглядел неслыханной дерзостью. Но полковник Бондарев знал свою правоту и понимал, что генерал не станет его останавливать, хотя ему очень этого хочется. Однако у каждого своя задача. И не дело руководителя операции по освобождению заложников выступать парламентером на переговорах с террористами. Он просто не имеет права подвергать себя подобному риску. Владимир Углов сам это прекрасно знал, поэтому не окликнул Бондарева и лишь нервно кусал губы, наблюдая, как его старый друг, не оглядываясь, идет к вертолету.

Начальник мурманского управления ФСБ недоуменно взглянул на Углова, но, так и не получив от него ответа, бросился догонять Бондарева. Следом за ним поспешил начальник областного Управления внутренних дел. Гражданские руководители области предпочли остаться у своей служебной машины. Проводив взглядом взмывший в небо вертолет, Углов повернулся к своим бойцам и поторопил их:

– Живее! Получившие снаряжение, к машинам!

Он указал взглядом на автобусы, и разобравшие снаряжение бойцы бегом устремились к ним. Через несколько минут у самолета не осталось ни одного «вымпеловца». Генерал последним запрыгнул в головной автобус и, обратившись к водителю, сказал:

– Трогай.

С тихим шипением захлопнулась автобусная дверь. Тяжелая машина плавно двинулась с места. И, прокатившись по летному полю, оба автобуса выехали с аэродрома. За въездными воротами к ним присоединилась машина ГИБДД, возглавившая колонну. По пути в город между ней и первым автобусом вклинился джип губернатора. В такой последовательности машины въехали на территорию мурманского порта.

53. Корректировка

Небо закрывали высокие, как мачты, и раскидистые, как маскировочные сети, тропические деревья. Только он никак не мог понять: в тропиках какой части света он все-таки находится: в Азии, Африке или Южной Америке. Впрочем, по сравнению с шумом летящего над лесом вертолета это не имело значения. Вертолет стремительно приближался, шум его винта становился все отчетливей. А он все никак не мог определить: своя или чужая машина кружит над лесом и кто там на ее борту – команда спасателей, пришедших ему на выручку, или спецназ противника? Но вот вертолет, похоже, завис над верхушками деревьев, над самой его головой. Начальник отдела тайных операций ЦРУ полковник Греймс выглянул из-под дерева, чтобы рассмотреть зависшую над лесом винтокрылую машину, шум двигателей которой настойчиво пробивался под полог переплетающихся лиан и тропических листьев, и открыл глаза…

Тропический лес сразу исчез, уступив место комнате отдыха с просторным шкафом для одежды, низким журнальным столиком, креслом и раздвижным диваном, на котором он лежал. Круживший над лесом вертолет тоже исчез, а треск его лопастей превратился в настойчивую трель телефона на его рабочем столе. Резко откинув покрывало, Греймс поднялся с дивана и, шлепая босыми ногами по полу, вышел из комнаты отдыха в собственный кабинет. После сообщения Сфинкса, в котором он передал требования наемников, запросивших за свое участие в операции пять миллионов долларов, начальник отдела тайных операций не покидал штаб-квартиру ЦРУ и даже старался, по возможности, не выходить из кабинета. Деньги на указанный Сфинксом счет были переведены, и это означало, что оплаченная этими деньгами акция может начаться в любой момент. Греймс не хотел его пропустить, поэтому и ночевал в комнате отдыха, примыкающей к своему кабинету.

– У аппарата! – начальник отдела тайных операций снял телефонную трубку.

– Сэр, сообщение Сфинкса, – буднично доложила дежурная конспиративного узла связи.

– Перешлите его на мой компьютер, – дрогнувшим от волнения голосом ответил ей Греймс.

Он живо представил, как какая-нибудь толстогубая негритянка отстукивает пальцами по клавиатуре своего терминала, пересылая полученное сообщение, и даже не догадывается, какое значение оно имеет для него и какую роль сыграет в далеко идущих планах президентской администрации.

Но вот цветная заставка на мониторе персонального компьютера начальника отдела, изображающая все тот же тропический лес, исчезла, и вместо нее на экране высветился английский текст: «Настройка завершена. Концерт начнется в 16 часов по местному времени. Сфинкс». Схватив со стола телевизионный пульт, Греймс включил установленный в кабинете телевизор и настроился на круглосуточный канал всемирных новостей. Сменяющие друг друга телевизионные дикторы и тележурналисты говорили о ситуации вокруг Ирака, о продолжающейся переброске войск в Персидский залив, о проходящих в разных странах антивоенных манифестациях, но о последних событиях в России и Мурманске не было сказано ни слова. Греймсу стало ясно, что о захвате атомного ледокола террористами мировым информационным агентствам ничего не известно. Такой вариант совершенно не устраивал ни начальника отдела ЦРУ, ни президентскую администрацию. Чтобы мурманская акция достигла нужного эффекта, весь мир, затаив дыхание, должен следить за развитием ситуации в северном морском порту России, строить прогнозы и делать предположения. Лишь в этом случае пленка с выступлением иракских террористов вызовет международный общественный резонанс. Пленка, конечно, выстрелит и после того, как террористы выполнят свою угрозу, но это уже не будет выстрел в десятку. Как говорят те же русские, хороша ложка к обеду.

Не выключая телевизора, Греймс прошелся по кабинету. Паркет холодил босые ступни, но начальник отдела ЦРУ не ощущал холода. Своим сознанием он перенесся в холодный российский Мурманск, в котором никогда не был. Положение нужно срочно исправить. Необходимо заставить СМИ заговорить о захвате террористами российского ледокола. Да, достаточно сообщить им об этом, и они схватятся, вцепятся зубами в столь жареный факт! Но сделать это должен Сфинкс… Греймс принял решение. Вернувшись к столу, он взял в руки трубку собственного мобильного телефона. Через минуту Сфинксу ушло ответное SMS-сообщение.

Ахмед едва не вздрогнул от неожиданности, когда у него на поясе неожиданно пискнул телефон. В первый миг он хотел немедленно отключить телефонную трубку. Но звонок больше не повторился, и Ахмед позволил себе взглянуть на телефонный дисплей. На жидкокристаллическом дисплее мигал символ полученного SMS-сообщения. Решив, что он ничем не рискует, если прочтет его, Ахмед вызвал сообщение на экран. Он сразу понял, что сообщение пришло от Греймса…

О захвате ледокола должны заговорить российские информационные агентства, а ситуация в мурманском порту должна стать новостью дня. Греймс требует от него сообщить в СМИ о захвате судна. Но сделать это нужно убедительно, чтобы журналисты поверили в реальность происходящего, а не сочли сообщение розыгрышем или чьей-то глупой шуткой. На анонимный звонок они, конечно, не среагируют. Источником сенсационной информации должен стать представитель власти, правоохранительных органов или… кто-то из заложников!.. Вспомнив о захваченном Омаром судовом механике, Ахмед принялся обходить имеющиеся на вокзале газетные киоски.