В царском кругу. Воспоминания фрейлин дома Романовых - Варвара Головина

Сегодня утром я была на панихиде по Мари Валуевой, покойники показались мне кроткими и безмятежными под своими белоснежными покрывалами. Как бы мне хотелось удостоиться пребывания там.

7 апреля

Увы, мы, наверное, не дождемся весны, вот уже 7/19 апреля, а у нас еще великолепный санный путь. Лучше вообще не жить, чем жить в этом краю!

8 апреля

Одиночество напоминает людей, которых мы любим, потому что они умеют облечь реальные предметы в мягкие, неясные, колеблющиеся тона, которые обволакивают и тихо обманывают нас. Милое одиночество, я так люблю тебя, и, однако, лучше бы отказаться от тебя без сожаления. В одиночестве ты живешь своими мечтами и мыслями, они самые преданные и верные друзья, всегда готовые прийти на помощь и развлечь, а если они иногда противоречат и огорчают тебя, то единственно для того, чтобы оживить ум. Ах, как далека в такие минуты реальная жизнь с ее мелкими обидами, заботами и развлечениями, опустошающими и омрачающими ум и сердце. Одиночество открыло передо мной потусторонний мир, к которому должны стремиться все усилия нашего временного земного существования. Одиночество показало мне, что удел нашей земной жизни — это скорбь, самоотречение, покаяние, что есть только один путь — путь покорного смирения, смирения перед высшим и невидимым разумом, руководящим нашими судьбами, дающим свет и солнце любой былинке и каждой душе очищающие и возвышающие страдания.

Зачем это тайное знание было дано моему сердцу в тишине и одиночестве, если теперь, когда я должна уже не мечтать, а повиноваться, все во мне бунтует. Легко сказать, но трудно выполнить, и это очень грустно. Грустно не иметь ни минуты уединения, чтобы сосредоточиться и немного подумать, постоянно сталкиваться с мелкими хлопотами, капризами, ребячеством, скверным настроением, поучать балованных детей, не имея у них никакого авторитета и не встречая никакого сочувствия, а получая взамен только детскую эгоистическую привязанность, когда ты всегда не прав, а они никогда не видят или не хотят признать своей вины или, напротив, осыпают тебя ребяческими ласками, в которых так же мало чувства, как и в их гневе. Я переживаю все это с горьким сознанием собственных недостатков, своей раздражительности, отсутствия милосердия, и сердце мое переполняется горечью, ибо как можно приблизиться к Богу, когда сердце озлоблено против людей? Вот моя нынешняя жизнь.

Одно меня утешает, что в глубине души я чувствую свою ничтожность и жажду принадлежать Богу. Да не оставит Он меня своей милостью и поможет мне справиться с моими пороками. Именно мои пороки заставляют меня видеть чужие. Если бы я была кроткой, смиренной и покорной воле Божией, я бы сумела обрести покой. В одиночестве у меня были хорошие мысли, и я считала себя хорошей, я не понимала, что мысли эти не выражали моей сути. Господь показал мне это, подвергнув меня испытанию. Он всегда был милостив ко мне. Он не может меня оставить, и покуда во мне будет желание следовать Его закону и совершенствоваться. Он будет спасать меня. Прежде мне хотелось быть смиренной, но я не знала, как этого достичь. Теперь же, когда я чувствую себя такой жалкой и дурной, мне очень легко быть смиренной. Дай Бог моей душе очиститься от горечи. Я пишу все это, потому что нужно излить сердце, и потом, я могу собрать мысли только на бумаге, чтобы лучше уяснить их.

Я напрасно говорю об обеих сестрах вместе, — Дарья очень отличается от Кити. У нее есть недостатки, но они искупаются щедростью души и чувств, ее душа обладает большими достоинствами, чем моя, и если она проникнется Богом, то будет прекрасно. А Кити страстная, эгоистичная в своих привязанностях, она все меряет своим «я», — этой душе придется долго трудиться, чтобы избавиться от своего кумира. Человеческая душа походит на языческий храм, в котором властвует великое божество — «я» — и бесконечное множество больших и малых богов. Требуется огромный труд, чтобы изгнать их и очистить храм для единственного и истинного Владыки.

12 апреля

Я была очень уныла и дурна. Временами моя душа становится как бы механизмом, производящим страдания. Что бы ни коснулось, все ранит ее. Все, что я вижу, слышу, все, что сама говорю и делаю, каждый взгляд, каждое слово, каждая мысль доставляют мне боль. Я чувствую себя достойной презрения, никому не нужной, дрянной, удаленной от Бога. Я не могу молиться, душа моя возмущена, внутреннее раздражение сквозит в моих словах и выражении лица. И весь мир ополчился на меня. Я жажду доброго слова, дружеского взгляда, особенно от мама, но все меня отталкивают. Я сама себе кажусь бедным паршивым псом, которого все в ужасе гонят прочь. Не могу выразить, какое чувство безутешности и оставленности я испытываю; я так нелюбима и так недостойна любви и, однако, так желаю быть любимой.

В результате страданий душа моя оцепенела и как бы отупела, я стараюсь не думать, избегаю разговоров, чтения, боюсь малейшего касания к душе, чтобы она не вышла из состояния неподвижности, иначе ее ждет еще большее отчаяние. Если я нахожусь в обществе и несколько развлечена, я все время чувствую в груди глухую боль, а когда просыпаюсь утром, сердце опять судорожно сжимается. Увы, увы, лучше зубная боль или мигрень, тогда все тебя пожалеют и начнут ухаживать за тобой, но если болит душа, то никто не сжалится, напротив, тебя же и обвинят и оттолкнут. В самом деле, когда я так страдаю, я бы предпочла любую физическую боль, которая отвлекла бы меня от душевных мук. Только Дарья жалеет меня и не отталкивает, сидит со мной и не презирает. Как же я ей за это благодарна! Одно лишь доброе и ласковое слово, сказанное тебе, когда ты чувствуешь себя ничтожной и недостойной, дороже, чем все ласки на свете.

Что же это за болезнь, бороться с которой бесполезно, — она утихает лишь тогда, когда сердце совершенно измучится борьбой.

Дарья Федоровна Тютчева (1834–1903) — вторая дочь поэта Ф. И. Тютчева от первого брака с Элеонорой Тютчевой.

12 июня

Мы уже целую неделю живем в деревне. Мне так хорошо здесь! Вначале по приезде мне было грустно. Такое настроение тянулось еще с зимы, но благодаря чудесной погоде оно совершенно исправилось. Не могу передать того, что я чувствую на природе, это будет выглядеть преувеличением. Радость от нее так переполняет меня, что не остается места уже ни для какого другого чувства, ни для желаний, ни для забот, ни для сожалений. Я смотрю на зелень, на цветущие луга, на облака, я слушаю пенье птиц, шелест листвы, вдыхаю напоенный ароматами воздух, и сердце мое переполняет безмятежная радость.