Абрашкин Анатолий Русь - арийская колыбель - арийская колыбель

И другой важный момент, характеризующий воен­ные действия ахейцев. Согласно «Илиаде», цари дру­гих племен как будто подчиняются верховному вож­дю Агамемнону. Вместе с тем из текста следует, что верховная власть Агамемнона была в значительной степени эфемерной. В противном случае разве мог бы Ахилл в присутствии всего войска грубо оскорблять и поносить царя Микен за то только, что он отнял у него наложницу?

Грузный вином, со взором песьим, с сердцем еленя.

Так кричал Ахилл. Более того, он грозил, что вер­нется на родину. А потом, когда ахейское войско ри­нулось в бой, он спокойно сидел со своей дружиной у палаток, наигрывая на форминге (музыкальный инс­трумент наподобие наших гуслей). Огромное войско при отсутствии «железной» дисциплины, разумеется, не могло все десять лет находиться вблизи Трои. Отря­ды ахейцев, что называется, погуляли по Анатолии, и происходило все это не без помощи их малоазийских соплеменников.

Ну, а что, собственно, известно историкам об эпохе Агамемнона и Менелая в материковой части Греции? Если судить на основании текста «Каталога кораблей», владения Агамемнона простирались от столицы, Ми­кен, в Северной Арголиде, далеко на запад, вдоль се­верного побережья Пелопоннеса. В классический пе­риод Микены превратились в небольшую деревеньку; располагавшуюся у руин древнего замка и находившу­юся в подчинении у Аргоса. В XIX веке, когда Греция освободилась от турецкого владычества, это безлюд­ное место в горах все чаще стали посещать путешес­твенники из разных стран. Все здесь навевало мысли о величественном прошлом и былой славе города, не­когда господствовавшего над всей Элладой. Но теперь он представлял не более чем груду камней. Пусты были и огромные купольные гробницы у подножия холма, где некогда покоился прах владельцев дворца. Особен­ность этого типа погребений заключается в том, что каменная кладка круглых стен находит продолжение в потолке, принимающем куполообразную форму и ук­репленном на слегка выгнутых каменных блоках. Та­ким гробницам — вполне произвольно — были даны имена прославленных героев поэмы и мифов: сокро­вищница Атрея, могила Агамемнона, могила Клитем­нестры. Эти и другие условные наименования сохра­нились по сей день.

В 1876 году в Микенах начал вести археологичес­кие раскопки Генрих Шлиман. Романтическое увлече­ние поэзией Гомера, огромный интерес к древнегре­ческой истории сочетались в нем с деловитостью и предприимчивостью. Он справедливо предположил, что купольные гробницы уже много веков назад были разграблены. Поэтому наибольшее внимание он обра­тил на руины замка, считая, что только там, под слоем земли и камней, еще могли сохраниться остатки было­го величия.

Предположения исследователя полностью оправда­лись. Внутри оборонительных стен, сразу за знамени­тыми Львиными воротами, Шлиман обнаружил боль­шое число захоронений. Это были шахтные гробницы, то есть могилы, подобные нашим современным захо­ронениям (высеченные в скале погребальные склепы, имеющие форму прямоугольных колодцев). Они не имеют ничего общего с купольными гробницами и, наверное, потому остались не замеченными как заво­евателями, так и грабителями. А между тем в них нахо­дились несметные сокровища. Шлиман извлек из зем­ли изделия, поражающие как своими художественны­ми достоинствами, так и весом благородных камней и металла: великолепные, с богатой отделкой бронзовые мечи и кинжалы, украшенные резьбой золотые и се­ребряные кубки, перстни, цепочки, ожерелья, различ­ные женские украшения. Особенный интерес пред­ставляли маски из золотых пластин, покрывавшие лица покойных царей и точно воспроизводящие их черты. Шлиман считал, что одна из этих масок прина­длежала великому вождю ахейцев, завоевавшему Трою. Он гордо писал: «Я заглянул в лицо Агамемнона!»

Позднейшие исследования показали, что Шлиман ошибался. Некрополь в Микенах относится к XVI в. до н. э., тогда как Троянскую войну датируют как ми­нимум тремя веками ранее. В годы, непосредствен­но предшествующие ей, создавались уже купольные гробницы. Это было время наивысшего могущества и процветания Микен. Именно тогда были воздвигнуты мощные оборонительные стены из огромных камен­ных глыб, плотно прилегавших одна к другой, знаме­нитые ворота с двумя высеченными из камня львицами над ними (Львиные ворота). Могучие каменные звери стояли, опершись лапами о колонну и повернув голо­вы навстречу входящим. Надо полагать, что владения царей, которые могли себе позволить строительство столь мощных оборонительных стен и великолепных купольных гробниц, были обширны. Действительно, власть микенских царей, как об этом сообщает «Илиа­да», распространялась на многие области.

Позднее произошла катастрофа. Вначале над Гре­цией пронесся «северобалканский смерч», а уже в са­мом конце XII в. до н. э. в Микены вторглись племена дорийцев. Они разграбили и разрушили до основа­ния огромный комплекс дворцовых строений. Лишь в древних мифах и песнях певцов-сказителей (аэдов) сохранилась память о мрачном замке и «богатых зо­лотом Микенах» — так говорит о столице Агамемнона «Илиада». Запустение и мертвая тишина воцарились на холме и среди гробниц.

К югу от Микен находились города Аргос и Тиринф. В годы Троянской войны они принадлежали не Ага­мемнону, а Диомеду, прибывшему под Трою во главе восьмидесяти кораблей. Руины Тиринфа, как и раз­валины Микен, сохранялись на протяжении веков. И здесь первым вел раскопки Г. Шлиман.

Тиринф был построен в те же времена, что и Мике­ны. Его расцвет относится к XIII в. до н. э. В следующем столетии дворец стал добычей завоевателей. Особенно сильное впечатление здесь производят циклопичес­кие стены, подобные микенским. Трудно поверить, что эти оборонительные стены, состоящие из огромных камней и толщиной превышающие в некоторых мес­тах десять метров, сложены руками человека. Тиринф поражал не только мощью своих стен, но и велико­лепием внутренней отделки помещений. В мегаро– не — главном дворцовом зале — сохранились остатки настенной живописи. В замке имелась тщательно про­думанная канализационная система, проходившая под дворами и жилыми помещениями.

Существование двух крепостей (микенской и тиринфской), одной возле другой, естественно ставит и вопрос о взаимоотношениях их правителей. Пред­положение об изолированном существовании Микен и Тиринфа отпадает, так как немыслимо представить Микены не имеющими доступа к морю. Остается пред­положить, что Тиринф зависел от Микен и что в древ­ней Арголиде существовало территориальное объеди­нение во главе с Микенами. Это предположение под­крепляется существованием ряда дорог, пересекающих Арголиду в разных направлениях и скрещивающихся у микенского холма. Дороги построены в той же цикло­пической манере, что и крепости. Их скаты укрепле­ны огромными каменными глыбами, из таких же гро­мадных камней сделаны и приспособления для отвода воды. Местами возле дорог сохранились руины цикло­пических сторожевых башен. Таким образом, создает­ся впечатление, что вся эта территория была объеди­нена под властью микенских правителей и поставлена под военный контроль гарнизонов, находившихся в двух этих крепостях.

Юго-западнее Микен и Тиринфа, на западном по­бережье Пелопоннесского полуострова располагался Пилос — владения старца Нестора, который привел под Трою девяносто кораблей, всего на десять меньше, чем царь Микен. Остатки строений микенского време­ни были обнаружены в Пилосе лишь в 1939 году. Эта заслуга принадлежит американскому археологу Карлу Уильяму Блегену — тому самому, кто до того руково­дил раскопками Трои. Дворец пилосского царя был не так огромен, как замки в Микенах и Тиринфе, однако с точки зрения богатства он им почти не уступал. Гре­ческая традиция сохранила воспоминания о богатстве и могуществе правителей Пилоса. Упоминания в гоме­ровском эпосе о городе и доме Нестора всегда сопро­вождаются такими эпитетами, как «пышный», «богато украшенный» и т.д.

Неподалеку от Пилоса была обнаружена большая купольная гробница. Но наибольшей сенсацией яви­лось открытие дворцового архива, состоявшего из нескольких сотен глиняных табличек с надписями, выполненными так называемым линейным письмом Б. Схожие таблички археологи находили и раньше, но не в материковой Греции, а на острове Крит, в Кноссе. Как сообщает «Илиада», на Крите царствовал Идоменей, который привел восемьдесят кораблей, поделив третье место с Диомедом.

Остров Крит и в микенский период, и значительно раньше представлял цветущий край. Там уже в III тыс. до н. э. существовала высокоразвитая культура, замет­но повлиявшая на культуру всего бассейна Эгейского моря, поддерживавшая контакты со многими страна­ми Ближнего Востока, особенно с Финикией, Сирией, Египтом. Эту древнюю культуру называют минойской, по имени легендарного критского царя Миноса. После многих лет процветания и господства над значитель­ной частью Греции Крит подвергся нашествию ахей­цев. Ахейские племена прибыли на Крит около 1450 г. до н. э. Они создали здесь свои государства, которые, если верить «Илиаде», признавали верховную власть царя Микен. Вот почему Идоменей во главе столь мно­гочисленного войска оказался под Троей.