Абрашкин Анатолий Русь - арийская колыбель - арийская колыбель

Ради прекрасной спартанки Парис забыл о своей первой любви — родниковой нимфе Эноне, с которой он вступил в брак Это произошло в то время, когда Па­рис был еще безвестным пастухом. Энону же опекали два знаменитых божества: Аполлон иаучил ее искусст­ву врачевания, а Рея — искусству предсказания. Парис и Энона вместе пасли стада и охотились, и казалось, что нет пары счастливей на свете. Но Парис охладел к жене после встречи с Афродитой, теперь он мечтал только о Елене.

Последний акт любовной драмы разыгрался на де­сятом году Троянской войны. Греческий поэт Квинт Смирнский так рассказывает о встрече нимфы и сына Приама после нескольких лет разлуки.

Александр был ранен стрелой Филоктета, напитан­ной ядом лернейской гидры. Врачи обступили страш­но стонавшего царского сына. Его отнесли в город, где он до рассвета не сомкнул глаз. Никакие лекарства не помогали раненому. Ибо было предопределено, что от смерти его может спасти, если она того пожелает (!), только Энона. Дело в том, что когда-то, еще до того как нимфа полюбила Александра, ею овладел Аполлон. Энона не просила у него золота и драгоценных камней за бесчестье. Бог счел ее достойной и обучил искусству врачеванья. Она познала чудесные свойства трав, кото­рые, правда, не могли излечить ее от горя.

Александр знал о даре Эноны и о том, что она одна может спасти его. Поутру он о травился в путь. Он шел к своей первой жене. По пути то впереди, то слева от него появлялись и кричали зловещие птицы. Им овладел страх, но он старался внушить себе, что в этом нет ника­кого дурного предзнаменования. Когда служанки Эноны увидели его, они испугались. Их госпожа тоже была на­пугана. На Александра страшно было смотреть. Истекая кровью, он молил о помощи, но услышал в ответ:

— Ты меня не пожалел! Был глух к моим мольбам и слезам! А теперь я бы хотела, подобно зверю, рвать твое тело и пить твою кровь! Где же твоя покровитель­ница, сияющая Афродита? А твой тесть, Зевс, почему не приходит к тебе на помощь? Убирайся! Иди к своей Елене! Стенай и плачь около нее днем и ночью. Может быть, она сумеет спасти тебя от яда!

И Александр пошел обратно по вершинам лесистой Иды. С каждым шагом он все больше терял силы, пока не умер. Горные нимфы плакали над ним, вспоминая с печалью, что когда-то он пас здесь свои стада. Горевала всей душой и Энона, вспоминая минуты любви и счас­тья с Парисом. Ночью она тайно выбралась из дома и через горы и леса помчалась в долину, где нимфы и пас­тухи уже разжигали погребальный костер для Александ­ра. Заслонив лицо плащом, Энона прыпгула в огонь…

В жизнеописании Париса есть несколько странных эпизодов, о которых стоит поговорить подробнее. Пре­жде всего, почему именно ему доверено разрешить спор трех богинь? Традиционное объяснение, что Парис про­явил себя справедливым судьей в поединке быков, на­вряд ли может кого-либо удовлетворить. Мало ли людей на свете, которые держат свое слово! К тому же сам Алек­сандр отнюдь не является примером безупречного пове­дения и образцом высочайшей справедливости. Среди троянцев таковым является, скорее, Гектор. Очевидно, что выбор пал на Париса по каким-то другим соображениям. Кстати, выбор главного приза — яблока из сада Гесперид — тоже порождает вопрос. Дело в том, что это ябло­ко сорвано с того самого дерева, которое принадлежало богине Геpe. Мать-Земля Гея подарила его Геpe в день ее свадьбы с Зевсом. Это дерево находилось в волшебном саду на горе Атлас. С какой стати Гepa согласилась участ­вовать в споре, если призовое яблоко и так принадлежало ей? Да и как Афродита могла принять ворованный плод в качестве награды? Нет, совсем не случайно Зевс отказал­ся быть судьей в споре трех богинь. Здесь есть какая-то тайна, и она непосредственно связана с Парисом.

Приглядимся повнимательней к его образу и со­зданной греками его канонической биографии. На­чнем с имени. Оно никоим образом не может быть объяснено из греческого языка. Филологи обычно довольствуются констатацией этого факта, но мы поп­робуем продолжить эту их мысль. Если имя не гречес­кое, значит, оно ими позаимствовано у другого народа. Но при заимствовании возможны искажения. Не про­исходит ли тогда имя Парис от созвучного ему име­ни Борис? В своем древнейшем смысле Борис значит «северянин». Грекам были известны гиперборейцы — народ, живший за северным ветром Бореем. Один из знаменитых гиперборейцев, путешествовавший со стрелой в руке (компасом!), носил имя Абарис — так­же, видимо, производное от имени Борис.

Итак, мы предлагаем новый взгляд на происхожде­ние и роль Париса. По нашему мнению, он — прише­лец с севера. Это сразу же, заметим, объясняет, почему у нашего героя два имени. Одно — Борис-Парис — ему дано от рождения и связано с его родиной, а второе — Александр — уже греческого происхождения. Один из документов хеттского царя Муватталы, относимый ко времени около 1300 г. до н. э., содержит упоминание о царе Вилусии (Илиона) по имени Алаксандус (Алек­сандр). Значит, для троянцев имя Александр было хо­рошо знакомым! Письмо Муватталы к Алаксандусу представляет собой договор о дружбе, союзе и помо­щи, которую правитель Вилусии должен оказывать хеттскому царю в случае его столкновения с какой-нибудь третьей державой. Но примерно к тому же време­ни относится и битва при Кадете, в которой троянцы (дарданы) вместе с хеттами сражались против египтян и вышли победителями. Вполне понятно, что имя пра­вителя Алаксандуса у троянцев было овеяно славой и почетом. Присвоение этого же имени северному кня­зю подчеркивало его особый статус и приоритет в ре­шении важнейших политических вопросов. Он при­шел в Трою защищать мужей-троянцев, но таково же и значение имени «Александр». Оно было присвоено северному князю вовсе не за то, что он защитил пасту­хов на горе Иде от каких-то разбойников, а за то, что защищал мужей Т]рои от несравненно более серьезной опасности!

История чудесного спасения Париса, конечно же, выдумка. Она придумана позже, чтобы сделать Париса членом дома Приама. Но одна ее деталь достойна быть выделенной: Париса выкормила медведица. Зверь этот по преимуществу северный. Страбон специально ука­зывал, что именем «Медведица» Гомер обозначал «ар­ктический крут». В греческой традиции медведь явля­ется культовым животным (наряду с ланью) Артемиды. Аркадская Артемида (Аркадия — горная область в цен­тральной части Пелопоннеса) и сама сохраняла чер­ты медведицы. В Аттике (полуостров на юго-востоке средней Греции) жрицы Артемиды во время праздника облачались в медвежьи шкуры и исполняли культовую пляску медведей. Артемиде приносили в жертву мед­ведя, а при ее храме находился прирученный медведь. Спутница этой богини, нимфа Каллисто, была обраще­на Артемидой (по друг ой версии Зевсом) в медведицу, после чего Зевс перенес ее на небо в виде созвездия Большой Медведицы. Образ медведицы-кормилицы в мифе о Парисе следует соотносить, таким образом, с покровительством к юному царевичу богини Артеми­ды, тоже северной по своему происхождению.

Вполне вероятно, что троянский царь искренне полюбил Париса и считал своим приемным сыном, но происходил он, скорей всего, из царского гипер­борейского рода. Мифы троянского цикла слишком явно обнаруживают тот факт, что сыновья Приама и горожане-троянцы, в общем-то, не очень дружелюбно относятся к Парису, неизменно подчеркивая его вину за начало войны. Но все происходит в точности так, как желает Парис! И это доказывает, что у Париса была мощная поддержка со стороны союзников троянцев.

По нашему мнению, Парис является наместником се­верных арийских племен в Троаде. Поражение лучшего быка из стада Париса в поединке с Аресом символизиру­ет то, что Парис готов проводить проарийскую политику. Теперь становится понятным, почему Парис выбирается на роль судьи в споре олимпийских богинь. Относи­тельно местоположения страны Атланта и сада Гесперид с древнейших времен ведутся нескончаемые споры. Мы не будем вникать в их суть, для нас лишь важно, что тра­диция связывала их с гипербореями. А если так, то кому, как не официальному представителю этого народа, на­граждать плодами этого диковинного сада. Ко времени Троянской войны Гера превратилась в верховную гре­ческую богиню, гипербореям она представлялась уже чуждым божеством, а потому и ее право на владение чу­десным деревом можно было считать утраченным.

Согласно мифу, до момента провозглашения царс­ким сыном Парис проживал на горе Иде, но как раз у подножия этой горы были поселения ликийцев Пандара. Ранее мы уже предположили, что эта группа народа ликийцев пришла с севера и была родственной оби­тавшим на Русской равнине аримаспам. Гомер при­числяет их к троянцам. Возможно, что прибыли они сюда под предводительством Париса. Во всяком слу­чае, нельзя забывать, что только стреле Пандара Парис обязан тем, что вопрос о его выдаче грекам даже и не обсуждался. Среди защитников Трои, как мы отмечали, в значительном количестве присутствовали северо­балканские племена. Вместе с новыми данными отно­сительно Париса это служит важнейшим указанием на то, что в Троянской войне участвовали и «северяне».