Список семи - Марк Фрост

– Витрины?

– А то как же, сэр. Раньше, бывало, идешь мимо какого магазина и не видишь, чего там продают, пока внутрь не заглянешь. А теперь-то, если какой приличный магазин, так выкладывает все самое лучшее на витрину, и гляди на это. Людей дразнить только, а то что же: смотришь на эти штучки, а заиметь не можешь. Вот мы с Барри на эти витрины пялились, пялились, пока терпеть не стало сил. Когда нам десять исполнилось, мы и размечтались, как бы это залезть в какой магазинчик. И залезли. И с той поры только в этом и практиковались… много чего натворили. Ну это пока мы не встретили хозяина.

– Как это произошло, Ларри?

Ларри смотрел на Зевса, который перестал грызть кость и, покружив по комнате, улегся под столом, надеясь, что перепадет ему еще что-нибудь вкусненькое.

– Ночью это было, часа в три, как раз была очередь Барри отсиживать в таверне – вскоре после его неудачного ухаживания за дочкой мясника. Мы тогда бороды отрастили, чтоб шрама не видно было. А я как раз приглядел один домик в Кенсингтоне с хорошенькой коллекцией. До этого мы все ждали, чтоб у Барри щека зажила, и несколько недель выдались тяжелые, но потом этот домик подвернулся. Барри из таверны ушел, и мы туда. Влезли, и вдруг на пороге мужчина – разгневанный страсть какой – с "пушками" в руках, а это уже дело серьезное, сами понимаете. Проиграли мы, да. Помирать из-за тех штучек неохота, правило у нас такое было: помирать из-за всякого добра не стоит. И этот джентльмен первым делом конфисковывает у нас вещички эти, как и полагается, а потом начинает вдруг заливать такое, что у нас с Барри уши завяли. Забудьте, говорит, про эту свою преступную жизнь и давайте, говорит, работать на меня во имя короны или… Или что? Мы хотели бы знать. Или вам крышка, за ваше будущее, говорит, я не ручаюсь. Мы мысли друг друга читаем, все равно как вслух разговариваем. Ну, и впопыхах мы на это дело согласились; струхнули, само собой, позволили ему забрать все вещички. А джентльмен возьми и смойся. Вор ограбил вора, чего тут слезы лить. Непредвиденные обстоятельства, так сказать. Но домиков таких пруд пруди. Открутились мы от джентльмена и на другой день уже снова шастали по городу. Проходит четыре дня, а мы обнаруживаем, что богаче не стали, и подыскиваем наконец дельце. Барри присмотрел одну ювелирную лавчонку – он, знаете, всегда был неравнодушен к разным безделушкам, с милашками всегда пригождаются, – и только он в дверь проскользнул, как тут врывается этот самый джентльмен и выхватывает мешок прямо из рук Барри. Даю, говорит, вам еще один шанс, забудьте свое прошлое и делайте, что я вам скажу, или вам конец. Даже ответа не стал ждать, а забрал вещички и смылся. Ну, мы с Барри разозлились тогда сильно. Как он нас выследил, а? Это среди всех "медвежатников" города, каково? Если у самого туговато с денежками, пусть себе промышляет в своем районе. Чего грозиться, что нам конец? Мы решили: надо что-то делать, чтоб больше он нас не застукал. И предприняли отчаянные шаги. Легли на дно, затаились. Меняли ночлег почти что каждый день. И никому ни словечка. Глядели в оба, чтоб никакого "хвоста", да только все понапрасну. Проходит, значит, недели три, а желудки-то пустые, есть охота. Ну, решили, что теперь мы в полной безопасности. И чтоб тот тип не уследил кого из нас в пабе и не тащился до самого места, отправляемся на промысел вместе, и никаких сюрпризов. Местечко подобрали что надо. Антикварная лавка в Портобелло. Мы сроду в том районе не бывали. Ну, влезаем тихонечко, как мышки. А он тут как тут – сидит на стуле и "пушкой" перед нами помахивает. Припечатать мог зараз. Но он еще и копа с собой припер: допрос готов нам учинить, и все такое. Все, говорит, шансов у вас больше нету. А сам знает и как нас зовут, и наш адрес, и где мы последнее время обитали, – крышка, в общем. Второй раз судьба по мне такой удар нанесла. Конец тебе, Ларри, говорю я себе. Третий раз нас сцапать – это колдовством попахивает, шепчу я Барри, – он, знаете, туговато соображает, наш Барри, если честно. У него мозги прямо застопорились. Все, говорю, с нас хватит, дорогой мистер, мы уж для вас постараемся, не сомневайтесь. И он ведет себя по-джентльменски, что правда, то правда. Подает знак, и коп тут же сматывается, и даже дубинку свою в ход не пустил. А незнакомец говорит: "Идите за мной, ребята". Ну и отвалили мы из той лавки в Портобелло с мистером Джоном Спарксом шесть лет назад, и конец нашей преступной карьере.

– Он угрожал вам арестом? – спросил Дойл.

– Гораздо хуже, сэр, гораздо хуже: он убедил нас. Ну, конечно, прошло много месяцев, прежде чем мы узнали, что тот коп был вовсе не коп, а один из его переодетых ребят.

– Ребят?

– Он так нас называет – всех, кто на него работает, – скромно признался Ларри.

– И сколько же человек на него работает?

– Больше, чем несколько, всегда немного, но как раз столько, сколько надо. Это как посмотреть.

– И все бывшие преступники, как вы с Барри?

– Есть несколько человек о-очень приличных. Вы, док, в хорошей компании, не беспокойтесь.

– И Спаркс сразу же сказал вам, что он – агент королевы?

– Он вам много чего рассказывал?

– Да, но меня интересует королева.

– Скажу вам прямо, сэр: оттого что вы начнете сочинять что-нибудь, толку мало будет, – авторитетно заявил Ларри. – Трансмогрификация. Вот чем занимается мистер Джек. И вам тоже придется этим заняться.

– Чем этим?

– Трансмогрификацией. Знаете, что это такое?

– Трансформация души, насколько мне известно.

– Правильно. И я тому свидетель. После всего этого я своей тупой башкой понимать кое-что стал, чего раньше знать не знал. Теперь я и пьесы хожу смотреть, и сижу в партере, как приличный господин. Музыку слушаю и газетки почитываю. И приличную литературу, сэр. Этот, как его, француз-то, Бальзак. Очень к нему расположен. Он про жизнь как надо пишет. Про простой люд и все такое. Это мне нравится.

– Мне Бальзак тоже нравится.

– Как-нибудь поболтаем об этом с удовольствием, док. Это то самое, что мистеру Джеку удается: заставить соображать. Он вопросы так хитро задает, что и сам не замечаешь, как потихоньку думать начинаешь. Но трудное это дело, сэр. И до чего мало людей это понимает. А все вот тут спрятано. – Ларри постучал себя по лбу. – В этой самой штуке. И чем я, по-вашему, обязан мистеру Эс? Всего лишь жизнью. Да, всего лишь жизнью.

Ларри замолчал, разминая в руках очередную сигарету, явно смущенный своими откровениями. Из гардеробной появился Спаркс, одетый, как обычно, во все черное. Зевс выскочил из-под стола и стал лизать руку хозяина.

– Джентльмены, нам пора отправляться, – сказал Спаркс, поглаживая Зевса. – Уже поздно, а нам предстоит тяжелая ночь со взломом и ограблением.