Купленная. Доминация (СИ) - Владон Евгения

Как ты могла? Бля… Как ты могла после того, как меня поцеловала пойти и подставить эти губы под его член?

ГЛАВА одиннадцатая

Я проснулась не сразу, хотя почувствовала нежные прикосновения чужих пальцев на своих ягодицах, а потом на спине еще во сне. Невыносимо блаженная ласка, от которой моментально немеет кожа и сладко пульсирует под тлеющими на ней следами, посылая обжигающие приливы эрогенного напряжения в зудящие складки воспаленной киски. Даже интуитивно захотелось сжать бедра, чтобы испытать легкую, возбуждающую боль в глубине растертой вагины. Так что разбудили меня практически сразу, стоило чужому горячем рту прикоснуться к выступающим на моей спине позвонкам и оставить на них влажный след своего очень интимного поцелуя. Сдержаться от порывистого стона мне так и не удалось. Особенно, когда я прочувствовала всеми клеточками затомившейся плоти развратную роспись жадного языка и… невыносимое касание мужских пальцев на моментально отозвавшейся на их бесстыдное скольжение вульве.

Так недолго и свихнуться. А если бы я испугалась и подорвалась прямо на месте? И как я вообще сразу поняла, кто именно меня так откровенно баловал и целовал? Но какое сладкое пробуждение. Кажется, я снова очень-очень сильно хочу, чтобы меня оттрахали. Причем, с каждым новым заходом, мне все больше и больше начинало это нравиться. Неужели все дело в сексуальном партнере и в его опыте? Что же будет дальше, когда Глеб изучит меня вдоль и поперек?

Глеб? Да. Это был он. Хотя был момент всего за пару мгновений до пробуждения, когда мой спящий мозг зацепился за наглый и невыносимо упрямый образ Кирилла. Слава богу, я проснулась почти сразу. Иначе бы точно сошла с ума.

— С добрым утром, Стрекоза. Пора уже просыпаться. Я и так тянул, можно сказать, до последнего. — звучный баритон мужчины задел и мое раскрасневшееся от удовольствия ушко, и окончательно проснувшееся сознание. На что я не смогла не отреагировать собственной манерой почти кошачьего поведения.

Тихонько и намеренно захныкала, но слишком уж эротично, как и потянулась руками по простынке под подушку, изогнув изящно спину в пояснице и специально выпятив повыше очень теплую попку. Перед столь явно бесстыжим приглашением не смог бы устоять, наверное, вообще никто из ныне живущих (я имею в виду, из представителей мужского роду).

— Ну еще чуть-чуть… ну хоть пару минуток…

— Боюсь, эти пару минуток плавно перетекут в пару часов. Но за такую восхитительную попытку меня соблазнить отдельная благодарность. Давно не получал настолько изысканно эстетического и сексуального наслаждения. Думал, что вчера выложился уже до последнего. Оказывается, нет, еще не до конца.

Я все-таки заставила себя повернуться на бок лицом к Глебу, заодно решив испытать его спартанскую выдержку на прочность, видом своей возбужденной груди. Первое, что сразу бросилось в глаза, то, что он сидел рядом со мной на краю кровати и во что при этом был разодет буквально с головы до ног. В деловой костюм-тройку с галстуком и даже с золотым зажимом для галстука, идеально сочетающегося с парой золотых запонок на манжетах белоснежной и, само собой, идеально отутюженной рубашки. Про остальное можно и не говорить, точнее, про гладко выбритое лицо и уложенные в безупречную укладку латунно-пепельные волосы. И когда это он успел?

— Который сейчас час? — что-то я вдруг постеснялась пускать в ход свои врожденные чары по неприкрытому соблазнению. Даже дух слегка перехватило, в который раз наткнувшись на столь мощную скалу всеподавляющей властности и брутальной харизмы. Кажется, теперь у меня у самой появился свой собственный фетиш — статные мужчины в брендовых костюмах строго делового кроя.

— Восемь утра. Тебе тоже скоро надо в институт. Тем более, еще будет нужно переодеться, а, значит, заехать в общежитие. Поэтому, не советую подолгу плескаться в ванной, а то точно опоздаешь.

— Надо было разбудить меня на час раньше, — ну вот, поломали мне кайф, так и не дав испытать его в полную меру.

— Уверен, часа тебе должно на все хватить. — вот жеж вредина. Еще и посмеивается надо мной, как над раскапризничавшейся маленькой девочкой. — Кстати, возьмешь с собой эти распечатки и заполнишь, когда появится побольше свободного времени. Но, желательно сделать это уже сегодня. Я либо пришлю за ними своего водителя, либо отдашь их мне при следующей встрече.

— А когда мы встретимся в следующий раз? — мои мысли малость запутались, как-то уж очень резко сбившись с общей последовательности происходящего, особенно, когда сердце отреагировало паническим перебором на слова Глеба о каких-то распечатках. Мужчина как раз в этот момент потянулся рукой к прикроватной тумбочке и взял оттуда пластиковый скоросшиватель с прикрепленными внутри файлами для уже лежащих в них бумаг.

— Что это? — вопрос о следующей встрече был забыт едва не моментально.

— Стандартные банковские формы для заполнения паспортных и прочих данных. Хочу открыть на тебя несколько кредиток, накопительный счет и персонифицированную карту. И еще что-то нужно придумать в ближайшее время с твоим жильем. Мне всего моего воображения не хватает, когда я думаю, в каких условиях ты сейчас живешь.

— Банковский счет и кредитки?.. — до фразы про решение моего возможного будущего переселения мой мозг еще не успел доползти. Пока что мои глаза тупо смотрели на папку с распечатками.

— Да, чтобы ты не дергалась в поисках денег, когда они тебе могут понадобиться, да и меня не дергала тоже. Выделять зарплату или аванс после каждой нашей встречи для меня это… не совсем этично. Тем более, главная цель наших отношений, во всяком случае для меня, заключается не в строго деловом соглашении по купле и продаже, а в нечто большем. Как я уже говорил, то, что невозможно купить за деньги. Поэтому не тяни с бумагами. Скорей всего, еще понадобится твое личное появление в банке, чтобы сделать снимок твоего портрета в режиме реального времени. В общем, согласуем это чуть позже. А на счет следующей встречи…

Он нагнулся ко мне еще ближе, окончательно обдав меня терпким облаком туалетной воды с едва уловимым эфиром его собственного исключительно обособленного и чисто мужского запаха. Вот теперь меня пробрало по-настоящему, под осязаемым прессом его пристального взгляда и нежного касания пальцами моего лица.

— Как правило, я всегда оставляю часы столь редкого для меня досуга на выходные, но, боюсь, в этот раз у меня банально не хватит терпения. Ждать целых пять дней… Я точно не смогу думать ни о чем другом, кроме как о нашей с тобой встречи. Поэтому лучше снять этот зуд раньше. Скажем, в среду вечером, после того, как я постараюсь справиться с большей частью незавершенных дел. Даже если и не получится, хрен с ним. Так что заполняй поскорее документы и готовься к новой встрече. Я обязательно тебе позвоню, чтобы уточнить оставшиеся нюансы. А теперь вставай, в ванную и завтракать. Водитель тебя потом сразу же отвезет в общежитие.

Само собой, закончилась данная прелюдия не совсем предсказуемым поцелуем в лоб. Хотя мне и хватило этих трех секунд, чтобы вспомнить кое о чем еще.

— А почему вы меня называете Стрекозой?

Как же мне нравится эта его мягкая, буквально омолаживающая на целый десяток лет улыбка. И она совсем не похожа на улыбку его сына, вот вообще никак и ничем. И, слава богу.

— Как-нибудь обязательно расскажу, как только появится для этого побольше времени. А пока что мне хочется использовать последние минуты перед уходом совсем для другого действа, более важного и ценного. — последние слова он проговорил мне уже в губы на головокружительно близком расстоянии.

И как это у него выходит? Лишь одним касанием дыхания и ласкающим взглядом вызывать у меня легкую асфиксию и не вполне здоровую аритмию. А дальше — по граням чистейшего безумия. Вначале невесомым, а потом уже несдержанным натиском сминая мой рот. Буквально вторгаясь (или накрывая) нестерпимо возбуждающим поцелуем, от которого невозможно ни задохнуться, ни застонать и не поддаться в импульсивной несдержанности навстречу своему совратителю. И, само собой, перевозбудиться, поскольку терпеть такое в абсолютно пассивном состоянии просто нереально. Наверное, это станет еще одним моим одержимым пристрастием.