Игра форов - Лоис Буджолд

Майлз шагнул в каюту и почувствовал, что у него подгибаются колени. Он быстро и грубовато произнес:

— Вы, имперские улитки, совсем размякнете, если будете жить среди такой роскоши.

— А-а! — Адмирал Форкосиган выбрался из кресла и, торопливо огибая стол, со всего маху ударился об угол. Он крепко обнял Майлза. Майлз, уткнувшись лицом в прохладную ткань отцовского рукава, отчаянно заморгал, но к тому времени, когда граф Форкосиган отстранил его на расстояние вытянутых рук, чтобы получше рассмотреть, справился со своими чувствами. — С тобой все в порядке, мой мальчик?

— Прекрасно. А как прошел твой переход?

— Изумительно, — в свою очередь ответил граф Форкосиган. — Но имей в виду: были моменты, когда некоторые мои советники требовали, чтобы тебя расстреляли. Иногда я был на их стороне.

Лейтенант Егоров, прерванный на середине заготовленной им фразы (Майлз не слышал его, да и отец, вероятно, тоже), все еще стоял, открыв рот, и выглядел смешным до неприличия. Лейтенант Джоул, с трудом скрывая улыбку, поднялся из-за стола и, сжалившись, вежливо выпроводил Егорова за дверь:

— Благодарю вас, лейтенант. Адмирал весьма благодарен вам за службу, но сейчас вы свободны…

Тут Джоул оглянулся через плечо, задумчиво нахмурил бровь и вышел вслед за Егоровым. Перед тем как дверь за ними закрылась, Майлз краем глаза увидел, как лейтенант уселся в прихожей в непринужденной позе человека, собирающегося просидеть так целую вечность. Джоул бывал неправдоподобно вежлив.

— Элен! — С видимым усилием граф Форкосиган оторвался от Майлза и крепко сжал ее руки в ладонях. — У тебя все в порядке?

— Да, сэр.

— Не могу выразить… как это радует меня. Корделия шлет тебе самые горячие пожелания. И я должен был передать тебе, если увижу… э-э… Скажу дословно (это одна из ее бетанских шуточек): «Если хочешь очутиться дома, он там, куда тебя приведут».

— Я почти слышу ее голос, — растроганно улыбнулась Элен. — Поблагодарите ее. Скажите… я запомню ее слова.

— Прекрасно. — Граф Форкосиган отпустил ее руки. — Но садитесь, садитесь, — он поспешно показал им на кресла, которые самолично придвинул к столу. «Боже, как он устало выглядит, — подумал Майлз с горечью. — Грегор, тебе за многое придется ответить». К счастью, Грегор и сам понимал это.

— Что нового насчет прекращения огня? — спросил Майлз отца.

— Пока что договоренность соблюдается. Цетагандийский флот ушел, остались только те корабли, где повреждены стержни Неклина или системы управления. И те, на которых ранены пилоты. Мы разрешили им отремонтироваться здесь. Правда, два-три из них повреждены непоправимо. Так что, думаю, недель через шесть уже можно возобновлять коммерческие перевозки.

Майлз покачал головой.

— Значит, Пятидневная война окончилась, а я так и не видел вблизи ни одного цетагандийца. Весь этот сыр-бор и вся кровь только для того, чтобы восстановить довоенное статус-кво!

— Не совсем так. Несколько представителей цетагандийского верховного командования отозвано в столицу, чтобы объяснить императору свою «самовольную авантюру». Думаю, для них это интервью плохо кончится.

Майлз фыркнул.

— «Самовольная авантюра»! Кто ж этому поверит? Зачем им вообще это нужно?

— Здесь есть одна тонкость. Побежденному врагу надо предоставлять любую возможность сохранить лицо. Важно, чтобы он не сохранил ничего, кроме лица.

— Я так понимаю, что вы переиграли Пол. Но я ждал, что за нами прибудет лично Саймон Иллиан.

— Он так и хотел, но мы не могли покинуть Барраяр одновременно. Тогда в одночасье рухнуло бы шаткое прикрытие факта отсутствия Грегора.

— Кстати, как вам это удалось?

— Нашли молодого офицера, как две капли воды похожего на Грегора. Сказали ему, что готовится заговор против императора и он должен служить приманкой. К его чести, он согласился не задумываясь. Он и его охрана, которой сказали то же самое, провели несколько недель в замке Форкосиганов, наслаждаясь тишиной и изысканными яствами, что для многих окончилось несварением желудка. Когда же нам принялись докучать из столицы всерьез, мы отправили двойника Грегора отдыхать на природе. Кое-кто догадывается, в чем дело, но теперь, когда Грегор нашелся, мы можем дать любые нужные нам объяснения. Нужные ему объяснения. — Граф Форкосиган на мгновение как-то странно нахмурился — странно, но совсем не угрюмо.

— Я удивился, хотя и ужасно обрадовался, — заметил Майлз, — что вы так быстро договорились с Полом. Мне казалось, они не пропустят вас до тех пор, пока цетагандийцы не проникнут в Ступицу. А тогда было бы слишком поздно.

— В этом еще одна причина, почему вместо Саймона ты видишь меня. Являясь премьер-министром и в прошлом регентом, я имел все формальные основания нанести Полу официальный визит. Мы прибыли со списком из пяти соглашений, которые они уже давно жаждали заключить с нами, и предложили их в качестве повестки дня. Все было официально, открыто и честно. Вполне естественно выглядел и тот факт, что я приурочил свой визит к рейсу «Принца Зерга». Мы находились на орбите Пола, время от времени спускаясь на катерах ради всевозможных совещаний и приемов, — Эйрел Форкосиган поморщился и машинально приложил руку к животу. — Я все время пытался как-то исхитриться и получить доступ в Ступицу, как вдруг пришло известие о разбойном нападении цетагандийцев на Верван. Разрешение было получено тотчас же. И от фронта нас отделяли дни, а не недели. Сложнее было уговорить аслундцев не нервничать насчет Пола. Тут меня поразил Грегор, который блестяще все устроил. С верванцами проблем не было: к этому времени они уже крайне нуждались в союзниках.

— Говорят, Грегор стал любимцем Вервана?

— Наверное, сейчас, когда мы разговариваем, его чествуют в их столице. — Граф Форкосиган взглянул на часы. — Они прямо с ума по нему сходят. Посадить его за пушку в боевой рубке «Принца Зерга» оказалось более чем удачной идеей. С чисто дипломатической точки зрения. — Граф Форкосиган задумался.

— И все же… я был удивлен, что ты позволил ему появиться в зоне боевых действий, — протянул Майлз.

— Во-первых, если уж на то пошло, боевая, рубка «Принца Зерга» — самое защищенное место во всем локальном пространстве Вервана. А во-вторых, это было, было…

Майлз с удивлением смотрел, как отец пытается выговорить два слова — «совершенно безопасно» — и не может. Тут он все понял.

— Это была не твоя идея, да? Это Грегор решил так?

— Он привел два-три очень сильных аргумента в поддержку своей позиции, — ответил граф Форкосиган. — Что ж, пропагандистский эффект принес свои плоды.

— Я думал, ты не позволишь ему рисковать.

Граф Форкосиган сосредоточенно изучал свои руки.

— Я был, как ты понимаешь, не в восторге от его идеи. Но некогда я поклялся служить императору. Самый опасный для опекуна момент наступает, когда появляется искушение стать кукловодом. Я всегда знал, что этот момент должен… нет, не то. Я знал, что, если этот момент никогда не наступит, я окажусь человеком, не сдержавшим своей клятвы. — Адмирал помолчал. — Это было в некотором роде потрясением для меня. Освобождением.

Грегор осадил тебя! Вот, наверное, была сцена!

— Даже после стольких лет практики с тобой, — задумчиво произнес граф Форкосиган.

— А… как твоя язва?

— Лучше не спрашивай. — Адмирал немного посветлел. — В последние три дня, правда, получше. Во всяком случае, могу есть человеческую пищу, а не хлебать эту медицинскую бурду.

Майлз осторожно кашлянул.

— Как капитан Унгари?

Граф Форкосиган поморщился:

— Не сказал бы, что он от тебя в восторге.

— Очень жаль, что я не могу принести ему свои извинения. Я наделал кучу глупостей, но отказ подчиниться его приказу остаться на аслундской станции не был ошибкой.

— Видимо, ты прав. — Граф Форкосиган сдвинул брови. — И все же… я все более убеждаюсь, что строевая служба не для тебя. Это все равно, что затыкать квадратной пробкой… нет, даже хуже — пробовать заткнуть четырехмерным кубом круглое отверстие.

У Майлза потемнело в глазах:

— Но меня не разжалуют?

Элен, рассматривавшая свои ногти, благонравно заметила:

— Что с того? Ты всегда можешь найти себе работу в качестве наемника. Как генерал Метцов. Я думаю, Кавилло уже подыскивает себе людей.

Майлз гневно обернулся к ней, но Элен только усмехнулась.

— Я почти пожалел, когда узнал, что Метцов убит, — сказал граф. — Еще до того, как Грегор исчез, мы хотели добиться его выдачи.

— Ага! Значит, вы все-таки решили, что смерть того пленника во время комаррского мятежа — убийство?

Граф Форкосиган показал сыну два пальца.

— Два убийства.

Майлз оторопел:

— Боже мой, неужели он отыскал и убил бедного Ана? — Он почти забыл о горемыке-метеорологе с острова Кайрил.