Меняя завтрашний день - Елена Негва

После коротких весенних набегов Сигурд стал привозить Вике подарки богаче предыдущих, среди них девушка особенно обрадовалась ожерелью из стекла, янтаря и серебряных подвесок такой тонкой работы, какой могли бы позавидовать современные ювелиры. Старая Кольгрима, которая в отсутствии Исгерд управляла усадьбой, как-то заметила, не собирается ли молодой ярл жениться на своей рабыне? В таком случае ему следовало освободить девушку хотя бы за добросовестную работу. Слушая ворчание Кольгримы, девушка с улыбкой отвечала, что на всё воля хозяина дома и как он решит, так и будет.

Сама она была вполне довольна своей участью и уже не могла представить, что может быть как-то иначе.

Глава 24

В конце весны, перед традиционным летним праздником, Сигурд вместе со своей дружиной отбыл на дальние земли, пообещав Вике вернуться до начала жатвы, и, поцеловав на прощание девушку, забрался на драккар и скрылся в утренней дымке, стлавшейся над водой.

С его отъездом Харальдхейм словно опустел, и в доме не осталось ни одного мужчины, за исключением рабов, которые после окончания ежедневных работ коротали вечера в своём помещении, пристроенном к дому.

В большом зале за шитьём собирались по вечерам женщины, чтобы посплетничать и обменяться последними новостями, дошедшими до усадьбы из ближайших деревень. Снёлауг не участвовала в этих разговорах, предпочитая гулять допоздна в одиночестве и иной раз возвращалась домой под утро, когда все уже спали.

Принимая ванну как-то вечером, девушка не услышала, как открылась дверь, но почувствовала дуновение холодного воздуха и, вздрогнув, подняла голову. В дверях стоял рыжеволосый викинг, разглядывая Вику зелёными глазами, и она узнала в госте Бьёрна — лучшего друга Сигурда.

— Иди туда, откуда пришёл, викинг, — от неожиданности и испуга голос девушки прозвучал излишне резко, — и закрой за собой дверь, пока я не подхватила простуду.

Но викинг, захлопнув дверь изнутри, прислонился к косяку. Вика взглянула вниз, желая убедиться, что волосы надёжно прикрывают наготу, и с подозрением уставилась на нежданного гостя. Она уже забыла, когда видела этого человека в последний раз, видимо, это было в тот день, когда он женился на Адальбьёрг и по окончании празднества сразу увёз девушку с собой. Рыжий Бьёрн обладал весьма приятной внешностью: открытое лицо, на котором светятся доброта и незлобивый юмор. Глаза викинга были смешливо прищуре-ны, уголки губ подняты в улыбке.

— Не стоит расстраиваться, госпожа.

— Если ты пришёл за Снёлауг, то её здесь нет.

— Вижу, — откликнулся Бьёрн, подходя еще ближе. — А ты и есть рабыня Сигурда! — Он скорее утверждал, чем спрашивал, не замечая удивлённого взгляда девушки. — Я много слышал о тебе и вижу, что ты неплохо устроилась в этом доме. Ни о ком так больше не рассказывал Сигурд, как о тебе, девушка, и теперь я наконец-то могу разглядеть тебя поближе, девушка.

— Так что привело тебя в то место, где живут рабы? — поинтересовалась девушка.

— Ничего определённого, девушка. Просто хотелось посмотреть, как ты живёшь, как устроилась в Харальдхейме после того, как мы привезли тебя сюда, — ответил Бьёрн, подходя к лохани. Вика насторожилась.

— Я думаю, раньше у тебя была возможность узнать это. Да и ни для кого не секрет, как живут рабы и другие зависимые люди. Никто не делает из этого тайны.

— Несомненно, — Бьёрн громко рассмеялся и опустил руку в воду.

— Осторожно, викинг, — холодно предупредила девушка. — Вряд ли твоей жене понравится, узнай она, зачем ты надолго ушёл в жилище рабов. И тем более, женщин не стоит недооценивать.

— Ха! — хмыкнул он. — Храбрая ты девушка, и конечно, всё ей расскажешь, правда?

— Обязательно, — пообещала Вика, чувствуя, как душа сжимается в комок.

Бьёрн невольно отступил:

— Тебе нечего бояться, девушка. Я не коснусь тебя.

— Надо же, — раздался за его спиной насмешливый тонкий голосок, и Снёлауг с корзиной в руках выступила из тени. — Вместо того чтобы находиться в зале, ты навещаешь наших рабов!

— А по-моему, девочка, это тебя вовсе не касается, чем я занимаюсь в свободное время, — Бьёрн подмигнул девушке и оглядел её с ног до головы. — А ты что здесь делаешь в столь поздний час? Тоже заблудилась?

— Нет, просто мимо проходила, ясень битвы, — Снёлауг, лукаво улыбаясь, показала ему полную цветов корзину. — Хотела подарить несколько цветов любимой рабыне Сигурда.

— Давай, дари тогда, и пойдём в дом, где нас заждались уже, — Бьёрн сделал несколько шагов к двери.

— Я передумала, — хмыкнула Снёлауг и, окатив Вику презрительным взглядом, повела Бьёрна за руку в дом.

Вика наконец-то осталась в одиночестве, удивляясь неожиданному приходу Бьёрна и младшей сестры хозяина дома, которая, видимо, следила за девушкой с того момента, как Бьёрн переступил порог комнаты.

Сигурд не появился ни после приезда Адальбьёрг с Бьёрном, которые недолго гостили в Харальдхейме, ни после дня летнего солнцестояния, когда всё местное население собралось под открытым небом. Во время жертвоприношения Вика заметила стоящую в отдалении Исгерд, невидящими глазами смотревшую на жертвенный алтарь, который кропили священной жидкостью из жертвенной чаши веточкой дерева с зелёными листьями. По завершению жертвоприношения богов просили о хорошем урожае и о свободе для народа, а затем начинался пир в честь праздника, во время которого рабам и слугам не было ни минуты покоя.

Дни бежали быстро, летнее тепло постепенно сменялось осенней прохладой, и так же медленно у Вики холодела душа, которую наполняли тоска и печаль. Девушка каждый день выходила из дома и останавливалась у края отвесной скалы, кутаясь в меховую накидку. Порывы ветра трепали её юбки, казалось, пронизывая девушку насквозь, и она зябко поёживалась, не отрывая взгляда от безлюдной прибрежной полосы моря. Девушку окружали берёзы в ярких огненных нарядах, чередуясь с сине-зелёными елями и соснами, устилая землю ворохом жёлтых листьев, которые медленно кружились в воздухе, опадая.

В один из таких дней, когда небо было затянуто пепельно-серыми низкими тучами и моросил дождь, Вика заметила светлеющую фигурку человека на вершине скалы, выходящей к морю. Присмотревшись лучше, девушка узнала в ней Исгерд, которая, видимо, тоже ожидала прибытия драккаров её сына, неподвижно наблюдая за волнами, которые набегали на песчаный берег. Женщина простаивала на краю скалы часами, поднимая руки к небу, словно взывая небесных богов о милости и снисхождении. Затем Исгерд медленно удалялась в лес, скрываясь за густой порослью молодых сосен и ельника. Вскоре Вика уже привыкла к молчаливому присутствию Исгерд, которая всегда находилась от девушки в паре сотен метров в правую сторону от Харальдхейма.