Любитель историй - kostik

проходами. Клер то и дело застывала под иконой очередной

святой, которая скрывалась в каждой каменной арке,

повисая над самым проходом. Девушка молилась без

остановки, но так и не могла найти спасительного выхода.

Сотни ступенек, узкие закоулки, заканчивающиеся

металлическими калитками, ведущими прямиком в

очередной тупик – квартал заблудших душ не терпел

чужаков, тем более вторгшихся в его владения после захода

солнца.

Пустые глазницы распахнутых окон равнодушно взирали

на испуганную гостью, не помогая, а только путая ее своим

мрачным видом. Несколько раз Клер мерещилось, будто она

видит человека. Но когда подходила ближе - оказывалось,

что силуэт, это всего лишь городское чучело – излюбленная

забава горожан. Либо внезапно возникшая фигура была

обычной игрой света и тени.

Мрачное королевство поглощало девушку все сильнее,

затягивая ее в самые глубокие пучины каменных

лабиринтов.

Отчаявшись, Клер попыталась позвать на помощь, но на

ее мольбы так никто не откликнулся: безлюдные улочки

издали резкий звук хлопающих ставень и вновь погрузись в

безмятежный сон. Отыскать в этом квартале хоть одну

живую душу не сумел бы и сам святой Гарибальд - великий

следопыт и первооткрыватель новых земель.

Присев на одном из порожков, Клер едва не разревелась

от обиды. Обрести свободу и мгновенно потерять ее -

невыносимое испытание.

Кутаясь в старый платок, который она прихватила из

приюта, пленница кошмарного лабиринта прошла еще пару

кварталов, и в итоге, как ей показалось, вернулась в то же

самое место, откуда начала свою сотую попытку выбраться

из царства одиночества.

Почему так происходит? Что не дает ей выбраться? -

Клер не знала. Могла лишь предполагать. И только.

В тот миг, когда бледное блюдце луны выглянуло из-за

крыш домов, девушке почудилось, что именно сейчас

произойдет ее последняя встреча с мистером Сквидли. Он в

очередной раз предстал перед ней ужасной тенью –

высокой, невозмутимой, кровожадно взирающей на свою

жертву. Но Клер ошиблась. Это был даже не человек, а

старый разодранный в клочья кафтан, навешанный на два

деревянных столба.

Следующий обман поджидал Клер за новым поворотом. В

самом конце улицы блеснул призрачный свет, словно

крохотная свеча, застывшая на высоте пары фунтов над

землей. Девушка кинулась к светочу. Но надежда

разрушалась в считанные секунды, когда она уткнулась в

широкую витрину, за стеклом которой стояло несколько

круглых зеркал. По обветшалому виду можно было понять -

лавка явно заброшена. Но товар все еще привлекает

прохожих, ловя случайный свет в свои объятия и обращая

его в странный мираж.

Повезло Клер намного позже - когда последние упования

окончательно оставили ее.

Каменные края домов, разойдясь в стороны, подобно

раздвижным воротам, наконец, выпустили девушку из

своих непроходимых трущоб. Остановившись возле старых

рыбацких снастей Клер случайно заметила у мотка рваной

сети пушистую спину черного кота, сильно напоминавшего

мистера Тита. Недолго думая она устремилась следом за

ним.

Взобравшись на высокую лестницу, почти в двести

ступеней, она вдохнула полной грудью. Монотонный звук

капель ударяющихся о водостоки, сменился протяжным

шелестом сотни деревьев. Застыв на месте, девушка долго

приходила в себя, представляя, что нарастающий шум

взорвет ее изнутри.

Выглянув из-за угла, Клер облегченно выдохнула. Нет,

она вовсе не тронулась рассудком, представив, что

очутилась в лесу. Ошибка вышла в другом. Звук исходил не

от крон деревьев, а рождался в морской пучине.

И хотя ее усатый спаситель исчез, он сполна исполнил

свои функции. Клер наконец выбралась из мрачного

лабиринта.

Приятный, слегка солоноватый аромат воды придал ей

новых сил. Вступив на песок, Клер сняла обувь и, сделав

пару неуверенных шагов, упала. У нее не осталось ни капли

сил. Только было уже не важно.

Прижав к груди платок, девушка вгляделась в темно-

синильную даль моря. С правого края бухты ей

подмигивало яркое око маяка, а почти все пространство

берега занимали старые, утлые суденышки, давно

потерявшие былой вид, целостность и теперь коротающие

свой век на забытом всеми корабельном кладбище.

* * *

Пристальный взгляд капитан слегка коснулся

незнакомца, которого Шмыг привел в убежище. Убивать

гостя было еще рановато. А вот тело Британа Ти уже

валялось неподалеку. Капер смог вымолвить всего два

слова, перед тем как получил пулю в самое сердце. Не

плохой был пират, хотя и изрядно бережен к собственной

шкуре. И все же капитан не мог поступить иначе. Ситуация

обязывала.

Заряженный пистолет гаркнул молниеносно, сбив с ног

Серого Шмыга. В глазах капера застыла обида, и немая

просьба пощадить его бедную душу. Вполне понятное

желание. Подобную реакцию капитан видывал сотни раз, и

на корню давил в себе жалость к предателям. Именно за

такую решительность его и ценила команда.

А вот холоднокровный вид, того, кто пришел следом за

Шмыгом, напротив, не на шутку насторожил капитана.

Незнакомец стоял как постамент, молча взирая на труп

провожатого. Неужели не испугался, что тоже может

распрощаться с жизнью?

Отложив пистолет в сторону, капитан подал знак, и

грузный великан подошел ближе. Но скудный свет

масляных ламп, разукрасивших стены черными полосками

чадящего дыма, так и не дал возможности рассмотреть

незнакомца получше.

Несколько темных фигур двинулись следом,

остановившись в паре шагов от гостя. Строго исполнив

приказ капитана. Щелкнули затворы пистолетов, и

послышался звук извлекаемого оружия. Теперь можно было

вести разговор.

Прикурив трубку, капитан облокотился на подлокотник

высокого резного кресла. Идеальная, дорогая работа на

которой должен был восседать, по меньшей мере

губернатор самого Вильма, однако коварная судьба

распорядилась иначе. Теперь любимый трофей верой и

правдой служил капитану без корабля.

- Зря связался со Шмыгом. Ненадежный был тип, -

раздался осторожный голос.

- Он выполнил, что должен был - ни больше не меньше.

Если ты решил его судьбу сейчас, стало быть, так тому и

быть, - внятно, растягивая каждое слово, ответил

незнакомец.

- Вот как, - удивился капитан. – И что же привело тебя ко

мне? Неужели разговор?

Из темноты послышалось нервное пыхтение. Каперы не

выносили долгих разговоров, предпочитая насладиться

короткой расправой с гостем и продолжить беседу за

стаканом рома. Но капитан решил иначе.

- Да, именно разговор, - согласился незнакомец.

Несколько новых взводов курка выразили общее мнение

каперов.

- Капитан давай вспорем еще кишки!

- Да, пулю в лоб и точка!

Сбивчивые голоса прекратились, когда капитан поднял

руку. Но тишина была недолгой, потому что вновь

заговорил гость.

- Давай я сам поставлю точку в этом споре, капитан.

Послушай того, чье мнение действительно имеет вес в

вашем унылом обществе.

В тишине раздались усталые шаги. Очень знакомые шаги.

И кашель. Его невозможно было спутать: глубокий,

пронизывающий, словно легкие вот-вот собираются

вырваться наружу.

- Святые мученики, Квинт ты как раз вовремя, - не скрывая

радости, хлопнул по подлокотнику капитан. – Где тебя

черти носили?

- Там, где тебе лучше не появляться, - откашлявшись,

ответил старик. Его лицо было бледным и измученным,

будто он проделал путь пешком от Забытых кварталов до

Западных доков.

- А у нас гость, - капитан указал на незнакомца.

- Именно по этой причине я здесь, - мгновенно

отреагировал Квинт. – Я уверен: тебе стоит его выслушать.

Капитан мог поклясться, что старик приклонил перед

незнакомцем голову.

Подозрение мятежа, из призрачного страха довольно часто

посещающего его мысли, приобрело для Ската вполне

реальные очертания: сначала Шмыг, теперь Квинт. И если

первый случай был весьма предсказуем, то второй – можно

было смело отнести к чему-то из ряда вон выходящему. Чем