В объятиях злого рока (СИ) - "Julia Candore"

В хлипкую дверцу чулана назойливо скреблись еноты. А меня раскачивало на эмоциональных качелях от точки "всё пропало" до точки "всё получится". К еде я практически не притронулась — аппетит и нервозность, знаете ли, явления несовместимые.

А потом меня утянуло в пучину сна. Я барахталась в мутной жиже, увязая глубже и глубже, пока не достигла дна. На дне меня почему-то поджидал опоссум Фараона.

— Ну что? — произнес вредитель человечьим голосом. — Влипла ты, крошка? Из-за тебя пропадёт такой великий человек. Неужели ты это допустишь?

— Допущу? Как бы ни так!

Из сновиденческого болота меня пинком выставили в глухую полночь, и я тотчас угодила в лапы к дурному предчувствию: тебя бросили, от тебя отказались. Скорее, руки в ноги и бегом догонять!

Обыски подтвердили: ни Миры, ни Тай Фуна, ни даже Гликерии. Они все сгинули куда-то, словно их аккуратно вырезали из моей истории и вставили в чужую. Замок опустел. Только еноты по-прежнему преданно сторожили дверь чулана. Палаточный лагерь тоже свернули раньше срока. А мне — ни слова. Я что, в самом деле, изгой общества?

Ну ничего. У меня всё еще имеется запасной вариант — поезд, идущий в бесконечность. Только не говорите, что он не ходит по ночам.

Сейчас я была готова поставить на кон что угодно, лишь бы уберечь Тай Фуна от ошибки. В последнее время у наших ошибок совсем другая цена, неподъемная.

Надо выпить из него моё проклятие точно так, как он проделал это со мной. Лучше пусть я умру. Он обязан остаться в живых.

Я быстро сложила в портфель самое необходимое и вышла из дворца иллюзий, уповая на то, что звёзды и луна светят мне в последний раз. Затворила ворота. И взяла разбег в осеннюю тьму.

Волосы и подол кружевного платья трепал ветер. Он записался ко мне в попутчики и упруго дул в спину, как бы намекая: отступать некуда, назад дороги нет. Несмотря на прохладу, мне было жарко от бега. Бег глушил боль, клубящуюся в груди.

Шумели травы. Ночь взирала на меня с изумлением и некоторой тревогой.

Что она задумала? Почему не спит? Куда ее несет?

Я мчалась во весь опор и была в двух шагах от станции, когда раздался протяжный гудок паровоза. Отлично! Сегодня поезд очень вовремя. Поднажмём.

Заскрипели колёса, клубы дыма заволокли звездное небо. Я расчихалась, нашла дверь и по высоким рифлёным ступенькам забралась в тамбур. Моя эстафета наперегонки со злым роком только набирала обороты.

Ах да, куда едем-то? Поезд не спешил трогаться с места, ждал голосовой команды заказчика. На этой железной дороге правила прозрачны: маршрут следования — какой сама захочу. А я хочу в лабораторию Штиля!

Заказ принят, двери закрываются. Следующая станция — твоя погибель.

Я зашла в салон и затворила за собой тяжелые раздвижные двери. В вагоне не было ни души, только странные золотистые светлячки мерцали над сидениями и были словно подвешены в воздухе. Стоял тот специфический запах металла, какой бывает при взаимодействии латуни с кожей. За окнами, шелестя листьями пальм, проносилась южная ночь.

В конце вагона я обнаружила маленькую скамью, села и притулилась к окну, чтобы в путешествии под стук колёс предаться рефлексии. Неужели в день, когда мы с ректором разговаривали возле фонтана, — неужели той высокой фигурой, что метнулась в проулок, был Тай Фун? Ох, моя неосторожность! Если бы он не узнал, чего хочет межпространство, то не стал бы меня спасать. И не висел бы сейчас на волосок от смерти.

Но откуда он черпал сведения касательно ритуалов? В библиотеке академии? В замке иллюзий? А может, ректор его надоумил? С ректора станется давать непрошеные советы и портить людям жизнь…

Пронзительный тревожный гудок ознаменовал прибытие на конечный пункт — и меня вытряхнуло из размышлений. Ну что, Сафро, ты готова к своей последней миссии? Смотри, не оплошай.

На заброшенной платформе, куда я сошла с поезда, царила грязь и разруха. В углах под навесом кучковался мусор. Окошко для продажи билетов было наглухо заколочено досками, а рядом с киоском, в свете ржавого фонаря, валялся на тротуаре дохлый голубь.

Облезлые поломанные скамейки, бесконечные заросли на заднем плане. Мрак. Упадок. Одиночество. И где в этом захолустье искать лабораторию доктора Штиля?

Впрочем сразу после полосы зарослей моё внимание привлекло высоченное здание, оплетенное не то лианами, не то водорослями. Тут и там чернели глазницы выбитых окон. От оригинальной наружной обшивки остались лишь мозаичные вкрапления. Кривые стены крошились и обсыпались.

Вот оно, царство распада и рассадник зла. Вот она, лаборатория с аномалией, как леденец со жвачкой-сюрпризом. Сильно же исказило ее межпространство.

Я встряхнулась, натянула лямки рюкзака и ускорила шаг. В верхнем окне здания зажгли свет. А значит, Мира, Тай Фун и прочая компания совершенно точно меня опередили и уже были внутри.

Время, это ненадёжное, абсурдное создание, всё-таки играло за команду противника.

Только бы не опоздать.

Я спешила сквозь ощетинившуюся мглу, спотыкалась о кочки и выбоины — слабая, тщедушная, до безобразия уязвимая без своего прогрессорского дара. В чернильном небе мерцали звезды, где-то в лесу лисица кричала, как брошенный ребенок. И мир вокруг был таким нереальным, что казалось, будто это происходит не со мной.

Вопреки всем здравым смыслам и теориям вероятностей я должна была спасти Тай Фуна. Только бы он не шагнул в разрыв мировой материи раньше срока.

По пути мне попался врезавшийся в столб паромобиль, покореженный робот-автоматон с ногами, торчащими из мусорного бака. Изрядно погнутая детская карусель поскрипывала от ветра на пустынной площадке. Уцелевшие фонари роняли в лужи медные слитки света, и луна нависала над этим хаосом как зловещее дополнение.

Здесь было гораздо холоднее, чем у побережья, и я пожалела, что не захватила тёплой одежды. Хотя чего уж там! Всё равно помирать собралась.

Обнаружив вход в здание, я рванула наверх по крошащимся ступеням. Подумаешь, сердце заходится! Подумаешь, колет в боку! Меня угораздило влюбиться до такой степени, когда готов отдать за другого жизнь. Собственная боль не в счёт.

Эхо от моего громкого дыхания и топота моих ног отскакивало от стен, прыгало на меня со всех сторон, нагнетая страху с каждым лестничным маршем. А потом я расслышала голоса и притихла, на цыпочках крадучись вдоль стены.

Мне удалось проскользнуть в лабораторию и схорониться в тени за колонной, откуда открывался отличный обзор. По стенам расползались пятна сфагнума, на полу белели наросты плесени. Столы, стулья, вытяжной шкаф и резервуары из гранёного стекла мутировали, отрастив щупальца, уши и хвосты, как будто они были живыми существами. Выглядело это, мягко скажем, жутковато. Кожа у меня покрылась мурашками, и я перевела взгляд на менее пугающие вещи.

Вон вихрится фиолетово-зеленым портал червоточины, который Мира создала, чтобы попасть в лабораторию Штиля, минуя лишние географические координаты и неровности рельефа.

Вон — Фараонова капсула, куда Мира как раз загружает вещички: небольшой запас провианта и саквояж со сменной одеждой.

— Проследите, чтобы еноты не проникли в замок, — распорядилась она. — Боюсь, когда я исчезну, с замком могут случиться метаморфозы. Гликерия уже в гостинице?

— Ага, — кивнул Фараон. — Устроил ее в лучшем номере со всеми удобствами. Слушай, а ты уверена, что капсула не подведет и тебя не расплющит в этой дыре?

— Уверена на все сто, — авторитетно заявила Мира. — Межпространство примет капсулу, как родную. Рецепторы! — со значением напомнила она. — Вот без рецепторов — да, расплющит.

Тай Фуна я заметила не сразу. Он стоял неподвижно, как манекен, в группе незнакомых людей. Посеревший, безжизненный, мрачно-сосредоточенный. С выражением замкнутости на лице и упрямо сжатыми губами, похожими на зашитую рану. За локоть его поддерживал брат — доктор Штиль (всё тот же разрез глаз, те же прямые черные волосы, торчащие ёжиком, как попало) — и что-то упорно нашёптывал ему на ухо. Уговаривал не делать глупости? Ох, пускай бы так и было! Может, Тай Фун хоть кровного брата послушается?