В объятиях злого рока (СИ) - "Julia Candore"

Произнеся эту прочувствованную тираду, Каролина схватила со стола шляпку и широким шагом вышла из кабинета. Что ж, расходимся, господа хорошие!

Тай Фун склонился над софой, где я до сих пор валялась в отключке.

— Сама пойти сможешь?

Я поприветствовала его расфокусированным взглядом.

— Так, понятно, — сказал он. И категорично вскинул меня на руки.

Мы спустились по винтовой лестнице, преодолели лабиринт из столиков. И уже у выхода из "Паучьих Ног" меня окликнули.

— Эй, крошка! — Фараон светил улыбкой и свеженьким фонарем под глазом. — Мы с тобой еще обязательно поборемся на ринге, вот увидишь! Ты только поправляйся, ладно?

Я пришибленно отдала честь.

— Побудь здесь, скоро вернусь, — проронил Тай Фун и высадил меня возле бассейна с шалфеем, под размытым светом белых, голубых и синих лампочек высоко вверху. Его лицо исказила мимолетная горькая усмешка, и он быстро испарился. Вот куда его понесло? Почему он со мной так скуп на слова? Вся его безудержная любовь вдруг обернулась меланхолией. Чувства высохли, как прошлогодние травы. И смотрит он странно, и ведет себя еще страннее…

Мне бы тут насторожиться, забить тревогу. Но нет, на свою беду я потеряла всякую осмотрительность, сбросила одежду и нырнула в воду. Вода льнула к коже, остужая раскалённую энергетическую сеть и снимая жжение в области солнечного сплетения. К коленям исподволь подкрадывалась слабость. Сонливость тасовала мысли, как карты перед игрой. И в голове устанавливался полный штиль и омертвение.

Если бы я не была столь наивна и доверчива, если бы только моя хвалёная интуиция не дремала, завернувшись в спокойствие, как в плед…

Я зависла в плотной шалфейной полутьме среди бликующих на воде прожилок, балансируя на грани реальности. И когда сознание уже начало уплывать, на том конце бассейна послышался тихий всплеск. У-Ворюга пришел порезвиться? Что ж, милости просим. Сегодня я необычайно великодушна.

Страх буквально парализовал конечности, когда кто-то схватил меня за пояс и потащил на дно. Внезапное погружение придало ощущениям остроты, и сонливость слетела в момент.

Мы вынырнули, задыхаясь, и передо мной обнаружился Тай Фун, наглухо затянутый в чёрный водолазный костюм. Тогда как я… Спруты глубоководные! О чём я только думала! Вся одежда на берегу. То есть, за бортом. То есть… Ай, неважно.

Его ладони очутились у меня на талии, он подплыл ближе, сокращая и без того крошечное расстояние между нами. И остатки мыслей бросились врассыпную, как сухопутные крабы-призраки.

Сдерживающая сеть на моем теле снова налилась кровью и мелко задрожала, выворачивая меня наизнанку, пуская по венам жар и обжигая изнутри.

Тай Фун завладел моей рукой и приник губами к запястью там, где просвечивали дельты вен, повышая градус моего трепета до рекордных величин. Ну здравствуй, глобальное потепление! Разморозка, чтоб ее! Я же сейчас лужицей растекусь.

Сеть не выдержала накала и стала истончаться, пока вконец не растаяла. И вот тогда Тай Фун бесцеремонно и жёстко впился в меня поцелуем. В ответ я столь же бесцеремонно обвила руками шею этого несносного, неприлично притягательного болвана.

Хотелось делить с ним удары судьбы и удары сердца. Хотелось вырвать его проклятое сердце с корнем, чтобы отныне оно даже не вздумало биться. Чтобы носить этот испорченный механизм у себя на груди как подвеску. И наслаждаться смятением окружающих.

Внезапно Тай Фун отстранился. В свете искусственных звезд он улыбнулся так аккуратно, словно его улыбка заржавела и нуждалась в смазке.

— Есть вопросик. Ты сейчас кто?

Я запрокинула голову и разразилась нечеловеческим смехом, от которого у эха случилась истерика. До чего же проницательный придурок! Мигом меня раскусил.

Да, во мне опять оживало межпространство.

"Ты не идёшь к нам, крошка, — сладким голосом Фараона шепнуло оно. — Видно, рычагов давления недостаточно. Изобретём-ка еще один. Если мы заберем твоего ненаглядного профессора, ты наверняка одумаешься и приползёшь к нам".

Я затрясла головой. Нет, только этого не хватало! Смилуйтесь, только не сейчас!

Внутри у меня творилась сущая неразбериха. Лава закипала, но ее тотчас покрывало льдом. Ледники таяли, и их на место вновь приходил огонь. Живот скручивало в узел, горло перехватывали спазмы. Тьма и свет сражались, сплетаясь в клубок и разбегаясь по углам. Я была то на стороне черных, то на стороне белых, и никак не могла определиться, чью партию следует доиграть. Кто получит перевес в этой войне? Кому достанутся лавры победителя?

— Тай Фун, молю, придумай что-нибудь! — сорвалось у меня с языка.

— Я знаю способ, — глухо отозвался тот. — Но он тебе не понравится.

— Мне всё равно! Делай, что хочешь.

Он не заставил просить себя дважды.

Вцепился в меня, как голодный волк в ягнёнка. Обвил руками, чтобы мне уж точно было не вырваться, и принялся исступленно прокладывать маршрут горячими поцелуями по моей коже, от мочки уха, по шее и ниже, к плечу.

Кажется, у меня сорвало крышу. Сердце пропустило удар-другой и бешено понеслось вскачь, чтобы наверстать упущенное. Самое время сдавать бастионы, Сафро. Ты так не считаешь?

У Тай Фуна имелась своя коварная стратегия по завоеванию бастионов. Отклонившись от первоначального маршрута, он переместился к центру, бросил на меня совершенно дикий, пугающий взгляд. Жадно припал губами к ложбинке меж ключиц, вынуждая меня выгибаться дугой.

Да так и застыл, упираясь ногами в дно бассейна.

Меня аж оторопь взяла: а дальше?

Не тут-то было. Он распорядился своими возможностями на диво бездарно. Вместо того чтобы взять приступом целую крепость, он сосредоточился на одном-единственном участке моего тела, прижигая его поцелуем, точно клеймом. И это было по меньшей мере неразумно.

Над нами мерцали звезды. Нас обволакивала вода. Казалось, весь мир, замерев, ждал, когда же мы наконец достигнем крещендо. Но Тай Фуну было плевать. Он продолжал удерживать меня цепкой хваткой, не давая пошевелиться. Вопиющее безобразие.

Что с ним такое произошло? Почему мне в голову лезут сравнения с вампирами, которые пьют из людей жизненные соки?

От страшной догадки слёзы потекли сами собой, я в ужасе задрожала и приготовилась дорого продать свою жизнь. Но вдруг почувствовала, как силы стремительно покидают меня, а на смену им приходит звенящая тишина. Упорядочилась путаница в голове. Всё во мне вдруг обрело свободу и лёгкость. Трещины в душе заросли, раны зарубцевались. И я ощутила себя исправленной. Исцеленной. Будто осколки разбитого, чрезвычайно ценного артефакта где-то внутри меня склеились воедино.

Когда Тай Фун отстранился, в его глазах без зрачков клубились сияющие туманные галактики. Я глянула в эти глаза, начала задыхаться — и провалилась во тьму кромешную.

Потеряла сознание. Опять! Интересно, какой там уже по счёту раз?

Пока я плутала во мраке бессознательного, меня заботливо переложили на шезлонг, одели в нежное кукольное платьице с оборками и кружевом, а рядом, на круглом столике, оставили бокал с апельсиновой газировкой.

Сразу видно, кто постарался.

— Мира-а-а! — проворчала я, когда она появилась на фоне бассейнов. Теперь здесь горел нормальный дневной свет. — Клиническим дурам вроде меня, да еще после обмороков, шипучие напитки противопоказаны! Водичка чистая, негазированная — сколько угодно… А где Тай Фун?

— Он просил присмотреть за тобой, — виновато отчиталась Мира. — Сказал, ему нужно восстановиться.

Та-а-ак. Восстановиться, значит. Меня прошиб холодный пот.

Хуже всего было не то, что Тай Фун сотворил со мной до отключки. Хуже было то, что я абсолютно не помнила, какие гадости он творил затем.

Глава 36. Не сдавайся, Сафро