Сердце Сумерек (СИ) - Субботина Айя

— Что случилось на нашей с Граз’зтом свадьбе? — быстрой скороговоркой спросила я, прижимая ладонь к виску. Мокро и липко. Я на миг убрала пальцы, чтобы взглянуть на них — так и есть, кровь. Сильно же он меня приложил.

— Что? — не понял Тан.

— Отвечай на вопрос! — рявкнула я, чувствуя, как по венам растекается уже знакомая раскаленная злость.

Несколько черных капель упали на пол, выколачивая пробоины в вековых каменных плитах. Отлично, Забытая аркана снова при мне, только было бы куда лучше, появись она немного раньше, когда какой-то придурок под личиной Тана и моего мертвого отца пытался меня похитить. Господи, даже в мыслях это звучит полной ахинеей.

И, знаете, именно эта ахинея казалась весьма правдоподобной. Настолько, что я была готова расплавить стоящего передо мной крэсса, если он не даст правильный ответ.

— У тебя появилась кхистанджутская порча, — четко и без заминки ответил Тан.

— Слава богу. — На этот раз руку протянула я — и он помог мне встать на ноги.

— Тебе нужно обработать рану, — сказал Тан, хмурясь и озираясь по сторонам. — Где убийца?

— Очевидно, сбежал, — ответила я. Голова раскалывалась, перед глазами плавали размазанные акварельные круги всех цветом радуги. Похоже, мне и правда сильно досталось. — Он был здесь, но ты, похоже, недостаточно хорошо бегаешь.

— Совершенно незачем обвинять меня в том, о чем я ни сном, ни духом, — спокойно ответил он. — Я услышал твой крик.

— Он был здесь. Сперва выглядел как ты, а потом… потом… когда появился ты настоящий…

Черт, я не могу произнести это вслух. Даже язык еле ворочается и губы не слушаются. Потому что это — полная чушь. Беспросветная как безлунная ночь.

— Он стал похожим на моего отца, — на одном дыхании выпалила я. — Ну, по крайней мере та часть его лица, которую я успела рассмотреть прежде, чем вырубилась.

— Твоего отца? Эладара? — не понял он.

— Нет, моего настоящего отца. Который в моем настоящем мире уже восемь лет, как в могиле. И мне не померещилось, если вдруг именно это ты сейчас собираешься сказать. Хотя, — я поморщилась от нового приступа боли, — я бы очень хотела, чтобы это было всего лишь галлюцинацией.

Тан притянул меня к себе, одной рукой придерживая за талию. В другой я только сейчас заметила тонкое хищное лезвие стилета. Или он только сейчас его достал?

— Маа’шалин, если ты так уверена в том, что видела именно того человека, то, боюсь, Данаани оказалась права.

— В чем?

Забытая аркана выветрилась так же невесомо, как и появилась вновь. Я смотрела на свои пальцы, пытаясь наскрести хоть каплю сил для самого простого фокуса, но ничего не получалось. Зато я сделала логичный вывод: оба раза, когда она «появлялась», я была очень и очень зла. И если бы меня не останавливали, то вполне могла устроить большой переполох. Граз’зт прав — мне нужно научиться это контролировать.

— В том, что ты — кхистанджутка.

— Мой отец был военным, — сказала я. — Простым военным, который часто бывал в командировках и всегда привозил мне дорогие куклы в подарок. И он любил жареную картошку, и еще выбираться за город хотя раз в месяц, и катал меня на спине, и… Он не был никаким уродским кхистанджутом! И я тоже не такая!

— Шшшш, — Тан притянул мою голову к своему плечу, заглушая мое рвущееся отчаянное негодование. — Успокойся, Маа’шалин.

Не знаю, как долго мы вот так простояли, но чем больше я переваривала произошедшее. Тем сильнее убеждалась, что все это не может быть простым совпадением.

— Может оно умеет читать мысли? — ухватилась за первое же подходящее объяснение.

— Ты думала о своем мертвом отце в тот момент?

— Нет, но это ничего не значит. Оно может уметь читать воспоминания. Или следило за мной.

— Может быть, — не стал отговаривать Тан. Потом прищурился, напрягся так, что его мышцы превратились в обжигающую сталь.

Я проследила за его взглядом и тоже заметила какую-то возню. Вот почему, когда мне так нужна эта Забытая дрянь, она вечно куда-то девается?

— Граз? — позвал Тан.

И правда он. И смотрит на нас с видом Джека Потрошителя, от которого только что удрала его жертва.

— Что произошло на вашей с Маа’шалин свадьбе? — задал ему вопрос Тан.

— Давай я лучше скажу тебе, что произойдет сейчас, если ты не отвалишь в сторону, — спокойно и зло предложил Граз’зт.

— Просто ответь, — потребовал Тан — и еще крепче прижал меня к себе. Надо сказать, что мы и правда выглядим как застигнутая врасплох парочка.

— У нее появилась кхистанджутская порча, — сквозь зубы прошипел Рогалик и двинулся на нас пружинистой опасной походкой готового нападать хищника. Остановился только когда увидел кровь у меня на виске. — Какого свиршевого отростка тут происходит?

— На нее напал наш многоликий окаменитель. Прикинулся мной. А потом, как утверждает Маа’шалин, стал похож на ее реального отца. Того, который мертв… как давно он мертв?

— Восемь лет, — машинально ответила я.

Граз’зт перетянул меня к себе, придирчиво осмотрел рану.

— Я не мог оставить ее одну, но думаю, он все равно скрылся до того, как я их нашел, — пересказал Тан. Стилет неведомым образом исчез из его ладони. Надо бы попросить его научить меня тому же фокусу. Раз уж сам признал, что у меня задатки к владению легкими клинками. — Вероятно, он хорошо маскируется. И делает это очень быстро. И точно знал, что меня здесь в ближайшее время не будет. Хотя все же просчитался — и разговор с Эладаром закончился быстрее.

— Почему ты одна? Где эта крылатая засранка? — взбесился Граз’зт. И замолчал, когда снова наткнулся взглядом на окровавленную рану.

— Он выглядел как Тан, ни я, ни Хадалис не могли бы его узнать. И сказал, что Владыка Небесного трона желает с ним говорить.

— Очень грубое вранье.

— Ты бы сам не увидел разницы. Кроме того, никто не говорил, что клоны умеют превращаться только в тех, кого превратили в камень. И вообще — откуда мне было знать, что он решит появиться именно сейчас? Он сказал, что что-то вспомнил и что ему нужна моя помощь. Мы пошли сюда и потом… пришел настоящий Тан.

Сейчас, когда я пересказала это вслух, стало понятно, что лжеТан пытался затащить меня подальше от возможных свидетелей. Для чего?

Он же назвал меня «мое сокровище…»

Я изо всех сил зажмурилась.

Мое сокровище. «Папа привез куклу своему сокровищу». «Не плачь, мое сокровище, хочешь я этому Морозову уши откручу?»

Меня начало знобить. Да так сильно, что, если б Граз’зт вовремя не подхватил меня, я бы точно растянулась на полу.

— Если это и правда ее отец, тогда понятно, откуда в ней кхистанджутская кровь, — сказал Тан.

— Это… он. — Я сглотнула горькую слюну, поджала губы, пытаясь справиться с диким, разрушающим изнутри разочарованием. Что же это получается — вся моя жизнь была одним сплошным обманом? — Он назвал меня так, как называл отец. Сказал: «Мое сокровище». Папа всегда так говорил.

— Хрень какая-то, — пробормотал Граз’зт.

— Нужно предупредить всех, — сказал Тан. — Темнейшего в первую очередь. И убедиться, что это все еще он.

— Судя по тому, какими словами он меня полоскал — это совершенно точно он, — нехотя бросил Граз’зт. — Но ты прав. Раз теперь он знает, что его разоблачили, то может либо затаиться, либо начать действовать.

— Маа’шалин зачем-то была нужна ему. — Тан поскреб подбородок, сосредотачиваясь. — Иначе зачем идти на такой риск?

— Почему сейчас? Почему не раньше? — вставила свои пять копеек я. — Была куча возможностей застать меня одну.

— Не такая уж куча, учитывая то, что Хадалис ходит за тобой, как тень.

— Его внешность тоже можно было подделать, — не сдавалась я. — Это просто… смешно и нелепо.

— Мне вот совершенно не смешно, — оскалился Граз’зт. Дали бы ему сейчас бетонную плиту — наверняка бы расколотил ее в крошево.

— Она — кхистанджутка, — в который раз повторил Тан. — И если ее отец как-то в этом замешан, то он невероятно силен, раз нашел способ пробраться в наш мир.