Наследие - Эль Кеннеди

бомбардир года. Этот человек никогда не прекращает совершенствовать свою игру. Каждый божий день он подвергает свое тело невероятному стрессу. Преодолевает ментальные барьеры, которые сдерживают его. Меньшее, что я могу сделать, чтобы увидеть, как его мечты сбываются, – прострадать одну ночь, притворяясь, что все нормально. А с учетом того, что Грейс навещает свою маму в Париже, я должна исполнять роль пары для двух игроков. До конца ночи мне придется не есть и не пить, если я не хочу бегать в туалет каждые десять минут.

– Ты видела, что Гаррет Грэхем сбрил бороду? – спрашивает одна из женщин, поправляя платье. – Ему идет.

Это точно. У команды появилось какое-то новое суеверие: они не бреются до тех пор, пока не добиваются победной серии для выхода в плей-офф. С небольшой щетиной Гаррет выглядит сексуально, но это больше, чем небольшая щетина. Он даже не позволял себе подравнивать эту чертову штуку. Борода была редкой и неопрятной, мне требовалось все самообладание, чтобы не вскочить посреди ночи и не броситься на него с ножницами. Я люблю этого человека, но борода едва не положила конец нашим отношениям. Если я когда-нибудь снова увижу эту штуку, я подожгу ее.

– Ты видела его отца? Просто поразительная генетика у этой семейки.

– Фил Грэхем тут?

– Да, видела его на ковровой дорожке. Вручал награду за достижения.

Мечтательный вздох.

– Я бы с ним перепихнулась. Прокатилась бы на этом стероидном качке прямо до города Оргазмов.

– Ты чокнутая.

– Эта удачливая сучка, которая пришла с Гарретом, наверняка об этом думала. Я бы подумала на ее месте.

Выходя из кабинки, я сдерживаю внезапный приступ тошноты.

Подхожу к двум темноволосым женщинам у раковины, чтобы вымыть руки. Мне кажется, они примерно моего возраста, но одна так сильно накрашена, что это ее старит. Другая – свежая лицом, в ярко-красном платье.

– На этой постели может стать тесновато, – беспечно говорю я. – Она тут сегодня с двумя.

– С кем?

– С Джоном Логаном. – Я смотрю в зеркало, встречаясь с ними взглядом. – Мы давно знакомы.

Глаза их широко распахиваются, когда в них появляется узнавание.

– Удачливая сучка, – представляюсь я. – Приятно познакомиться.

– О боже, как неловко, – бормочет одна. – Извините.

– Красивое платье, – говорит другая, предлагая свою версию оливковой ветви.

– Без проблем. Вы правы. Гаррету так идет.

– Как давно вы встречаетесь? – спрашивает Красное платье.

– С последнего года в колледже.

Они пытаются незаметно рассмотреть мою левую руку.

– Не женаты, – подтверждаю я. – Просто живем друг с другом во грехе.

Красное платье хихикает.

– Грешить с Гарретом Грэхемом. Неплохая жизнь.

И это правда.

Закончив, я вытираю руку и, помахав им, выхожу из уборной. Меня вовсе не беспокоит то, что я подслушала, как они сплетничают о моем парне. По правде говоря, меня больше тревожит новость о том, что тут присутствует отец Гаррета. Никто не сказал нам, что он будет. Если Гаррет столкнется с Филом неподготовленный, все будет ужасно.

Билетер помогает мне найти свое место рядом с Гарретом и Логаном почти в конце ряда. Я протискиваюсь между парнями, которые обсуждают предстоящую поездку Логана в Париж. Он уедет на месяц через пару недель. Счастливая Грейс. Я не знаю, как Логану удалось улизнуть на месяц от командных мероприятий в межсезонье. Гаррет ненавидит, когда так делают.

– Жду не дождусь, когда увижу свою старушку, – говорит Логан.

Я одариваю его слащавой улыбкой.

– Расскажу Грейс, как ты ее называешь.

Он бледнеет.

– Боже. Прошу, не надо.

Гаррет рядом со мной теперь заметно дуется.

– Все еще поверить не могу, что вы поженились без меня, – обвиняет он своего лучшего друга.

Я борюсь со смехом.

– Это не командный спорт, дорогой.

Он меня игнорирует.

– Я должен был быть твоим шафером. – Он наклоняется, чтобы взглянуть через меня на Логана. – Ты понимаешь, что, когда у нас с Уэллси будет свадьба, ты уже не будешь первым на роль шафера. Им будет Дин. Дин, Такер и лишь потом ты.

Логан тоже склоняется вперед.

– Нет, ты этого не сделаешь. Я буду первым.

Гаррет вздыхает.

– Ты будешь первым.

– Я вам не мешаю? – спрашиваю я, когда они практически нависают надо мной, строя друг другу глазки.

– Ш-ш-ш, Уэллси, – упрекает Такер, как будто это я веду себя несносно. – Начинается.

Конечно же, в зале тускнеет свет. Мгновение спустя на сцене начинается презентация, кульминационный ролик прошлого сезона. Я пользуюсь возможностью придвинуться ближе к широкому телу Гаррета, приблизившись губами к его уху.

– Ты знал, что твой отец будет тут? – шепчу я.

Выражение его лица становится бесстрастным. Те же тонкие губы и мертвые глаза, которые я вижу всякий раз, когда он вынужден прилично себя вести рядом с этим человеком на каком-нибудь мероприятии для прессы. Как бы мне ни было неприятно портить его хорошее настроение, будет еще хуже, если я не предупрежу его.

– Я понятия не имел.

– Полагаю, он вручает награды.

– Лэндон должен был предупредить меня, – бормочет он, имея в виду своего агента.

Его ладонь крепче сжимает мою, и я знаю, что он борется со своей кипящей яростью. Ничто не переключает его настроение быстрее, не окутывает его тьмой так, как необходимость быть рядом с собственным отцом.

Сочувствие внутри меня странно мешается с затяжной тошнотой. Сегодняшний вечер должен был стать еще одной важной вехой в карьере Гаррета, моментом его гордости. Вместо этого он проведет это время, вынужденный улыбаться и позировать перед камерами с человеком, который когда-то избивал его до полусмерти.