Как стать писателем (2-е изд.) - Юрий Никитин

И как-то за кадром остается, что книжный рынок вовсе не завален книженциями, где трахаются на каждой странице. Вот я в данный момент читаю фантастику и могу с уверенностью заявить, что мне такая вещь прошлый и позапрошлый год не попалась ни в НФ, ни в фэнтези. А если другим и попадается, то, полагаю, им приходится подолгу выискивать ее в горах книг, где эротикой и не пахнет.

Так откуда же эти требования? Почему не предъявляет издатель мне, множеству других читаемых авторов, чьи книги на всех прилавках?

Могу сказать – почему. Потому что издательство всегда руководствуется вкусами читателей. Оно не станет не то что настаивать, даже предлагать не станет автору впихнуть хоть одну эротическую сцену в книгу, если читатель этого не требует. А читатель не требует. А вот не требует – и все! Как не требует горы трупов. Это кровавый маньяк Шекспир всегда устраивал бойни, подлаживаясь под кровавые вкусы современников, у него всегда в последнем акте трупы плавают в лужах крови, а наш читатель – гуманист и общечеловек. Его и сексом не удивишь при этом общедоступном занятии, это такое привычное и скучноватое из-за повторяемости дело, что такие сцены только испортят книгу, а вот наткнуться на новую идею, тему, образ, сюжет – блеск!

Так что не поддавайтесь их уговорам писать на вечность. Боккаччио всю жизнь трудился над атласом Африки, зарабатывая себе вечность, а сонеты Лауре писал на полях рукописи, считая их сиюминутным баловством!

Друзья бывают опаснее врагов, когда это в литературе.

Часто отвечаю на вопросы в Корчме, особенно в отделе «Откровенный Разговор», на вопросы, какими признаками должна обладать нетленка, сам начал формулировать эти принципы. Да, так бывает, когда что-то разъясняешь долго другим, наконец начинаешь понимать и сам. А если точнее, то начинаешь формулировать, ибо раньше понимание оставалось на уровне смутной интуиции, чувств, озарений, уверенности, но в спорах постепенно оттачиваются и критерии, и формулировки.

Итак, нетленка должна иметь новую идею. Желательно еще, чтобы и новую тему. Но можно и порознь. Хотя ударнее – вместе.

Второе: какие бы в обществе ни свирепствовали вкусы, какие бы взгляды ни преобладали в данный момент (ну к примеру, сейчас в моде дурь, охватившая недоумков, что добро и зло – относительны, мол, вчера это зло, сегодня уже добро, а послезавтра так и ваще…), но нетленка должна прочно стоять на твердых критериях.

Третье: яркие образы. Желательно – новые.

Точный и ясный язык.

И, возможно, последнее: жанр должен быть чист. Ну можно ли представить, что Толкиен в свой причудливый мир ввел, скажем, пришельцев из космоса, восставших роботов или перемещения во времени? Или то же самое введет кто-то из многочисленных авторов, продолжающих бесконечный цикл о Конане? Конечно, дико. А вот современные придурки такое делают постоянно и еще утверждают, что шедевры рождаются «на стыке жанров».

Пестрота хороша только на цыганском платье. Хорошее платье шьется в одном стиле.

В детстве много читал, почти везде в предисловиях или послесловиях натыкался на такие строки: «…автор работал над этим романом десять лет», «…автор писал это произведение двенадцать лет», а вот, помню, в восхитившем меня романе «Сказание о казаках» было сказано, что «…автор работал над этим романом двадцать лет».

Да, все верно, так и было. Я не только застал, но и полжизни провел еще в той эпохе, когда писали весьма и весьма неторопливо. Сам писал, правда, уже быстро, но это я – человек новой эпохи, а все вокруг писали еще по-обломовски. Да и к чему спешка, если жизнь все та же, ничего не меняется…

Но все в мире ускоряется, лавина изменений нарастает не только в науке и технике, но даже в морали и взаимоотношениях, что я показал в «Мне – 65». Сейчас автор, который пишет десять или двадцать лет, рискует оказаться просто непонятым, ибо за это время не только рухнул СССР, но и на смену одним ценностям, казалось бы незыблемым, пришли совсем другие, и любители размахивать окровавленными простынями или мазать ворота дегтем остались с раскрытыми ртами на обломках своих вековых… да что там вековых – тысячелетних ценностей!

Отсюда вывод: пишите в своем темпе, который лично вас устраивает. Ни в коем случае не подстраивайтесь под «общепринятое» мнение, что, мол, быстро пишут только халтурщики, а нетленки создаются десятилетиями. Хемингуэй пять лет писал роман «У ручья в тени олив», прохладно встреченный читателями и критиками, но за написанную в три дня «Старик и море» (деньги срочно понадобились!) получил Нобелевскую премию.

Помните, любое общественное мнение – хоть старух на лавочке у подъезда, хоть продвинутых писателей – всегда устаревшее, всегда косное, всегда отражающее вчерашний день. Даже если это мнение некой замкнутой и не очень многочисленной тусовки. Это устаревшее для вас уже потому, что устоялось, сложилось, отражает какие-то ценности вчерашнего и, может быть, даже сегодняшнего дня. Но вы-то пишете для дня завтрашнего?

Да-да, чтобы иметь успех у сегодняшних читателей, писать нужно для завтрашних!

Писатель может идти в ногу с общественным мнением, но только потому, что его взгляды в данный период времени совпадают с мнением общества, а вовсе не потому, что он им руководствуется.

После одной из попоек, где маститый автор долго убеждал меня в гениальности некоего молодого автора, который уже успел за свои три-пять книг собрать весь мыслимый и немыслимый мешок наград, премий и званий, Лилия спросила на обратном пути с недоумением: а что, в самом деле столь гениален?

Я замялся с ответом и, пока она выруливала на магистраль, начал показывать на вырастающие по обе стороны дома. Ну, вы сами знаете, как редко в нашем и вообще в любом городе увидишь действительно оригинальное здание, что высится как лебедь или хотя бы гусь среди коротконогих уток. Остальные же – стандартные коробки различной модификации, сохранности и ухоженности.

Так вот у этого расхваливаемого автора стандартная коробка, однако, в отличие от большинства таких домов, подъезд не загажен, в лифте лампочки горят, даже зеркало привинчено, на этажах чисто, стены не размалеваны всякими мерзостями, что стыдливо именуются граффити. Даже перед входом в дом автор поставил большую каменную вазу, а в ней – цветы.

При нашей общей загаженности, что домов, что литературы, такое вот воспринимается с великим чувством облегчения. Когда автор работает над языком, выпалывает сорняки и, как бухгалтер, следит за однокоренными словами – не дай бог встретятся в одной фразе! – это хорошо, это нужно, это надо поощрять.

Конечно, шедевром архитектуры дом от этого не станет, но он и не участвует в конкурсах таких уровней. Он проходит по разряду симпатий жильцов, живущих в таких же типовухах. Это ваш путь, это то, к чему нужно стремиться…

…если вы уже обломались в попытках построить действительно оригинальное здание. Но если силы есть – начинайте с главного. Сперва задумайте такое, чтобы ваше здание было видно издали, чтобы всякий заметил и… что-то сказал. Пусть даже: ишь, херню какую-то выстроили!.. Это лучше, чем мазнут взглядом по длинному строю типовух и даже не заметят. Даже ту, ухоженную типовуху, рассмотрят, только войдя вовнутрь и поднимаясь на нужный этаж. Но и там каждый понимает, что эта ухоженность – предел для типовухи. А вот в здании оригинальной конструкции можно развернуться.

Не приступайте к написанию рассказа, повести, романа – пока не отыщете оригинальную идею! Пока не придумаете для нее оригинальную тему. Поверьте и проверьте на своем опыте: оригинально построенное здание в любом городе заметно издали! Вы о нем помните. Вы о нем можете рассказать другим.

Стройте нечто оригинальное. Так труднее, но вас заметят!

У вас всего два пути в литературе. Как, впрочем, и в жизни. Либо вы работаете над собой, становитесь ценностью, и тогда к вам бросаются все менеджеры с просьбой почтить своим присутствием их фирму, либо сразу же начинаете завязывать связи с «нужными людьми», льстить им (читайте Карнеги), кланяться, носить в зубах за ними тапочки, смеяться их шуткам, подставлять свой зад, делать вид, что все это вам очень нравится, вы просто в восторге… а не посмотрите ли между делом мою рукопись?

Сразу скажу, что по первому пути идет меньше одного процента искателей, по второму – абсолютное большинство. Почему? Ответ очевиден: в первом случае вам нужно несколько лет накачивать мускулы, если вы спортсмен, с утра до вечера терзать скрипку или писать и переписывать роман, добиваясь лучшего звучания каждой фразы, оттачивая и еще раз оттачивая сюжет, интригу, повороты и зигзаги, а во втором можно сразу же, не каторжаня себя, начинать карабкаться по служебной лестнице, если мечтаете о карьерке, или же проталкивать рукописи, если мечтаете стать писателем.