Рок-н-ролл под Кремлем. Книга 4. Еще один шпион - Данил Корецкий

Телеканал «КетНет», Бельгия:

«...Мораторий на смертную казнь вынудил российские органы исполнения наказаний прибегнуть к скрытым методам, на деле оказывающимся куда более жестокими и изощренными, чем казнь на электрическом стуле или через повешение. Вопиющий пример „дела Мигунова“ поразил весь цивилизованный мир. Осужденный полковник был помещен в крохотный бетонный бокс с маньяком, на чьем счету не менее 12 убийств. По договору с начальством исправительной колонии, маньяк угрожал Мигунову задушить его во сне. В результате полковник почти не спит уже восемь лет, его здоровье серьезно подорвано, но он не теряет мужества и решимости изменить свою судьбу...»

Новостной сайт агентства «АФП», Франция:

«...На самом деле это знаковое дело. Не просто результат судебной ошибки, как это сейчас принято считать. Когда-нибудь в исторических анналах „дело Мигунова“ будет означать наступление нового этапа во внутренней политике России. Этапа гонений, политических репрессий и отката к сталинским методам управления. Отрабатываются новые карательные технологии „финансового паралича“ и „психологической казни“, которые сопоставимы с практикой внесудебных расправ 30-х годов...

Воздетая ладонь развернута чашей, длинные сильные пальцы медленно сжимаются, словно раздавливают невидимое яблоко. Хоровая группа внимательно следит за каждым движением руки дирижера. Вот пальцы наконец сжались в кулак, рука быстро выстреливает в их сторону: дайте мне аккорд, сукины дети! Чтобы стены дрогнули от адских волынок!

...«Просыпайся, страна! Просыпайся, Россия!» – скандируют митингующие у здания Министерства юстиции.

Группа правозащитников во главе с Любчинским, оформившихся недавно в новую организацию «Архипелаг Сибирь 2010», присутствует в полном составе. Десятка полтора молодых активистов держат длинное белое полотнище: «Мигунов не спит! Просыпайтесь и вы!». Несколько пожилых людей с плакатиками: «Требуем пересмотра дела полковника Мигунова!», «Нет психологической казни!», «Нет наступлению реакции!» Журналисты с камерами. Милицейское оцепление. Уличные зеваки.

«Просыпайся, страна! Просыпайся, Россия!»

У тротуара резко притормаживает ярко-красная «ауди». Из машины выскакивают четыре девушки. Из одежды на них только кроссовки. Голые тела раскрашены черными вертикальными полосами, имитирующими арестантскую робу. «Мы не спим с Мигуновым!» – выкрикивают девушки хором на «раз-два-три». Они синхронно подпрыгивают, как мячики, размахивают руками. Несколько журналистских камер тут же разворачиваются в их сторону, один оператор выбегает к дороге, чтобы поймать более интересный ракурс. Капитан и двое рослых сержантов из оцепления рысцой приближаются к девушкам, требуя прекратить безобразие.

«Просыпайся, Россия!»

«Мы не спим!.. Мы не спим!.. Мы не спим с Мигуновым!»

Строй оцепления скособочился, смялся. Зеваки прибывают. Кто-то залихватски свистит. Все с интересом наблюдают (журналистские камеры в том числе), как капитан и двое сержантов пытаются надеть наручники на голых девушек. В это время раздается громкий хлопок. У ограды министерского здания клуб дыма и огонь – кто-то бросил шашку или петарду. Молодой милиционер из оцепления кричит «Стоять, сказал!», покидает строй и бежит куда-то – предположительно, за одним из молодых активистов, который бросил полотнище и тоже куда-то бежит. Часть митингующих выскакивает наперерез милиционеру. Кто-то падает. Ктото кричит. Капитан, сбив на затылок фуражку, по рации требует подкрепление и автозак. Девушки прыгают, скандируя: «Мы не спим!.. Мы не спим с Мигуновым!»...

Телеканал «Евроньюс», утренний выпуск:

«После вчерашнего инцидента у здания Минюста несколько активистов движения „Неспящие“ приковали себя наручниками к решетке ограды министерства на улице Житной. Они заявляют, что будут сидеть здесь и бодрствовать, поддерживая себя энергетиками и медикаментами, пока несправедливо осужденный полковник Мигунов не выйдет на свободу. Поддержку „Неспящим“ оказала правозащитная группа „Архипелаг Сибирь 2010“ и другие организации. На тротуаре состоялся импровизированный концерт московской панк-группы Дениса Буйского. (Д. Буйский в кадре: „Мы включаем звук погромче! Мы просто хотим помочь этим ребятам не заснуть! А всем остальным желаем проснуться!“)

Этой ночью, по свидетельству очевидцев, между тремя и четырьмя часами группа автомашин, непрерывно сигналя, проехала на высокой скорости по Садовому кольцу. Предполагается, что это также была акция движения «Неспящие»...»

К шквалу мощного крещендо демонический дирижер мановением руки подключает литавры. Музыканты в черном – лица строгие и сосредоточенные, как у древних жрецов, – синхронно взмахивают палочками: трам-бам-бам-бам! трам-бам-бам-бам! В грудь начинает биться тревожный, распирающий сердце ритм.

Изменения в повестку дня пленарной сессии Парламентской ассамблеи Совета Европы были внесены буквально за два часа до начала работы. В результате появился новый, третий, пункт: «Срочные дебаты. Резонанс вокруг дела полковника Мигунова (Россия)».

Когда повестка была оглашена, Юрий Косоворотов, постоянный представитель РФ, попросил слова:

– В так называемом «деле Мигунова» нет никакой проблемы, господин председатель. Это сугубо внутреннее дело моей страны. Я заявляю протест и требую исключить этот пункт из повестки.

– Протест отменяется, господин Косоворотов, – ответил председатель ассамблеи. – В Комиссию по правам человека поступила официальная жалоба от группы правозащитников. Мы не можем ее игнорировать. Правозащитники требуют проверки всех обстоятельств дела и рекомендаций Комиссии. Да и многие из членов парламента желают высказаться на этот счет... Думаю, вам будет полезно послушать, господин Косоворотов.

Дебаты прошли бурно, но споро. К концу рабочего дня был составлен текст резолюции, осуждающей применение «психологической казни» в России и требующей самого внимательного пересмотра дела Мигунова Комиссией по правам человека.

Сперва это были крохотные блестки, искры, они пробивались из бетона, будто через некие крохотные отверстия, за которыми не земля и грязь, а погожий солнечный день. Наверное, их один Бруно замечал, все остальные молча пыхтели сзади. Но у Бруно глаз острый, диггерский глаз, от него ничего не скроется. Искры попадались все чаще и чаще, пока это не стал спокойный ровный свет, идущий неизвестно откуда. Как красное золото самой высокой пробы. Бруно обернулся, прикрикнул:

– Шевелись, дылды! Почти пришли!

Развилка. Направо. Шлюзовая камера, сложенная из золотых слитков. Нет, ну неплохо, а? Сразу за камерой – сброс. Он знает дорогу! Он уже нашел! Туда, вперед – где еще ярче, еще жарче волшебный свет!

Стены тоннеля сделались гладкими, в них пляшут, изгибаются, странно перетекают друг в друга искаженные отражения. Чистое золото! А под ногами течет что-то, на вид и запах здорово напоминающее чивас регал. Тоже неплохо.

Бруно понял, что Боровицкий холм совсем близко, а может, они уже под ним. Такая, епстыть, пещера чудес – это неспроста, это значит, Кремль вверху, а они забрели в самый тайный секретный тоннель на самой охрененной глубине, куда простому смертному не попасть. Вот дела! Даже Леший не смог. А он, Бруно Аллегро, сделал. И так легко это у него получилось, как два пальца. Надо было раньше идти, самому, он бы этого золота огреб сколько хочешь. Разок монтировкой врезал по стенке, год веселой жизни обеспечен. Врезал пару раз – вилла на острове. Врезал как следует, с душой – самолет тебе или яхта, как у Абрамовича...

– Вэй! Ты чего? – гаркнул вдруг над ухом Ваха, вырвал монтировку из рук. – Почему бьешь в стена? Что сделался с тобой?

Бруно боднул Ваху головой в живот, отскочил, упал. Встал, снова бросился. Подбежали Тимур и Саид. Тимур ударил Бруно по щекам, встряхнул его.

– Да он коксом обдолбался, Амир!

– Так заберите у него кокс, больше не давать! – сказали из темноты.

Бруно сел на корточки. Изо рта тянулась нитка кровавой слюны, глаза разбегались в стороны. Он часто дышал. Он ничего не мог понять.

Золото вдруг исчезло, осыпалось с бетонных стен. Ни света, ни отражений. Вместо чивас регала под ногами бежал вонючий поток. Ни острова, ни самолета, ни яхты. Бетон, только бетон.

Над ним склонился кто-то. Амир. Страшное лицо, зловещее. И голос под стать, хотя завернут в шелуху вежливости и участливости.

– Ты можешь дальше идти, маленький Бруно? Или что нам делать?

– Да, – сказал Бруно. – Все нормально. Да, да.

Сечение круглое, сечение прямоугольное. Расширяется, потом сужается. Сужается так, что Три Тонны и Абу, самые высокие, ползут на карачках. А потом – епстыть, опять расширяется...