Рок-н-ролл под Кремлем. Книга 4. Еще один шпион - Данил Корецкий

– А если собаки? – шепотом спросил Айва.

– Собак нет, – сказал Крюгер. – Чтобы запустить сторожевую собаку, они обязаны были огородить стройку металлическим забором – два метра как минимум, и чтобы ни одной щелки. Это по правилам так полагается. А на заборе они явно сэкономили.

– Это точно, – сказал Вампирыч с гордостью. – Мы прошли этот забор, как немцы польскую границу. Даже как-то неинтересно.

– Ничего, самое интересное впереди, – сказал Крюгер.

Примерно четверть часа назад они преодолели хлипкое ограждение со стороны дворов, нашли удобное укрытие среди сваленных в кучу бетонных свай и теперь любовались на освещенный прожектором котлован. К котловану вела узкая «улочка», образованная строительными бытовками, поддонами с кирпичом и разной техникой. В одной из бытовок горел свет – предполагалось, что это сторожка. Сидел сторож внутри или бродил где-то по объекту – этого кладоискатели еще не знали. Чтобы прояснить ситуацию, Крюгер осматривал территорию с помощью навигационных очков, включив режим ночного видения.

– А что будем делать, когда появится? – спросил Айва.

– Что-что... Грохнем! – кровожадно улыбнулся Вампирыч. Среди прочих полезных вещей в его рюкзаке лежал заряженный дедушкин обрез.

– Сделаем просто, – сказал Крюгер, не отрываясь от навигатора. – Заложим петарду под забором. Пока сторож бегает туда-сюда, успеем пробраться в котлован. Я так делал уже.

– А откуда петарда? – расстроился Айва. – Мне никто не говорил...

Крюгер промолчал. Он наверняка все рассчитал заранее и подготовился должным образом. И петарды прихватил, и многое другое. Он взял на работе отпуск за собственный счет и последние недели две ежедневно закидывался с навигатором, спускаясь все глубже и уходя все дальше от проторенных диггерами-любителями троп. Второй уровень московского «минуса» – метро, бомбоубежища, ливневые сбросы, – он успел неплохо освоить, даже собственную карту в навигатор загрузил. Сегодня Крюгер надеялся спуститься еще ниже.

– Вижу, – сказал он. – У последней бытовки, метров пятьдесят отсюда. Наверное, отлить ходил.

И сразу, словно подслушав его слова, в дальнем конце «улочки» прорезался луч фонаря. Сторож возвращался.

Крюгер вскочил на ноги.

– Должны успеть. Только тихо. Пошли!

И первым метнулся к котловану. Айва и Вампирыч бросились за ним. Крюгер приподнял край пленки, поднырнул под нее и на животе скатился вниз. Свет прожектора кое-как пробивался сквозь пленку, создавая иллюзию жутковатого сумеречного царства. Внизу рельеф котлована был неровным, с перепадами и широкими канавами, прорытыми ковшом экскаватора, здесь они могли свободно двигаться под пленкой, оставаясь незамеченными снаружи. Крюгер быстро нашел стену подвала, тихим свистом подозвал Айву с Вампирычем. Те пробрались к нему, молча отстегнули от рюкзаков саперные лопатки и стали откапывать вход в пролом. Но не успели они бросить и десяток лопат, как послышался шум, будто где-то рядом обрушился один из земляных брустверов, а затем раздались сдавленные ругательства.

– Сторож! – клацнул зубами Айва.

– Пи...ц! – прошептал Вампирыч, крепче сжимая гладкую деревянную ручку.

Кому должен наступить этот самый п...ц – сторожу или им самим, он не уточнил. Но саперная лопатка в умелых руках – страшное оружие, и все это знали. Не знали только – умелые у них руки или нет...

На фоне мерцающей потусторонним светом пленки проступили какие-то смутные очертания. Пленка заколыхалась. Крюгер схватил Вампирыча за ворот куртки и шепнул в ухо:

– Тихо!

И тут совсем близко раздалось:

– Не ссыте, диггеры! Он в бытовку ушел телек смотреть!

Айва что-то пискнул с перепугу. Крюгер и сам перетрухнул, если честно, не сразу узнал голос.

– Рыба, ты? – спросил он.

– А кто ж еще!

Рыба появился перед ними во всей красе: химка, налобник, рюкзак, на поясе какое-то железо позвякивает. Рожа довольная.

– А как же твои менты? – злобно проговорил Айва, снова обретя дар речи. – Или отпросился?

– Менты побоку, – уклончиво ответил Рыба и натянул ему шапочку на нос. – Я за вами полчаса ходил, между прочим. С самого Земского. Смотритесь натурально, террористы еще те. Думаю, если бы сержант какой вас узрел, через минуту вся Москва точно бы на ушах стояла!..

– Я знал только одного человека, кому повезло, как нам сегодня, – бубнил Крюгер из-под «намордника», рыская лучом фонаря по старым кирпичным стенам.

– Точнее, двух: Лешего и Хоря. Они когда-то примерно так же «Пирожок» отрыли с николаевскими рублями. Слыхали что-нибудь про это?

– Я думал, «Пирожок» всегда был, – сказал Рыба. – А что за рубли?

Они закончили осматривать первый подвал, который оказался бывшей мастерской – здесь всюду валялись сгнившие в слизь доски и какие-то хомуты, а в углу стоял почерневший верстак. За верстаком обнаружилась тонкая, в полкирпича, замуровка, за которой открылся следующий подвал – сухой, как Сахара, присыпанный по полу и стенам странной липкой то ли пылью, то ли сажей, от которой у Айвы случился жуткий пятиминутный чих. Крюгер велел всем надеть самоспасатели.

– Так что за рубли это были? – спросил Рыба.

– Серебряные, еще при Пушкине чеканили. Больших денег стоят.

– И что? Леший здорово поднялся на этих рублях? – крикнул Вампирыч. Он обходил подвал по противоположной стене.

– Вроде нет, – Крюгер пожал плечами. – Точно не знаю, но вроде какие-то неприятности у него там начались...

– А-а, – сказал Вампирыч.

Две дощатые перегородки до середины человеческого роста. На полу валялась труха, которая, по предположению Крюгера, когда-то была сеном. При малейшем прикосновении она распадалась на атомы. В стене имелись неглубокие ниши. В одной из них под слоем пыли Вампирыч обнаружил увесистый том в кожаном переплете.

– Ни хрена себе, «Библия»! – сказал он, открыв титульный лист. – Это ж дореволюционное издание!.. Вот застежки медные, твердые знаки везде...

– Какие еще твердые знаки? – не понял Айва.

Взял находку, оценивающе взвесил на руке, осмотрел застежки, заглянул внутрь.

– Да ты на год посмотри – тысяча восемьсот девяносто третий! Там все писалось с этими, как их, ятями и ёрами...

– Точно, – сказал Вампирыч. – Наверное, ценная! Тысяч двадцать рублей, а то и больше.

– Что вы ерунду несете! – не выдержал Рыба. – Пыли этой обнюхались, что ли? Это библиографическая редкость, она миллионы стоит!

Он посмотрел на титульный лист, восхищенно покачал головой, перевернул несколько страниц, заглянул в конец. Молча передал книгу Крюгеру, а тот сунул ее в рюкзак.

– Разберемся, оценим, только без спешки, – сразу сказал Крюгер. – Чтобы не засветиться. С антиквариатом шутки плохи. У ментов целый отдел по этой линии работает..

– Менты далеко, нам сейчас строители страшнее, – мрачно проговорил Вампирыч. – Как бы они не замуровали нас бетоном!

И столь же мрачно добавил:

– Офигес полный!..

Шесть или семь подвалов когда-то были соединены между собой, неизвестно какой нужды ради. На месте этих соединений чаще всего были замуровки, но коегде оставались обитые медным листом двери с причудливо изогнутыми ручками. Вампирыч поковырялся отверткой и снял одну такую ручку, сказал, что поставит на дверь спальни – будет прикольно смотреться. Айва тоже попробовал снять, но у него ничего не получилось.

Крюгер с помощью навигатора соотнес приблизительную осевую линию подвалов с Якиманкой и выяснил, что подвалы находятся под самым дорожным полотном и идут под небольшим углом к сегодняшней линии застройки. По всей видимости, дома, стоявшие здесь, снесли в середине, а то и в начале ХХ века, когда расширяли улицу.

Из ценных и даже не особо ценных вещей ничего не обнаружили. Один подвал был забит полуистлевшими тетрадями, газетами за 1913–1915 год и прочим бумажным хламом, увязанным в пачки. Вампирыч вытянул одну тетрадь, предполагая, что это дневники какого-нибудь писателя или поэта, а то и политического деятеля вроде Маркса с Энгельсом. Но там оказались только выведенные красивым тонким почерком названия продуктов – крупа ячневая, хлеб, яйца, чай, пиво сельдь керченская (все те же яти и ёры, и все измерялось фунтами и дюжинами), – и цены в рублях и копейках. Приходно-расходная книга какая-то.

– Пиво «Дурдинское», тридцать штук бутылок по десять копеек, – прочел Вампирыч потрясенным голосом. – Десять копеек! Вот это жили люди, представляете? Да там, наверное, руки можно было мыть этим пивом!

– Это тебе, Вампирыч, не в нефти плескаться... – буркнул Айва.

– А «Кириешки» у них почем? – поинтересовался Рыба.

Вампирыч принялся честно рыться в тетради, но она буквально рассыпалась у него в руках, из-за чего на Айву напал новый приступ чиха.

Подвалы выстроились цепочкой, уводившей на север, к Якиманской набережной и Водоотводному каналу. Разобрав очередную стену с крошащимся раствором («Наверное, а Первую мировую строили, – предположил Рыба. – Тогда на всем экономили»), они едва не свалились в какую-то яму, которая при ближайшем рассмотрении оказалась длинной каменной полостью с кирпичными стенами, подпертыми деревянными балками. Здесь было очень сыро, с потолка капало, всюду росли сталактиты, а вода местами доходила до середины икр. Кое-где из этой воды торчали обломки огромных бочек, похожие на потерпевшие крушение корабли, и воняло здесь просто исключительно. По виду все это походило на старые винные склады.