В сумерках близкой весны - Ирина Берсенёва

помочь, тогда получается, что пришла зря. Но траурный венок напугал её до смерти и выбил из колеи. Кто принёс его? Наталья? Или они приняли это решение всей семьёй? Кровь ударила в голову. Марат! Она сглотнула и попыталась объяснить, кто она.

– Моя фамилия Прогалинская.

– Вы бывшая жена Марата? – улыбнулась Ундюгерь.

– Да.

– Он хороший человек, добрый.

Напряжение немного спало, от сердца отлегло. Значит, Марат не причём? Анжела ничего не ответила, она поднялась и подошла к Ундюгерь, осторожно положила руку на лоб.

– Температура есть?

– То есть, то нет.

– Высокая?

– Нет, тридцать семь.

– Кашель?

– Нет, но временами я начинаю задыхаться.

– Давление мерила?

– Нет. А зачем?

– Ты не знаешь, какое у тебя давление?

– Обычно низкое. Я не страдаю.

– Понятно. Сердцебиение?

– По вечерам страшно, и от этого сердце бьётся сильно.

Анжела кивнула, подозревая панические атаки.

– Запахи чувствуешь?

–– Слабо.

– Вкус есть?

– Только кофе чувствую.

Анжела достала телефон и набрала номер терапевтического отделения.

– Мне нужен твой паспорт и медицинский полис.

Потом она говорила по телефону, быстро, твёрдо, чётко диктуя информацию из документов. На имени пришлось остановиться и повторить по буквам.

– В течение дня к тебе приедут, чтобы взять мазок изо рта.

– Зачем?

– Чтобы подтвердить или опровергнуть коронавирус.

– Вы думаете у меня коронавирус? – удивилась Ундюгерь.

– Предполагаю.

– Но… я же умираю… При чём тут этот вирус?

Она вдруг задрожала, и слезы заструились по бледным щекам. В глазах мелькнуло злое безразличие.

– Я же должна умереть!

Анжела отступила к двери, наткнувшись взглядом на злополучный венок, отвернулась.

– От него тоже умирают. Очень много людей.

– Но…

– Ты не умрёшь.

Она хотела добавить, что не допустит этого, но промолчала. Чувствовала, что вот эти мгновения, которые сейчас исчезают в вечности, самые счастливые в её жизни. Самого счастья не ощущала, лишь сильную решимость настоять на своём. Но знала – это счастье, смысл жизни спасти человека и вселить в него надежду.

– Вы думаете?

– Всё будет хорошо. Дома есть клюква? Мёд?

– Лимон есть…

– Хорошо. Заваривай чай с лимоном, никакого кофе. Я привезу клюкву и лекарства. Завтра сделаем рентген.

Ундюгерь откинула волосы за спину грациозным движением. Глаза блестели в тени пушистых ресниц, на губах страдальческое выражение.

– Почему вы пришли?

– Потому что я врач, а ты больна.

Анжела наконец собралась с силами, в голосе появились знакомые стальные нотки:

– А эту гадость я сейчас отнесу на помойку.

Она подхватила венок и решительно направилась к двери.

– Подождите!

Ундюгерь бросилась за ней. Анжела обернулась.

– Тебе лучше лечь в кровать.

– Так я не умру?

– Надеюсь, что нет.

– Я действительно не умру?

– Послушай, Ундюгерь, я не собираюсь играть в предположения! Ты должна взять себя в руки. Ситуация серьёзная, больных много.

– Но мне сказали…

– Кто тебе сказал?

– Они… Их бабушка умерла от рака… у меня те же симптомы… Они сказали, что те же симптомы… Сказали, что я похудела, а этого не должно быть в моём возрасте… И температура, которая не спадает!

В её голосе звучало дикое отчаяние, что Анжела остановилась, прислонив венок к двери. Ей нужно было идти, но неожиданное открытое горе девушки не позволяло оставить её. Какая ещё бабушка? Что она несёт?

– Ундюгерь, я должна идти, но я вернусь через час. Мне необходимо переодеться и захватить лекарства. А ещё необходимо выбросить эту гадость.

– Но… Да, хорошо! Я пока почитаю «Противостояние» Стивена Кинга, это меня успокоит.

Анжела не могла сдержать улыбку. Читающая девочка, пытающаяся шутить.

– Хорошая идея почитать!

– Женя любил Кинга, у нас все его романы есть…

Анжела выбралась на свежий воздух и поволокла венок к мусорным бакам, на ходу сдирая ленту с надписью. В мозгу билась ярость. Кто придумал принести этой беззащитной девочке траурный венок? С какой целью? Анжела понимала, что ответов не будет, но в голове не могло уложиться. Отвратительная, мерзкая жестокость. Желание не проявить сочувствие, а сделать больнее. Подлая изощрённая злоба.

Статья в газете про Антона – их рук дело! Теперь Анжела не сомневалась. Венок без сожаления полетел в мусорный бак. Женщина брезгливо вытерла руки влажной салфеткой и достала из сумки телефон.

Марат не брал трубку, но Анжела набирала его номер снова и снова. Она пыталась успокоиться, глубоко вдыхала свежий воздух, но раздражение и злость не проходили. Он перезвонил, когда она была уже дома и принимала душ. Завернувшись в полотенце, Анжела выключила воду и брезгливо посмотрела на дисплей телефона.

– Анжелочка! Ты мне звонила? Я не слышал. Я спал, у меня выходной. Время восемь утра.

– Девять!

– Что?

– Уже девять. Не важно.

– Ах да! Уже девять! Что-то случилось?

– Я хотела спросить тебя, Марат.

Она замолчала, задумавшись. В голове промелькнуло: а стоит ли говорить с ним? Он давно живёт с этими людьми и погряз во лжи и подлости вместе с ними. Он идёт на поводу алкоголя, так легче. Она ничего не добьётся от него.

– Анжелочка?

– Я прочитала статью про Антона, Марат. И не понимаю, как ты мог допустить это!

– Какого Антона, Анжелочка?

– Очень интересно, – терпеливо отвечала она. – Ты уже забыл его?

– А, Антошенька! Конечно, не забыл! О чём ты говоришь? Просто я спал… Никак не проснусь, Анжелочка!

– Как ты допустил? Это безумие какое-то.

– А что я допустил, Анжелочка?

Кажется, он смутился, не ожидал. Пытался тянуть время. А она вновь ощутила, что этот мужчина для неё – чужой. Разве он звал её «Анжелочка»? И засомневалась, пожалела, что позвонила ему. Но отступать поздно. Нужно попытаться защитить Ундюгерь.

– Я до глубины души возмущена! Разве это допустимо?

– Но при чем тут я и моя семья? Ты ведь хочешь сказать, что мы как-то причастны? Статья какая-то! Что это значит?

– Ты не знаешь, что это значит?! – повысила голос Анжела. – Вы совершили преступление, Марат! Вы решили, что имеете право травить подростка, а затем его мать! Тебе ещё объяснить?

– Ох, нет-нет! Я не то хотел… – Марат поник и зашмыгал носом.

– Так ты знаешь про статью?

– Это всё ужасно, Анжелочка! Мои девочки очень переживают по этому поводу.

– По какому поводу они переживают?

– Ну как же, Анжелочка! Ведь Антошенька – сын Женечки! А тут выходит статейка о том, что он подстрекал убить какого-то мальчика, которого избили в школе! Это же невероятный позор! Связался с наркоманами! А ведь был такой хороший мальчик! Я понимаю, что никто не застрахован и от алкоголизма и от наркомании, таково наше общество! Такова наша жизнь! Кто-то выживает, а кто-то погибает.

Анжела почувствовала, что раздражение возвращается с ускоренной силой. Закрыла глаза и прошла